P.M. Бикметов
В последние годы отмечается повышенный интерес в социальных науках к региональной проблематике. Президент РАПН М. Ильин, говоря о проблемах развития отечественной политологии, выделяет область, в которой достигнут определенный прогресс, это политическая регионалистика. Он отмечает, что в этой области наработан значительный материал: "Складываются горизонтальные связи между специалистами по регионалистике, в т.ч. компаративной, чему способствуют усилия многих университетских кафедр, а также новых исследовательских центров. Здесь прежде всего выделяется Нижегородский исследовательский фонд, который организовал уже два всероссийских конгресса по политической регионалистике".1
Причины повышения интереса к региональной проблематике во многом обусловлены тенденцией повышения роли российских регионов в современной России. Французский политолог М. Мендрас считает: "Повышение роли провинции в России — не новое явление. Что является новым в этом процессе — это то, что центральные элиты теперь считают его необратимым и не знают, как его регулировать и приспособиться к нему."2
Профессор МГИМО(У) Т. Зонова отмечает взаимосвязь процессов, происходящих в России с общемировыми тенденциями: "Процесс регионализации приобрел новые импульсы. Речь идет о повышении роли регионов в архитектонике европейского континента, в развитии европейской интеграции и общеевропейском сотрудничестве, которое прежде тормозилось жестким противостоянием двух систем. Взаимосвязь современного мира обусловила высокую степень общности этого процесса как для Западной, Центральной и Восточной Европы, так и для России".3
В западной общественной науке интерес к проблеме регионализма проявился гораздо раньше. Один из признанных авторитетов в области регионалистики норвежский политолог С. Роккан отмечал: "...события двух последних десятилетий превратили "регионализм" и "этнонационализм" в предметы политической и академической моды в исследованиях индустриальных обществ Запада. Не без основания, поскольку в этих странах в 60-х и 70-х годах процветал явный "региональноэтнический" протест против режимов и политических центров. ...Подобные течения и события заставили политические науки вновь пересмотреть некоторые свои конструкции, так как они вызывают сомнения в обоснованности преобладающих теорий социальной мобилизации, экономического развития, политической интеграции и по поводу необходимости и успешного влияния перераспределительных политик".4
А. Сергунин полагает, что достижения западной регионалистики (regional study) связаны с развитием комплексного подхода, в результате чего она приобрела статус самостоятельной дисциплины. По его мнению, в российской науке процесс интеграции регионалистики еще не завершился, и исследования в этой области ведутся в рамках различных общественных наук экономики, географии, этнографии и пр".5
Несмотря на обилие современных отечественных публикаций, посвященных проблеме регионализма, большинство их носит эмпирический характер в рамках отдельных научных дисциплин. При этом можно отметить явный недостаток работ методологического характера. Как правило, российские исследования региональных проблем не включают в себя кампаративистского подхода, а имеют характер case study. ... Таким образом, в отечественной регионалистике не сложился комплексный, целостный подход к исследованию данной проблематики.
Методологические предпосылки исследования регионализма.
Центральное место в теории регионализма занимают понятия "регион", "регионализм", "регионализация". Однако в современной общественной науке эти понятия имеют неоднозначную трактовку.
С. Борисов выделяет наиболее распространенные характеристики понятия "регион", который исследователи определяют как:
"населения региона в целом;
« политико-административный истеблишмент региона;
конкретный руководитель или сложившаяся группировка в региональном руководстве;
отдельная ветвь или уровень региональной власти;
территориальное подразделение общенациональной или трансрегиональной корпорации или социального сообщества в регионе. Характер таких корпораций сообществ может быть предельно разнообразен: финансовая или экономическая структура; политическая организация (партия, движение); этническая группа; профессиональная или отраслевая корпорация, конфессия и т.д. вплоть до криминальных сообществ".6
Л. Олех отмечает полисемичность понятия "регион", содержание которого, по его мнению, зависит от отражения конкретного среза жизни. Он выделяет следующие факторы, определяющие многозначность этого понятия:
физико-географическая составляющая, т.к. "регионы привязаны к географической и социальной среде. Они имеют устойчивое или неустойчивое взаимодействие с природой и более широко — с космосом";
взаимозависимость культур, "как цели социального развития, ориентированности на человека, ее человекотворческого начала, и цивилизации, представляющей средство, с помощью которого можно достигнуть освобождения человека или оставить его в рабстве, в зависимости от того, насколько удачно используется цивилизационный инструмент";
« определенное политико-административное содержание.
