Умеренно-онтологическая тенденция рассмотрения естественного права как инварианта того, что есть, а не того, что должно быть, в разной форме присутствовала у таких теоретиков, как Лейбниц, Пуфендорф, X. Вольф и Гегель.
В социологии идея естественного права держалась до тех пор, пока понятие об общих принципах социальности хотя бы в главных чертах могло совпадать с понятием об общих принципах этики. Одними из последних крупных теоретиков тут были Спенсер и Теннис. М. Вебер подробно анализировал и критиковал идею естественного права в своей книге “Хозяйство и общество”. Некоторое оживление в исследованиях проблемы естественного права наблюдалось в течение нескольких десятилетий после второй мировой войны.
Теория естественного права и общественного договора на фоне современной политики
В современных демократических государствах различают два направления процесса делегирования власти: “снизу вверх” и “сверху вниз”.
Первый случай характерен при передаче полномочий народа его представителям (президенту, депутатам парламента) посредствам процедуры демократических выборов, второй – при последующем распределении властных полномочий (президент или парламент делегируют исполнительные полномочия премьер-министру, который далее делегирует их министрам и т.д.).
Рассмотрение с этой точки зрения процесса формирования отношения политического представительства позволяет выявить два принципиально различных основания взаимоотношений между политическими субъектами. При делегировании властных отношений от народа при выборах органов власти, между избирателями и их представителями возникают отношения доверия, основанные на уверенности в том, что избранный представитель будет выражать и отстаивать интересы избирателей. Такие отношения можно рассматривать как отношения неформального представительства, как субъектно-субъектные отношения (мы пока не рассматриваем возможную дальнейшую трансформацию этих отношений). Делегирование отношений представительства “сверху вниз” ведет к возникновению управленческих отношений, отношений руководства и подчинения, т.е. “субъектно-объектных” отношений. Такой вид политического представительства можно определить как формальное представительство (вне зависимости от личностных отношений между руководителем и его представителем). В дальнейшем мы будем рассматривать сущность и проблемы формирования неформальной части отношений политического представительства.
Отношения политического представительства тесно связаны с другим видом политических отношений – договорными отношениями.
Договорная практика отношений политического представительства получила теоретическое оформление в концепции договорных отношений власти и общества (государства и народа). Первой была идея соглашения (пакта) народа о передаче государству права устанавливать порядок (Т. Гоббс, “О гражданине”, “Левиафан”) и последовавшая за ней концепция общественного договора (Ж.Ж. Руссо, “Об общественном договоре, или Принципы политического права”). Концепция договорных отношений общества и государственной власти была оформлена конституционными документами ряда стран того времени (США, Франция). Со временем конституция как вид договора государства с народом, в том числе и о делегировании власти от народа его представителям, стала основным договорным документом большинства стран. Для современного демократического общества характерно то, что отношения политического представительства при делегировании власти проявляются исключительно в форме договорных отношений.
Согласно теории народного суверенитета, главным источником власти и основным политическим субъектом ее делегирования является народ. Становление гражданского общества происходит с преобразованием этнической общности в суверенный народ, правосознание которого поднимается до понимания необходимости признать и реализовать естественные и неотъемлемые права человека и гражданина. Эти права обеспечиваются через общественный договор с государством, в форме конституции, утверждаемой путем референдума, ставящей все органы государственной власти в зависимость от суверенного народа, единственного источника власти. Делегирование властных полномочий представителям народа в лице отдельных или коллективных политиков осуществляется в ходе представительной демократической процедуры – выборов в органы политической власти.
Современные концепции политической власти рассматривают этот феномен в качестве многомерной и многофункциональной категории. Среди измерений пространства политической власти выделяются три координаты:
– отношения политика к той социальной общности, интересы которой он представляет, т.е. отношений представительства;
– отношения политического деятеля и социальных институтов общества, “властвующей элиты” (Р. Миллс);
– “власть как производство желаемых результатов” (Б. Рассел), т.е. политические технологии – набор согласованных во времени и политическом пространстве действий, которые должен выполнять политик для решения политических задач.
