Культурология - наука о смыслах и их структурно исторической самоорганизации, о принципах и механизмах смыслообразования. Человек реально имеет дело не с объектами как таковыми и не с идеями, а со смыслами. Смысл оказывается той универсалией, которая позволяет, в частности, пересмотреть ряд философских вопросов под иным гносеологическим углом.
Наша методология базируется на традиции европейского рационализма, одним из краеугольных камней которого выступает принцип бинарной антиномичности. Эта универсальная характеристика бытийственного пространства неотменима, как закон Ньютона, сколь не уводили бы ее в тень и не объявляли бы частным случаем.
Наряду с известными и традиционными категориями и терминами мы вводим ряд новых. Среди наиболее значимых - "первотектон" - некий структурный инвариант, просвечивающий сквозь толщу семантических напластований культуры. Вторая категория - "культурно-бессознательное". Это обозначение той сферы ментальности, которая лежит за пределами рефлексии, сферы объективных форм смысловой самокодификации культуры. Третья категория - "истинно благо", то есть синкретическое экзистенциальное состояние субъекта в момент наиболее полного партисипационного переживания, ситуативно снимающего дуальность актуального существования. Дуальность воспринимается субъектом как состояние мучительного и трагического разрыва с миром.
Чрезвычайно важный момент нашей системы представлений - синкрезис и механизмы его распада. Понятие синкрезиса существует давно, но у нас оно помещается едва ли не в самый центр онтологических представлений. Механизм распада синкрезиса оказывается тем всеобщим процессом, который охватывает всё: от эволюции ментальности до развития мирового цивилизационного процесса.
Наша задача - опрокинуть структурную морфологию и антропологию культуры на ось истории и выявить некоторые закономерности разворачивания исторических процессов в их системной взаимосвязи.
Нашу теорию можно отнести к разряду постулативных. Положения и выводы не дедуцируются из некоего, определенным образом развернутого материала. Они постулируются, а затем апробируются на их гносеологическую продуктивность будучи спроецированы на этот самый материал.
Одним из основополагающих постулативных моментов является принцип изоморфизма ментальности и культуры. Традиционно неразрешимая антиномия бытия и мышления, идеального и реального здесь гносеологически переосмысляется. Принцип изоморфизма позволяет поставить вопрос о категоризации самого понятия "смысл". Единичный смысл - это такое дискретизованное переживание сознания, которое может быть выражено в знаковых кодах культуры. Единичный смысл - квант культурного пространства. Пространство смыслов - это то, в чем снимается дуализм идеального и реального. Культура - континуум смыслов, обладающий свойством самоорганизации.
Постулируется принцип единства онто-, фило-, и культурогенеза. Одной из наглядных опорных точек косвенного обоснования этого триединства является концепция родовой травмы. При выбросе человека из утробы во внешний мир происходит не просто травматический шок, имеющий чисто психологические последствия, а имеет место прохождение фундаментального экзистенциально-онтологического барьера. Внешний мир, в отличие от непротиворечивого континуального внутриутробного состояния, дан в виде актуально переживаемой антиномичности. Изначальное экзистенциальное единство распадается и первичным продуктом этого распада выступает метаоппозиция Я - ДРУГОЕ. _Я_ в данном случае - просто языковая маркировка первичного обращения сознания на себя, которое изначально выступает абстрактно и почти бессознательно, но тем не менее, де факто уже отделяется от иноположенного мира объектов. Суть же принципа в том, что выпадение человека из континуального в дуально разорванное противоречивое состояние изофункционально выходу homo sapiens из доистории в историю.
Пусковым механизмом и perpetuum mobile всех без исключения интенций человеческого существования и, соответственно, всех видов его культурной активности является в той или иной степени осознанное стремление вырваться из дуального пространства, то есть вернуться в состояние непротиворечивой континуальности. Здесь возникает инвариантная триадическая структура, которую мы называем Великим триадическим принципом. Пространство человеческого существования оформляется в виде триады. Середина - второй член триады - это актуальное пространство культуры с его имманентным дуализмом, пронизывающим все пространственно-временные срезы. Две другие зоны - первый и третий члены триады - это области трансцендентного. Они не даны в эмпирической наличности и онтологически противопоставлены срединной зоне, выступая ее отрицанием. Семантически эти зоны связаны с идеальными образами до- или посткультурного непротиворечивого существования, то есть такого мира, где все противоречия оказываются сняты. Трансцендирующее бегство из культуры может осуществляться либо под лозунгом _Назад к природе_, либо _Вперёд к Богу_. Разумеется, эти установки проявлялись и выкристаллизовывались на протяжении долгих веков и тысячелетий. Ретроспективная ориентация безраздельно господствовала в классической древности, когда еще мерцала живая связь с архаической мифо-ритуальной системой. С эпохи Осевого времени оформляется идея перспективного трансцендентного проекта - социального или эсхатологического. Однако, в любом случае, трансцендирование направлено на выход из дуального пространства культуры. Означенный великий триадический принцип нашел выражение в метамифе: рай первозданный - рай потерянный - рай обретенный. В значительной степени вся архетипическая топика может быть рассмотрена как фрагментация этого метакода в различных отпадающих от синкрезиса срезах культуры.
