Но в чем Бродель напоминает Гурвича, нас сдерживает реальность, и мир Х1Хв. вошел в ХХв., что было заговором с целью обличения предпосылок и ожиданий Просвещения. Медленно, но настойчиво сложности социального мира демонстрировали нам свою силу, и появилась, или, по крайней мере, мелькнула возможность идеографически-номотетического совластия. Поэтому мы должны реконструировать самые способы нашего мышления. Мы должны перепроверить самые очевидные из наших концепций, и, следовательно, прежде всего (или, может быть, после всего) - время и пространство.
Кризисы и изменения
Последнее, что нужно понимать, это пространство-время. Это время, о котором теологи говорят kairos, противопоставляя ему chronos, "правильное" время, в противопоставлении к "формальному" времени, Пол Тиллих (1948, стр.33) доказал, что это разграничение между "количественным" и "качественным" временем. Вы, вероятно, удивитесь,что исторический, социальный ученый касается теологического пространства-времени. На самом деле, однако, такие теологические концепции глубоко встроены в хронософии человечества. Они просто одеты в светские одежды. Я предлагаю вам (считать), что запутанные концепции "кризисов" и "изменений" - два самых обычных слова в нашем общественнонаучном словаре - ни что иное как реально воплотившийся kairos.
Но когда и где случаются кризисы и изменения? Мы слишком явно взываем к терминам. Кризисы и изменения не относятся к циклическо-идеологическому пространству-времени, несмотря на нашу склонность определять каждую нижнюю точку цикла как кризис и каждую высшую точку цикла - как изменение в сторону нового порядка. Циклическо-идеологическое пространство-время повторяемо в своей основе, хотя и в форме спирали. Мы имели склонность кричать о кризисах и изменениях, как маленький мальчик, который кричит:"Волк!". И наши слова регулярно опровергались последующими переоценками, (показывающими), как мало изменилось.
Но настоящие изменения, фундаментальные изменения, структурные изменения, конечно, происходят. Структурное пространство-время связано с сегодняшней геоисторической системой. Постольку, поскольку они системы, они продолжают существовать несмотря на циклический процесс, который управляет ими. Итак, поскольку они продолжают существовать, они обладают некими неизменными чертами; иначе их нельзя бы было назвать системами. Но постольку, поскольку они исторические, они постоянно меняются. Они никогда не остаются в следующее мгновение такими, какими были в предыдущее. Они меняются в каждой детали, включая, конечно, их пространственные параметры. Это напряжение между циклическими ритмами и светскими тенденциями - определяющая характеристика геоисторической социальной системы. У них у всех есть противоречия, которые подразумевают, что они должны в некоторой точке прийти к концу.
|Когда они приходят к концу, это означает, что система в кризисе и должна, следовательно, перейти к чему-то другому. Концепция kairos относится именно к "правильному месту" и "правильному времени". Теологи напоминают нам о чем-то фундаментальном, о существовании фундаментального морального выбора, который является редко, но когда является, является неизбежно.
Люди сопротивляются фундаментальному моральному выбору. Они всегда есть, они всегда будут. Выбрать нелегко и для большей части невозможно. На самом деле правда то, что большинство того, что мы делаем, предопределено, что нас сдерживают, даже во внутренних тайниках нашего мышления, наши социальные биографии. И очень возможно дла аналиста обяснить и, следовательно, предсказать вероятное социальное поведение, вплоть до интимных деталей.
Но определение наших действий - результат эффективного функционирования развивающейся геоисторической системы. Предположим, однако, что система больше не развивается. Предположим, что противоречия системы развились настолько полно, что мы находимся в системном кризисе, и, следовательно, в переходе. Является ли это выходом из кризиса из этого предопределенного перехода? Многие из нас хотели бы так думать. Вдревние времена мы прелоставляли ответственность за фундаментальный моральный выбор богам и вверяли себя их хорошему расположению духа. Современных сторонников светских школ пристыдили отходом от богов. Но, невольные сделать свой выбор, они вверяются реальным воплощениям богов, Истории с большой буквы, которая гарантировала Прогресс с большой буквы. Переход всегда и необходимо происходит от менее хорошего к лучшему, от дикарей к цивилизованным людям, от рабства к свободе, от эксплуатации к равенству.
К несчастью, kairos - это пространство-время человеческого выбора. Это редкий момент возможности свободной воли. Это пространство-время, где, на языке (Prigogine) , "cascading раздвоения" уверяют в "переходе к хаосу", и из хаоса, появляется новый, но нелегко предсказуемый порядок:
"Исторический" путь, по которому эволюционирует система по мере того как возрастает контрольный параметр, характеризуется последовательностью стабильных регионов, где доминируют детерминистские законы, и нестабильных, у раздваивающихся пунктов, где система может "выбирать" между более чем одним возможным будущим. (Пригогин и Стенджерс, 1984, стр. 169-170).
Следовательно, человеческое бытие сталкивается с kairos, сталкивается с тем, что я назову трансформирующемся пространством-временем, и не может избежать морального выбора. Это давит на него, в "правильном" времени и месте, в какой-то момент качественного времени и пространства, протяженность и широта распространения которого - неопределенных измерений и непредсказуемого местонахождения. Но несмотря на все эти неконтролируемые элемен- ты, мы можем быть уверены, что существует kairos, пространство-время, в котором происходят трансформации, пространство-время, в котором мы все употребляем нашу свободную волю во благо или во зло. И когда это приходит, мы выбираем наш новый порядок.
Заключение
Предлагая эту небольшую модель пяти видов пространства-времени - эпизодическое геополитическое пространство-время, чиклическо-идеологическое пространство-время, структурное пространство-время, длительное пространство-время и трансформирующееся пространство-время - я не предлагал вам детскую книжку-раскраску, где можно найти инструкции, какой карандаш использовать. Скорее, я бы предположил, что мы вступили на очень трудную, очень неустроенную дорогу задавания вопросов о сути нашего знания, наших представлений о времени и пространстве. В конце этой дороги находится не простота, но сложность. Но наши геоисторические социальные системы сложны, на самом деле, они - самые сложные структуры во Вселенной. Если у нас должна быть некая надежда (больше того быть не может) их модернизации или их реконструирования, или построения их человечески удовлетворительными способами, тогда мы должны понять их в их сложности. И в качестве первого шага мы должны посмотреть, как мы очерчивали категории пространства-времени, чтобы прочитать эту реальность, мы должны испросить cui bono и мы должны бороться за более адекватные категории.
Список литературы
Иммануэл Валлерстайн. Реалии открытого пространства-времени: к пониманию нашей исторической системы.