«Другая группа причин — политическая. Авторитарное руководство и управление страной и народным хозяйством несли как положительные, так и отрицательные черты. Эффективность руководства и управления во многом зависела от интеллекта, профессиональной подготовки, личностных (в том числе психологических) качеств субъекта политического руководства и управления. Во второй половине XX в. эти качества субъектов власти напоминали (за редким исключением) затухающую синусоиду. В силу раздробленности элиты на местах (в республиках, краях, областях) было невозможно эффективно противостоять ошибочным решениям центра.»
Почти все перечисленные факторы, способствующие разрушению СССР, действуют и сейчас. Но к ним добавились новые, в числе которых наиболее мощными являются ослабление экономических связей между регионами, падение научно-технического потенциала федерации и др.
Ослабление научно-технического потенциала страны связано с «утечкой умов», обусловленной бедственным положением науки и образования, разрушением передовых технологий. К последствиям геополитического развала СССР надо отнести и усиливающиеся региональные контрасты: разница в доходах населения страны составляет приблизительно 1:14. С точной зрения автора трудно не согласиться.
Большинство районов России не просто депрессивные, а бездействующие. Это Кабардино-Балкария, Дагестан, Карачаево-Черкессия, Калмыкия, Адыгея, Чечня, Ингушетия. В Ингушетии, например, на каждое рабочее место приходится 197 безработных. Приблизительно такое же положение сохраняется в Дагестане.
Богатые регионы стремятся выделиться, получить особый статус выхода на мировой рынок (Якутия), добиться национально-государственного образования (Татарстан, Башкортостан и др.) или отделения (например, Чечня). В этом шаге региональные элиты видят средство для укрепления своей власти. Бедные регионы, естественно, стремятся получить больше дотаций за счет особых отношений «с властвующими» элитами Москвы. Но возможности Центра за годы реформ резко ослабли. Правительство, как показывает практика, к концу XX в. неспособно обеспечивать эффективное экономическое взаимодействие субъектов Федерации.
Растянутость коммуникаций России, затруднение передвижения людей значительно способствуют дезинтеграции страны. Результатом развала СССР явилась и сложная демографическая ситуация в РФ.
Внешние проблемы России теснейшим образом переплетены с внутренними, которые ползучим образом перерастают во внешние (Чечня, Абхазия, Грузия, в перспективе дестабилизация Дагестана, Ингушетии и всего Кавказского региона). В этой связи возникает проблема границ страны: с Прибалтикой, Китаем, Японией и другими государствами. С проблемой границ связаны еще и такие геополитические аспекты: выход к морям, включенность в мировые коммуникации и пространственное положение по отношению к центрам сегодняшней и будущей мировой активности. Проблема доступа к морям может рассматриваться в военном, внешнеэкономическом и ресурсном планах. Реальное военное значение Черного и Балтийского морей имеет для страны региональный характер. Если же Россия отдаст Японии четыре острова, то после 2000-го года она потеряет выход и в Тихий океан, т. е. полностью лишится доступа к портам, через которые пока идет основной поток ее экспорта.
Почти аналогичное положение сложилось и в автомобильных, железнодорожных, авиационных, трубопроводных коммуникациях и, в частности, в средствах связи, т. е., почти все пути, ведущие из России, стали международными. А это создает комплекс хозяйственных и социальных проблем. Произошло геополитическое оттеснение России в северо-восточный угол Евразии: от мировых коммуникаций.
«В силу недееспособности России в ООН в перспективе может быть поставлен вопрос о перераспределении территорий под предлогом охраны окружающей среды или по другому поводу. Другими словами, в ближайшем будущем надо решить проблему новых экономических взаимоотношений с внешним ми-1 ром, которые позволили бы обеспечить максимум социальной стабильности внутри России. А без возрождения экономики, эффективно действующих сельского хозяйства и промышленности, это невозможно.»[1]
2. Стратегические альтернативы России
В стратегической перспективе важна интеграция сил. Перспективы успешной интеграции стран постсоветского пространства во многом зависят и от уровня контактов между Россией и Казахстаном. Лидеры Украины хорошо понимают, что с созданием связей Москва — Минск, Москва — Астана она окажется изолированной: на Западе не нужна, а среди своих — чужая. Поэтому они постоянно ищут контакты с первыми лицами Казахстана. Заставляют их идти на это, прежде всего, поиски энергоносителей. Киев ищет в Казахстане нефть и полигоны. Да и исторически экономики этих двух республик были взаимодополняемы. В последние годы специалисты этих стран активно разрабатывали альтернативные, в обход России, пути транспортировки нефти с Тенгизского и Карачаганакского месторождений в Западном Казахстане к Черному морю через Баку и Грузию (порт Супса), а от него — к одесским нефтяным терминалам. Обе стороны видят свои республики в недалеком будущем космическими державами.