Дуальное пространство включает следующие фундаментальные оппозиции: ИММАНЕНТНОЕ/ТРАНСЦЕНДЕНТНОЕ, САКРАЛЬНОЕ/ПРОФАНИЧЕСКОЕ И ДИСКРЕТНОЕ/КОНТИНУАЛЬНОЕ. Они задают то координатное поле, в котором обретает содержание всякий единичный смысл.
Понятие первотектона вводится для исследования универсальной онтической связи, которая, имея форму структурных универсалий, априорно присутствует в ментальности субъекта как чистая интенция (направленность "на"). Первотектон - это априорная интенция к смыслообразованию. Снимая в себе весь опыт природной самоорганизации, он выступает и структурной матрицей формо- и смыслообразования, то есть переходным звеном между природным психизмом и культурным сознанием. Первотектоны имеют первичный уровень семантизации - так называемый _нулевой цикл_. Ряды этого нулевого цикла группируются по принципу восхождения от абстрактного к конкретному.
Процесс перманентного распада синкрезиса, который мы принимаем за стержневую системообразующую линию в истории, не есть процесс сугубо линейный и однонаправленный. Параллельно происходит регенерация синкрезиса (что не следует смешивать с процессами синтетическими). Дискретизация первичных неосмысленных прафеноменальных блоков осуществляется культурным сознание в зоне, которую мы называем фронтом рефлексии. Проходя через фронт рефлексии, всякий феномен осмысляется как дискретный, приобретает знаковый эквивалент (репрезентант) и затем отходит в область рутинного употребления, пополняя пассивный культурно-смысловой ресурс. В этой области позади фронта активной рефлексии измельченные атомизованные и знаково оформленные феномены стихийно складываются в новый синкрезис. Это - классический пример совпадения противоположностей: предельное измельчение в процессе дискретизации переходит по достижению критического рубежа в новый континуум. Многие процессы в современной культуре проходят под знаком неосинкретических тенденций. Однако современный неосинкрезис в отличие от синкрезиса изначального представляет собой не мир отчужденных природных прафеноменов, а вторичный конгломерат диффузных реалий самой культуры, достигших недифференцированного состояния. Вот когда культура становится в полном смысле второй природой.
Механизм культурной динамики - спиральный по своей временной конфигурации процесс, включающий в себя следующие основные фазы. Опосредование первотектональных интенций и матриц нулевого цикла конкретным семантическим материалом - фаза роста и развития культурной системы. В какой-то момент слой семантических наслоений становится критически плотным, и переживающее сознание оказывается не способно _дотянутся_ до первотектонов и осуществить полноценную партисипацию в режиме _истинно-благо_. Это период усталости культуры, потери ориентиров, разочарования, апатии и всего, что обычно называется духовным кризисом. Далее обычно следует частичный или глобальный сброс и расчистка сферы культурно-бессознательного параллельно с семантико-семиотической деструкцией самого предметно-смыслового тела культуры. Болезненная ситуативная партисипация широких социокультурных групп к хаосу - вполне объяснимое явление в этой ситуации. Первотектоны обнажаются, дразня возможностью абсолютного трансцендирования. Социальные конфликты революционного типа, в форме которых и происходит указанная расчистка, обычно сопровождаются взрывом эсхатологической истерии, утопическими фантазиями, завиральными проектами и т.п. Далее наступает фаза быстрого опосредования первотектональных матриц (первотектоны надолго не обнажаются). Но в качестве опосредующего материала используются уже не просто обломки разрушенного, а качественно новые, уплотненные в культурно-смысловом отношении феноменологические блоки. В этом - поступательная составляющая спиральной конфигурации. От цикла к циклу, при всей видимости откатов назад и глубочайших провалов в архаизацию, регенерация культурного слоя становится всё более собственно культурно-знаковой на микроэлементарном уровне, всё дальше уводит переживающее сознание от первозданной природной синкретичности.