В последнее время Блэр не раз заявлял, что современная лейбористская партия должна быть сродни либеральной партии XIX в. при Гладстоне, которая, по его мнению, была широкой коалицией прогрессивных сил. Если во второй половине 1970-х годов создание элементов коалиции лейбористской и либеральной партий шло при идейном доминировании первой, то теперь сам лидер лейбористов выступает за существенную переориентацию партии на традиции либерализма.
Неудивительно, что такие взгляды наталкиваются на активное противодействие со стороны левого крыла партии и на глухое недовольство ее центра. В концепцию "третьего пути" не вписываются даже умеренные традиции демократического социализма Х.Гейтскела и Т.Кросленда. Последний в известной работе 1956 г. "Будущее социализма" выступил против дальнейшей национализации, но за развитие смешанной экономики и более справедливое распределение доходов в пользу бедных слоев населения.
Либерализм "по Гладстону" основывался совсем на ином. Его электорат привлекали лозунги свободной торговли, "государства — ночного сторожа", минимальных налогов и самопомощи. В начале XX в. либеральная партия была вынуждена пересмотреть эти принципы в пользу буржуазного реформизма. Появилось понятие "нового либерализма". Критики Блэра указывают на то, что либеральное наследие реабилитируется не впервые. Сама М.Тэтчер любила рассуждать о "викторианских ценностях". Значительные неудачи тэтчеризма ставят под сомнение правильность избранных Блэром идейных ориентиров.
Опасения в отношении неолиберального крена в политике новых лейбористов получают подтверждение на практике. Усиливается тенденция по изменению универсального характера социального обслуживания. В реформировании "государства благосостояния" акцент смещается на принципы "селективности", "оценки нуждаемости". По этому поводу уже произошли серьезные столкновения в парламентской фракции лейбористов. Например, в 1997 г. "восстание заднескамеечников" случилось после того, как правительство выступило с инициативой сократить пособия одиноким родителям. Недовольство было настолько сильным, что правительству пришлось идти на попятную.
Ситуация повторилась в ходе принятия закона о социальном и пенсионном обслуживании. В нем нашел воплощение центральный для программы правительства проект по модернизации "государства благосостояния". Новые лейбористы еще до выборов 1997 г. широко разрекламировали свое стремление "мыслить о немыслимом", модернизировать систему социального обеспечения. В мае 1999 г., при втором чтении законопроекта в нижней палате парламента, вместе с оппозицией "против" проголосовали 67 депутатов-лейбористов, сведя большинство правящей фракции с 177 до 43 голосов. Они усмотрели в предлагаемых мерах желание министерства финансов урезать государственные расходы за счет социально незащищенных слоев населения. Особенный протест вызвало намерение правительства ввести элементы "оценки нуждаемости" при выдаче пособий по нетрудоспособности и инвалидности. Опасаясь увеличения числа противников законопроекта, министр социального обслуживания А.Дарлинг вынужденно пошел на ряд уступок. Однако при третьем чтении законопроекта (ноябрь 1999 г.) "восстание заднескамеечников" повторилось, хотя их число и снизилось до 54. Не менее упорное сопротивление правительство встретило и в палате лордов. Закон все же был принят, но предварявшие его дебаты стали тревожным сигналом для Блэра.
В конце сентября 1999 г. прошла очередная ежегодная конференция лейбористов, совпавшая со 100-летним юбилеем образования ЛПВ. Показательно, что, несмотря на круглую дату, это событие было отмечено более чем скромно: руководители партии и члены кабинета в своих речах лишь скупо упоминали о нем, а Блэр из всех его предшественников назвал только основателя партии К.Харди. Единственной юбилейной акцией стало выступление бывшего председателя ЛПВ Т.Соера с демонстрацией видеоклипов по истории лейборизма.
Не секрет, что Блэр относится к этой истории довольно скептически. По его мнению, лейбористы в прошлом, неоднократно добиваясь власти, упускали возможность надолго удержать ее и ни разу не правили два полных срока. В результате они управляли страной в общей сложности только 22 года из 100. Гораздо чаще в своих выступлениях и интервью Блэр выказывает симпатии либералам-реформаторам Гладстону, Ллойд-Джорджу, Бевериджу, а не лейбористским деятелям. Нередко премьер-министр признавал и необходимость ряда реформ, проведенных Тэтчер, одиозной фигуры для левого крыла ЛПВ.
Общество в XXI в., считает Блэр, будет основано не на привилегиях и классовых различиях, а на принципе "равноценности каждого". "Классовая война окончена, - провозгласил он, — но борьба за настоящее равенство только началась". Блэр прямо заявил, что в прошлом действия партии были "скованы идеологией". При оценке будущего "новых радикалов" на осуществление их планов он отвел, по крайней мере, 20 лет.