С другой стороны, в казахстанской нефти заинтересованы не только Украина, но и Запад в целом. Еще в 1997 г. в США была подписана серия соглашений в области нефтедобычи, которые официальная печать Казахстана назвала самыми выгодными соглашениями в области добычи нефти. Казахстанская дипломатия активно действует не только в США, но и в Китае. С ним тоже заключено соглашение о разработке того же Карачаганакского месторождения американо-английскими концернами с транспортировкой нефти в Синьцзянь. Стоимость строительства этого нефтепровода оценивается почти в 10 млрд. долл. Осложняет отношения России и Казахстана и то, что 90% крупнейших уникальных производственных мощностей своей страны лидеры Казахстана продали или передали зарубежным фирмам. Значит, для налаживания сотрудничества в экономической сфере России надо иметь дело... с американскими, английскими, германскими и другими предпринимателями, но не с казахскими. Следующий негативный момент — положение русских в Казахстане. Лидеры России и Казахстана, декларируя о геополитическом сближении, не торопятся претворить его на практике. Вектор развития СНГ был задан в другую сторону. Российское руководство упустило шанс стать центром, ядром, естественным стержнем Содружества.
Должна произойти переоценка ценностей, а не о выбор либо восточного, либо западного пути развития. Проблема России состоит в том, что ей приходится решать еще не дореализованные аспекты модернизации (создания гражданского общества и правового государства, полноценного и самоосознанного гражданина, среднего класса и т.д.) в условиях приспособления к реальностям перехода развитой зоны современного мира на рельсы постмодернистского развития.
Необходимо в перспективе концентрировать внимание на поисках собственного пути с национальным обликом в условиях окончания современности и наступления постмодерна, когда западо-центристское понимание и соответственно развитие современного мира уже нельзя считать единственно возможными и единственно состоятельными.
«Если в начале реформ для России курс на модернизацию означал ориентацию однозначно на «вхождение в Европу», то осознание революционных изменений в области информационной и телекоммуникационной технологии, полицентричности современного мира, наличия в нем не одного, а многих центров, располагающих необходимыми нам знаниями, технологиями и финансовыми ресурсами, открывает гораздо более широкие возможности приобщения к передовому опыту и интеграции в мировое хозяйство, причем с учетом национальных интересов.
На протяжении всей своей истории геополитические контуры России характеризовались исключительно высокой подвижностью. Россия испытывала постоянные территориальные приобретения и потери, но постепенно более или менее ясно вырисовывалась главная тенденция — неуклонное расширение ее геополитического пространства, будь то мирными или силовыми средствами. К концу Х1Х-началу XX в. границы России приобрели, возможно за некоторыми исключениями, свои естественные очертания.»1
Россия всё время была буфером между Западом и Востоком и её социальное, политическое и экономическое развитие зависело от отношения с этими цивилизациями. История диалога России с Западом знала периоды сближения и длительные этапы конфронтации. Но она всегда оглядывалась на Запад и стремилась к созданию того, что сейчас бы мы назвали "единым экономическим пространством". Здесь можно провести аналогию с США, которые, преодолев громадные расстояния от атлантического побережья до Тихого океана, к концу XIX в. приняли нынешние свои контуры. Сложившийся геополитический расклад открывал перед Россией благоприятные перспективы как для социально-экономического и политического развития, так и для общения в мировом сообществе. Она стала одновременно европейской, азиатской и азиатско-тихоокеанской, континентальной и океанической державой. Поэтому ключевым направлением в политической стратегии России стала установка на стабилизацию геополитического статус-кво, сохранение и закрепление сложившегося баланса мировых сил. И сейчас при всех понесенных потерях Россия остается одновременно европейской, азиатской и азиатско-тихоокеанской, континентальной и океанической державой. «В Европе Россия стала страной, по своему весу и влиянию равной Великобритании или Франции. В Восточной Азии она занимает, во всяком случае в военно-политическом отношении, место, эквивалентное тому, которое занимает, скажем, Китай. При всех очевидных модификациях ситуации и возможных оговорках нельзя забывать, что в современном мире еще никто не отменял роли силы и соответственно военной мощи. С этой точки зрения Россия, стоящая на втором месте в мире по ядерной мощи, способна при необходимости бросить вызов любому противнику как на Востоке, так и на Западе, как на Юге, так и на Севере. На нынешнем этапе в военно-политическом плане только Россия способна противостоять США, претендующим на роль единственной глобальной державы. Со значительной долей уверенности можно сказать, что в большинстве ведущих регионов Москва пока что остается военно-стратегическим тяжеловесом, а с выходом из экономического кризиса этот статус неизбежно укрепится.»[2]