Как показали результаты исследований последних лет, так и результаты лично мною проведенного исследования1, население в большинстве своем не потеряло вкуса и интереса к политике.
На фоне сравнительно высокого вербального интереса к политике явным диссонансом выглядит уровень непосредственной вовлеченности населения в реальный политический процесс. То есть реальное состояние политического участия населения сегодня характеризуется явным противоречием между достаточно высоким уровнем эмоциональной включенности и очень низким уровнем инструментальной активности, не считая периодов участия граждан в разного рода выборных компаниях.
Что побуждает человека к политическому участию? Этот вопрос давно интересует политологов. Именно политическая практика, реальные политические процессы поставили на повестку дня проблему овладения психологическими знаниями о человеке. Все ведущие политические партии заинтересованы в надежных средствах воздействия на поведение граждан. Постоянной заботой политиков является мотивация участия граждан в официальной политике.
Политическое участие населения во многом определяется его политической активностью и информированностью. Так, на вопрос «имеет ли место политическая жизнь в вашем городе (районе)?» 45 % опрошенных респондентов ответили, что «да, имеет, в виде предвыборной агитации», 13 % опрошенных считают, что политическая жизнь вообще не имеет места. И лишь 9 % считают, что у нас постоянно действуют политические партии и общественные организации. Аналогичный процент респондентов полагает, что политическая жизнь имеет место в виде политических скандалов (например, по поводу коррупции, злоупотреблений или «грязных» избирательных технологий).
На сегодняшинй день данное убеждение среди населения имеет весомую основу. Так как недовольство большинства населения вплотную подошло к пределам, за которыми обычно начинается паралич структур власти. Может поэтому сегодня стоит остро проблема абсентеизма. Для большей части населения характерно безразличное, равнодушное отношение к политике, к критической жизни вообще, характерно уклонение от участия в ней.
По данным опроса лишь только 6 % из числа опрошенных респондентов лично принимают участие в политической деятельности. Соответственно 94 % респондентов не принимают участие в политической деятельности вообще. Во многом это объясняется тем, что в делах страны ничего не зависит от простого народа, народ потерял веру в себя и в свои силы, народ просто устал. Происходящая сейчас утрата или резкое снижение самоуважения и осознание своей идентичности ставит человека на грань психологической катастрофы, информационного и эмоционального стресса. В результате можно прогнозировать у одних групп людей апатию, у других, напротив, бурную, во многом неосознаваемую и трудно предсказуемую активность, направленную на улучшение своего положения. Провокатором этих состояний выступает разрыв в психологическом состоянии и ощущение прошлого и настоящего. Если в прошлом психологически ведущей чертой была определенность, уверенность в завтрашнем дне, то теперь она для многих утрачена.
В ходе исследования также был задан вопрос: «Проявляете ли вы инициативу в организации политических (предвыборных) мероприятий (сбор подписей в пользу кандидатов и политических блоков, объединений)?». Постоянно занимаются такой деятельностью лишь 1 % из числа опрошенных респондентов, 3 % занимаются от случая к случаю, 5 % занимаются в период избирательных кампаний. Как правило, политической деятельностью занимается та часть населения, которая имеет непосредственное отношение к политике. Но, несмотря на свой малочисленный состав, для нее характерен значительный интерес к политике и большая информированность в этой сфере.
А 89 % опрошенных респондентов не занимаются такой деятельностью вообще. Данную часть населения можно охарактеризовать как пассивных граждан, которая отрицательно или нейтрально относится к личному участию в политических отношениях. В то же время они бывают хорошо политически информированы, что объясняется высоким уровнем их их общего образования.
В принципе, в приливах и отливах политической активности, равно как в некоторой отстраненности большинства граждан от политики нет ничего экстраординарного.
Более того, рационально-активистская модель политического участия вовсе не предполагает участия всех, всегда в одинаковых формах. Согласно признанным авторитетам в этой области Алмонда и Веберу, она предполагает комбинацию «сбалансированной политической культуры, в которой политическая активность или вовлеченность в политику и рациональность уравновешены пассивностью, традиционностью и обязательствами по отношению к локальным ценностям»1.