Известно, что политика начинается там, где затрагиваются интересы больших групп людей, “где миллионы”. Но политические отношения возникают там, где из миллионов выделяется политик, принимающий решения, касающиеся судеб этих миллионов, при условии признания его права на такого рода решения. То есть этот политик должен являться легитимным представителем социальной общности.
Кроме того, именно благодаря своим представителям, социальная общность осознает себя в качестве таковой и может выступать в качестве единой консолидированной политической силы. Политик, представляющий социальную общность, задает и легитимизирует определенные образцы политических отношений и политической активности. Идентификация члена политической общности с политиком – важнейший механизм ее приобщения к политическим процессам. Поэтому исходным признаком политического деятеля является его положение как представителя общности от имени которой он выступает.
Способы взаимоотношения политика со своей социальной общностью могут быть многообразны. Например, харизматическое лидерство предполагает непосредственную и эмоционально окрашенную связь лидера с общностью. В рамках представительной демократии эти отношения основываются на рациональном расчете выгод и потерь, связанных с работой политика. В любом случае, если политик не выступает от имени общностей, пусть даже формально, он не воспринимается в качестве политика.
Важнейшим аспектом рассматриваемых взаимоотношений является уровень влияния политика на мобилизацию социальной общности, на защиту ее собственных интересов. Если это влияние велико, политический деятель может превратить общность в активного политического субъекта. Социальные общности, как политическая сила могут выступать непосредственно во время митингов, демонстраций, социальных взрывов. В периоды “нормального” политического процесса непосредственное участие социальных общностей, как правило, связано с формами представительной демократии, основной из которых являются выборы в органы власти, процесс способствующий превращению подданных государства в граждан, т.е. таких жителей данного государства, которые, являясь членами сообщества, обретают чувство собственного достоинства и способность делать политический выбор.
Отношения политического представительства изменчивы и динамичны, они зависят от многих факторов социальной среды. Глубже отразить эти особенности может помочь понятие политического рынка, под которым подразумевается особая форма обмена. Исходным ресурсом, подлежащим обмену на политическом рынке, является возможность. Согласно классической теории народного суверенитета, вся полнота возможностей решать свои проблемы принадлежит народу. Однако в силу различных причин происходит дифференциация участия: кто-то не имеет ни возможности, ни желания заниматься общественными проблемами, кто-то, наоборот, ничем иным заниматься не может. Поэтому часть своих возможностей люди добровольно передают тому, кто пользуется их доверием и кто, решая общественные проблемы, выступает не от себя лично, а представляет интересы других.
Отношения политического представительства и возникают в результате обмена возможностями общественной деятельности. Механизмом обмена ресурсом возможностей, являются выборы политика социальной общностью в орган власти. Отметим, что в данном случае мы имеем дело с качественным скачком, при котором возможности отдельных людей превращаются в реальную власть политиков. Политик, с одной стороны, аккумулирует возможности общественной деятельности, передаваемые ему членами социальной общностью, а, с другой, получает право влиять на эту общность. В свою очередь, передав свои возможности, члены общности получают право давления на ”своего” представителя. Таким образом, модель обмена предполагает и механизм ответственности, который понимается как соблюдение условий договора в явном или неявном виде заключенного между политическим деятелем и социальной общностью.
Формирование отношений политического представительства имеет еще одну качественную черту – институционализацию отношений представительства. Политик, получив доверие социальной общности, оказывается включенным в политический институт и становится представителем властвующей элиты. Он вынужден подчиняться не только интересам представляемой им социальной общности, но и законам и нормам, распространяющим влияние на деятельность политического института. Институционализация отношений политического представительства приводит к двойственному положению политика: с одной стороны он является как представитель социальной общности выразителем ее частного интереса, с другой стороны, будучи членом государственного института, он обязан выражать общенациональные интересы.