По мнению Олеха, "в первом приближении регион определяется как самодостаточный социальный организм, находящийся в единстве со средой, обладающий физико-географическими, культурно-цившшзационными, эколого-экономическими, этнически-историческими, политико-административными и правовыми свойствами и выступающий средством формирования и функционирования федерации".7
Олех критически относится к практике отождествления региона с территорией (областью, краем). Он считает, что " во-первых, регион это не только территория, но и население на ней. Во-вторых, регион это не только ряд административных единиц, которыми являются область и край. Регион это всевозможные и целесообразные уровни административного деления, обеспечивающие данному социальному организму необходимые для нормального существования и функционирования уровни "самости", самодостаточности".8
Упрощенный подход к рассмотрению региона как чисто внутригосударственному территориальному образованию характерен для многих современных российских исследователей. Например, А. Магомедов использует понятие "регион"как тождественное понятию "субъект Российской Федерации", также в качестве синонимов им используются понятия "провинция", "земли" и "локальные сообщества".9
Понятие "регион"используется не только в области научных исследований, но и в практике управления, поэтому его определение дается и в официальных документах. В указе президента № 803 "под регионом понимается часть территории Российской Федерации, обладающая общностью природных, социально-экономических, национально-культурных и иных условий. Регион может совпадать с границами территории субъекта Российской Федерации либо объединять территории нескольких субъектов Российской Федерации".10 В западной Европе официальные инстанции предпочитают, исходя из практических соображений, не давать четкой дефиниции региона. Поэтому регион предстает как «экологическая зона», «географическая территория» или «геополитическая единица». Советник Министерства иностранных дел Финляндии Кари Моттола определяет Северную Европу как «геополитический регион», состоящий из Скандинавских и Балтийских стран, Северо-Запада России, а также «в определенном институционном контексте из Польши и Северной Германии». Он указывает также, что Северная Европа как регион имеет сложную структуру и вбирает в себя: а) развитое «нордическое сообщество безопасности»; б) союзные связи по линии НАТО и ЕС; в) сеть невоенных организаций (Совет Балтийских государств, Совет Евроарктики и Баренцева моря и т.д.)"
Узость методологического подхода российских исследователей, рассматривающих проблемы регионализма через систему взаимоотношений центра и периферии, приводит к тому, что проблема региональной идентификации, позиционирования происходит только по данной властной вертикали, горизонтальные связи, взаимоотношения с другими регионами, позиционирование с ними остаются вне анализа. По нашему мнению, политическая идентификация региона должна определяться отношениями "Центральная власть — региональное руководство", "региональная власть — органы местного самоуправления", "регион-регионы", а также взаимоотношениями региональной власти с институтами и структурами гражданского общества, а также развитием международных контактов регионов.
Попытки выработки единого подхода к терминологии и типологизации регионов предпринимались на международной конференции по проблемам регионализма и федерализма в Нижнем Новгороде в 1994 г. Одни исследователи предпочитают определять "регион" как хозяйственноэкономическую общность (например, российский Волго-Вятский регион, германский Рур, американский Средний Запад и т.д.), другие — как географически-административную единицу (область — в России; земля — в Германии; штат — в США и пр.), третьи — как историко-культурную область (Поволжье, Северная Россия в РФ; Новая Англия в США и т.д.).12
Дискуссии, связанные с экспликацией понятия "регион", характерны и для западной общественной мысли. Попытку классификации определений "региона" западными исследователями предпринял А. Макарычев.13. Он выделяет следующие трактовки этого понятия:
Философская — в качестве автора этой трактовки он приводит Ф. Броделя, для которого регион был аналогом особого «мира» с присущим только ему менталитетом, образом мышления, традициями, мировоззрением и мироощущением.
Историческая точка зрения, идущая с эпохи средневековья. В этот период территории, которые исследователи называют микрорегионами, в Европе были часто «привязаны» к церковному приходу или епархии, в Латинской Америке — к муниципалитету или городу. Так называемые макрорегионы, существовавшие в Южной Америке в форме вице-королевств и «аудиенций», трансформировались после Войны за независимость в современные государства. [Magnus Morner. Region and State in Latin American Past. The Johns Hopkins University Press, 1993. P.7.]