Кроме того, проведенные ранее исследования показывают, что в ряде стран существуют отдельные регионы, сопоставляемые с каким-либо другим регионом особенно часто, т.е. регионы, как бы несамостоятельные в своем образе. Это, например, Юг США (повышенная частота сопоставлений с Севером), Север России (сопоставления с Большой Землей, Материком, районом основной полосы расселения). Изучение этого феномена также актуально для нашей проблемы.
Модель ментального «центра» по механизму «тождества». Данный вариант определения центра связан с соотношением некоторого региона или города (определяемого как центральный) с более крупной территориальной единицей (например, страной).
Во-первых, центр часто используется как синоним объекта, центром которого он является. Во-вторых, существует целый спектр соотношений, указывающих на значительную информационную роль одного объекта в формировании образа более крупного объекта. На наш взгляд, хотя бы некоторые из них можно считать указанием на выполнение первым объектом роли центра второго («А есть достояние Б», «А есть сердце Б», «А есть самая интересная часть Б» и т.д.). Более подробный «список» выражений, жестко указывающих на центральность одного объекта по отношению к другому, нуждается в уточнении.
Однако уже сейчас можно в качестве гипотезы предложить нетрадиционное определение центра, которое можно условно сформулировать примерно в следующем виде: ментальный центр страны (региона) есть то, что олицетворяет страну (регион) в целом.
Конкретные исследования в этом направлении должны выявить распространенность явления «олицетворения» в стране в целом; особо интересна в этом случае роль центральных и пограничных регионов. Даже в современных условиях в ряде регионов России распространена идея выполнения особой роли «представительства» России в том или ином районе, например: «Астрахани, Калмыкии и Дагестану определено судьбой представлять Россию на Каспии (выделено мной. Н.Э.)3'. Особая роль в представлении страны в целом у центра и пограничных регионов, на наш взгляд, вполне может стать одним из ключевых признаков ментального пространства империи (другие, не-имперские признаки представительства могут быть связаны с наиболее продуктивными, например, в экономическом плане районами, типа «Урал опорный край державы»).
Один из наиболее приемлемых способов дальнейшего изучения ментального пространства империи изучение типов стереотипных пространственных структур, соответствующих некоторым определенным элементам физического пространства империи. В частности, традиционно выделяются центр, границы и некоторые другие общепринятые структурные элементы пространства империй. Задача изучения ментального пространства империи сводится, в таком случае, к изучению того, какие именно варианты стереотипных пространственных структур (и в каком соотношении друг с другом) чаще встречаются в имперских обществах, чем в обществах государств с не-имперским устройством. Заметим, однако, что этот путь чреват «пропуском» некоторых важных ментальных пространственных структур, не имеющих пока соответствующего видового названия (т.е. структур помимо «центра», «границы», «региона» и т.д.).
Список литературы
1 Лапкин В.В. Возможности количественного описания электоральной динамики // Политические исследования. 2000. № 2. С. 81.
2 См.: Королев С.А. Бесконечное пространство: геои социографические образы власти в России. М.: ИФ РАН, 1997.
3 См.: Хаггет П. География: синтез современных знаний. М: Прогресс, 1979; Джеймс П., Мартин Дж. Все возможные миры. История географических идей. М.: Прогресс, 1988; Преображенский B.C., Александрова Т.Д., Максимова Л.В. География в меняющемся мире. Век XX. М.: ИГ РАН, 1997; Родоман Б.Б. Территориальные ареалы и сети. Смоленск: Ойкумена, 1999 и др.
4 Хаггет П. Указ, соч.; также: Тикунов B.C. Моделирование в картографии. М.: изд. МГУ, 1997.
5 Джонстон Р.Дж. География и географы: Очерк развития англо-американской географии после 1945 г. М.: Прогресс, 1987.
6 См.: Линч К. Совершенная форма в градостроительстве. М.: Стройиздат, 1986.
7 См.: Родоман Б.Б. Указ. соч.
Смирнягин Л.В. Районы США. М.: Мысль, 1988.
9 Здесь достаточно привести расхожий пример современных африканских государств, границы между которыми часто не отражают племенных реалий, что нередко приводит к гражданским войнам. См. также: Карр Э. История Советской России. Кн. 1: Т. 1-2. М.: Прогресс, 1990; Каганский В.Л. Административнотерриториальное деление: логика системы // Известия РАН. Серия географическая. 1993. № 4. С. 85-94; Акименко А., Алексеев А., Лавров А., Шувалов В. Путь к совершенной модели административного устройства// Федерализм. 1996. № 2. С. 127144. Применительно к Римской империи и границам средневековых западноевропейских государств вполне очевидные примеры см.: Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс, Прогресс-Академия, 1992.