Блэр — далеко не первый лидер лейбористов с такими претензиями. "Тори мы желаем полного исчезновения, а лейбористскому правительству - 25 лет правления. Мы не можем успеть сделать все необходимое за пять лет", — говорил К.Эттли. Г.Вильсон намеревался создать дееспособную электоральную базу на основе рабочего и среднего классов для полного отстранения консерваторов от власти, и скоропалительно присвоил лейбористам титул "естественной партии власти". Нынешнему лидеру ЛПВ еще предстоит доказать, что лейбористы пришли во власть надолго и что его "леволиберальный проект" жизнеспособен.
3. Германская социал-демократия: "традиционалисты" против "модернизаторов"
На парламентских выборах в сентябре 1998 г. СДПГ, набрав 41% голосов, прервала 16-летнее правление правой коалиции ХДС/ХСС и свободных демократов и образовала с партией зеленых левоцентристское правительство. Символичным был проигрыш по мажоритарному округу самого Г.Коля, который прошел в парламент только по партийному списку. Правящая коалиция, впервые в истории страны принявшая на федеральном уровне такую конфигурацию, обладала поначалу большинством в обеих палатах парламента и, благодаря союзу с зелеными, не зависела от правых партий. Правда, выборы не принесли ей подавляющего преимущества, которого добились лейбористы в Англии. Уже в феврале 1999 г., после поражения на земельных выборах, правящая коалиция теряет контроль над бундесратом.
До последнего времени германская экономическая политика руководствовалась принципами, изложенными в Законе о стабильности и росте 1967 г., где были провозглашены четыре основополагающие цели: постоянный экономический рост, ценовая стабильность, положительный баланс госбюджета и высокий уровень занятости. Предвыборная платформа СДПГ, отражая эти принципы, делала упор на вопросах занятости, увеличения государственных инвестиций, восстановления сокращенных христианскими демократами ассигнований в социальную и пенсионную системы, заботу об экологии.
Безработица стала "ахиллесовой пятой" Г.Шрёдера. Вопреки предвыборным обещаниям создать 100 тыс. новых рабочих мест, при социал-демократах безработица перевалила уже за 4 млн. чел. - 11% трудоспособного населения. Если в западной Германии показатель безработицы составил 9%, то в восточной - около 20 (4). Нет и ожидавшейся отдачи от "Пакта занятости" — круглого стола с участием правительства, профсоюзных лидеров и работодателей, организованного для решения этой проблемы. Уже в начале 1999 г. "медовый месяц" правительства и электората закончился волной забастовок, где требовали повышения оплаты труда.
Остро стояла проблема нехватки иностранных прямых инвестиций в экономику страны. Основную вину за это деловые круги возлагали на высокие налоги, сбор от которых составлял 42% ВВП, и дороговизну рабочей силы. Все больше не только крупных, но средних и мелких компаний - главного генератора послевоенного германского экономического чуда — переводили свои операции за рубеж.
Негативная тенденция наблюдалась и в сфере экономического роста. За три первых квартала 1999 г. он составил 0,3%, тогда как в начале года прогнозировались 2 — 3 %. Соответствующие показатели Англии и Франции — 1 и 2% (5). Отсутствие положительных сдвигов в решении проблем безработицы и экономического роста свело на нет даже позитивный для правящей коалиции эффект увеличения детских пособий и отмены проведенного в 1997 г. предшествующим правительством сокращения пенсий и выплат по болезни на 450 млн. дол. К тому же германское общественное мнение, в отличие, например, от британского, не симпатизирует идее повышения государственных расходов, которые в Германии составляют около половины ВВП. Если в Англии население в целом считает приемлемым некоторое увеличение налогообложения, то в Германии, где отчисления по социальному страхованию значительно выше, а верхняя ставка подоходного налога еще недавно составляла 51%, популярны лозунги его снижения.
Центральная немецкая печать (журнал "Шпигель", одно время симпатизировавший социал-демократам, "Ди Цайт" и др.) обвиняла социал-демократов в неэффективной и бессодержательной политике. Подобные обвинения оппозиция бросала и новым лейбористам в Англии, но в Германии они имели больше оснований. Помимо проблемы безработицы, правительство отступало и по другим целевым направлениям, которые должны были подтвердить его левую ориентацию. Так, Германия под давлением Вашингтона не стала поднимать вопрос о применении НАТО ядерного оружия первым; не реализовано также обещание отменить контракты с Англией и Францией по переработке ядерных отходов на территории Германии.