Подобная ситуация характерна для любого стабильного, демократически организованного общества, правда, при наличии ряда сопутствующих условий. Во-первых, наличие публичной сферы, в которой власть порождается, присваивается и распределяется на основе соперничества и конкуренции различных субъектов и где собственно формируется общественное мнение. Во-вторых, функционирование отлаженных постоянно действующих механизмов общения власти и общества. Всем очевидно, что подобные механизмы в России пока не сложились. Поскольку в России преобладает подданическая политическая культура, для которой характерна ориентация большинства на пассивное отношение к политической системе, на общее признание особого авторитета руководства. Носитель подобного типа политической культуры инстинктивно или сознательно отстраняется от участия в политической жизни, так как не готов к этому и силу незнания и непонимания или неприятия механизмов и принципов функционирования политической системы.
Среди политологов, особенно на Западе, достаточно широкое распространение получила точка зрения о том, что одним из очень важных, хотя и косвенных индикаторов степени вовлеченности в политику является готовность населения принимать участие в разного рода протестных акциях.
Учитывая, что сегодня почти 70 % населения страны испытывает серьезные затруднения материального характера, следовало бы ожидать наличие высокого уровня протестного потенциала. Результаты же исследований свидетельствуют о противоположном.
58 % опрошенных респондентов придерживаются позиции нейтралитета, ни в каких акциях принимать участия они не собираются. И лишь только 16 % респондентов будут принимать участие в подписании писем и петиций, 11 % опрошенных собираются обратиться в СМИ. Все прочие формы и каналы политического участия не достигают и 7 %. И дело здесь не только в апатии населения, а скорее всего в «национальном характере» россиян, их великом терпении, дело в «русской душе».
Проведенное нами исследование позволяет утверждать, что политическое участие, активность, информированность населения сегодня находится не на должном уровне. Сегодня характерно преобладание пассивного политического участия над активным. Наиболее остро стоит проблема политической активности личности, от которой все больше зависит и сама политика, и судьба демократических процессов.
Согласно общепринятому мнению, ключевым фактором, влияющим на характер и направленность политического участия, является уровень политической культуры общества, выражаемый, в свою очередь, принятием и освоением демократических ценностей и институтов. Тое есть предполагается, что чем выше значимость в общественном сознании демократических ценностей и свобод, тем выше и уровень политического участия граждан. И напротив, низкая оценка значимости демократических прав и свобод способна вызывать у значительной доли населения апатию и отчуждение от политической сферы.
В России за последние десять лет традиционными формами политического участия граждан стали: политический протест, выражающийся в забастовках и пикетах; участие граждан в работе политических и общественных партий и организаций; участие населения в выборах в органы власти. Рассмотрим эти три формы подробнее.
Политический протест представляет собой разновидность негативной реакции индивида (группы) на сложившуюся в обществе политическую ситуацию или конкретное действие отдельных органов государства и политических оппонентов. В начале 90-х гг. XX в. в нашей стране выделялись забастовки шахтеров, требующих повышения заработной платы. Их требования были властью выполнены. Постепенно акции политического протеста становились все более распространенными. Бастовали врачи, учителя, добиваясь повышения заработной платы, улучшения условий труда.
Коммунистическая партия, запрещенная осенью 1991 г., но потом вновь разрешенная, получила возможность законченного демонстрирования своего несогласия с линией государства. Первого мая КПРФ выводило на улицы тысячи своих сторонников, требовавших смены курса в сторону социализма.
Вообще, необходимо отметить тот факт, что в России протестное участие носит выраженный неконвенциональный характер, т.е. действия, не соответствующие законным и традиционным нормам режима. Захваты зданий, забастовки, несанкционированные митинги и демонстрации, применение физической силы по отношению к политическим противникам. Так было во время первомайской демонстрации 1993 г. и осенью того же года, когда сторонники Парламента РФ захватывали здание телецентра «Останкино».
Вместе с тем, как показывает опыт проведения подобных акций в странах Западной Европы и США, они могут иметь конвенциональный характер, соответствуя юридическим нормам. Так, демонстрации и пикеты часто осуществляются для защиты гражданских и социальных прав населения, закрепленных законодательно. Чаще всего участники таких акций протестуют против нарушения неких договоренностей (закрепленных в виде законов, формальных и неформальных норм) со стороны органов власти или других политических субъектов. Они не выступают за кардинальные преобразования политической системы, а призывают лишь к корректировке проводимого политического курса. Поэтому в странах стабильной демократии уровень протестной активности населения, часто конвенциональной по своей сути, может рассматриваться как один из показателей зрелости гражданского общества.