10 См.: Каганский В.Л. Советское пространство // Иное. Т. 1. М: Аргус, 1995. С. 89—130; он же. Регионы в постсоветском пространстве // Российские регионы в новых экономических условиях. Сб. статей / Ред. Ю.Г. Липец. М.: ИГ РАН, 1996. С. 30—36. Кола Д. Противоречия в конституционной истории СССР/России и строительство многонационального правового государства // Политические исследования. 1998. № 6. С. 64—80. Левинтов А.Е. Постсоветская сатрапизация и возможности будущей регионализации России // Новые факторы регионального развития. М.: ИГ РАН, 1999. С. 97—105; Яковенко И.Г. Российское государство: национальные интересы, границы, перспективы. Новосибирск: «Сибирский хронограф», 1999; Замятина Н.Ю. Модели политического пространства // Политические исследования. 1999. № 4. С. 29—42; Кордонский С. Рынки власти: Административные рынки СССР и России. М.: О.Г.И., 2000 идр.
" Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago, 1980; Fauconnier G. Mental spaces: Aspects of Meaning Construction in Natural Language. Cambridge: Cambridge Univercity Press, 1994; Fauconnier G., Sweetser E. Spaces, Worlds, and Grammar (Cognitive Theory of Language and Culture). Chicago: Univercity of Chicago, 1996; Fauconnier G, Mappings in Thought and Language. Cambridge: Cambridge Univercity Press, 1997.
12 ГолдДж. Психологияигеография: основыповеденческойгеографии. Пер. с англ. / Авт. предисл. С.В. Федулов.М: Прогресс, 1990. Название «поведенческая география» распространилось, в основном, в 50-е годы, и отражало ситуацию, когда связанная с изучением представлений отрасль географии опиралась преимущественно на так называемую поведенческую парадигму в психологии. Впоследствии поведенческая парадигма в психологии сменилась когнитивной (так называемый «когнитивный переворот: см. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. / Под общей редакцией Е.С. Кубряковой. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: филолог, факультет МГУ, 1996), однако название «поведенческая география» остается более распространенным, чем более адекватное на современном уровне знаний название «когнитивная география»; особенно это характерно для русскоязычных текстов.
13 Вендина О.И. Геополитическая картина мира в российских средствах массовой информации (на примере «Независимой газеты») // Геополитическое положение России: представления и реальность / Под ред. В.А. Колосова. — М.: Арт-Курьер, 2000. Глава?. С. 215—236.
14 См., например: Мельникова Е.А. Древнескандинавские географические сочинения (тексты, перевод, комментарий) / Под ред. В.Л. Янина. М.: Наука, 1986; она же. Образ мира. Географические представления в средневековой Европе. М.: Янус-К, 1998.
15 См.: Голд Дж. ук. соч. ,
16 См.: например: Tuan Yi-Fu. Landscape of fear. New-York, 1979; idem. Literature and geography: implications for geographical research // Humanistic geography: prospects and problems. Chicago, 1978. P. 194—206; idem. Humanistic geography // Annals of the Association of American Geographers. 1976. Vol. 66. P. 266—276; idem. Passing Strange and Wonderful: Aesthetics, Nature and Culture. New-York, 1993; idem. Space and place. London, 1977; idem. Space and place: humanistic perspective // Progress in geography. 1974. P. 221—252; idem. Surface Phenomena and Aesthetic Experience // Annals of the Association of American Geographers. 1989. Vol. 79. # 2. P. 233—241; idem. The city as a moral universe//The geographical review. 1988. Vol. 78. P. 316-—324; idem. Topofilia (a study of environmental perseption, attitudes, and values). University of Minnesota, 1976.
l7 См.: Минский М. Фреймы для представления знаний / Пер. с англ. М.: Энергия, 1979.
18 Солсо Р.Л. Когнитивная психология: Пер. с англ. М: Тривола, 1996. 10 Каганский В. Л. Центр—провинция—периферия—граница. Система позиций для регионов // Полюса и центры роста в региональном развитии / Под ред. Ю.Г. Липеца. — М.: ИГ РАН, 1998. С. 36—42.См. также: Петров Н. Отношения «Центр — регионы» и перспективы территориально-государственного переустройства страны // Регионы России в 1998 г.: Ежегодное приложение к «Политическому альманаху России» / Под ред. Н. Петрова; Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 1999. С. 57— 70; Что хотят регионы России? / Под ред. А. Малашенко; Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 1999. (Аналит. серия / Моск. Центр Карнеги; Вып. 1). 20 См.: например: Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России (материалы семинара). М.: Московский общественный научный фонд; ООО «Издательский центр научных и учебных программ», 1999 (Серия «Научные доклады», вып. № 90); также: Замятина Н.Ю. Когнитивно-географическое изучение региональных политических процессов // Образы власти в политической культуре России / Под ред. проф. Е.Б. Шестопал М.: МОНФ, 2000. С. 74—95.
21 Хахалин К.В. Эволюция понятия «государственная территория» и русскокитайское разграничение в Центральной Азии (Чугучакский протокол 1864 г.). Доклад на зимней сессии Методологического университета МОНФ, январь 2000 г. Рукопись.