М.Ю. Токарева и А.И. Донцов разделяют конформность на внешнюю и внутреннюю. Первая – это демонстративное подчинение навязываемому мнению с целью заслужить одобрения или избежать порицания. Вторая – действительная личностная идентификация с довлеющей группой, принятие ее позиции как своей[41]. В контексте нашего исследования имеет место как тот, так и другой тип конформности. Естественно, единороссы запугивают людей для того, чтобы выработать у них внешнюю конформность. Но запугивать приходится тех, кто не проявил внутреннего конформизма. Ну а насчет внутреннего… Еще можно понять человека, который вступил в корпорацию ради сохранения работы и дохода (хотя вряд ли такие достойны уважения) – он остается при своем мнении, но вместо его выражения отстаивает абсолютно противоположную позицию. Выгода, пресловутый меркантилизм, сугубо материальные потребности – все это заставляет человека поступиться личными убеждениями. Однако такие успехи оборачиваются личностными потерями. Хотя кого я напугаю такими фразами? В наше время мало кто руководствуется своими личными интересами, повальное большинство готово продаться куда угодно – лишь бы карман был полон. Когда две большие собаки дерутся, маленькая сидит себе в сторонке и посматривает. И вот побеждает одна собака, и эта маленькая перебегает на одну сторону, а когда начинает одерживать верх другой клыкастый гигант, она незамедлительно перебегает на другую сторону. И стоит только кому-то одному из этих двоих выйти победителем, и мелкая шавка сразу бежит на своих коротких лапах за поверженным, при этом гордо задравши голову вверх в попытке выдать себя за победителя. И таких беспринципных шавок, которым чужда любая идеология (заиметь сильного покровителя и набить брюхо – вся их идеология) полно как среди обычного люда, так и среди всяких чиновников. На них и держится описываемая система. Их благородство – в лицемерии, их благость – в коленопреклонении перед вышестоящим (таким же, как и они) идолом. Их «добродетели» не заслуживают почета и уважения; единственная им награда – удары молотом. Странно, что руководители властной корпорации не боятся того, что их конец может прийти не от рук оппозиции, а от рук своих же партийцев, которые воспитаны на лизоблюдстве и унизительном преклонении. Некоторые из партийцев отлично понимают суть происходящего и в глубине души ненавидят своих кормчих, но ничего не делают, боясь потерять последний кусок. И стоит только лидерам споткнуться, как их подопечные перестанут быть таковыми и, воспользовавшись моментом, ополчатся против них же.
«Чтобы сохранить в чистоте душу и совесть, лучше страдать от острого несогласия с несправедливостью, чем воспринимать ее равнодушно»[42], – замечает С.М. Пеунова. Стремление к выгоде любой ценой, готовность идти на соглашения и компромиссы с бесчестными, но богатыми, людьми – ни что иное, как проституция. Только торгуют здесь не материальным телом, а идеальным. Голос, свобода выбора, совесть и честь перестали быть ценностями тогда, когда стали продаваться. Нечистоплотных людей, готовых пойти на что угодно ради власти и денег, в нашей стране хватает. Именно поэтому нам приходится терпеть унижения со стороны вышестоящих. Однако любой продавшийся начальник, каким бы счастливым от своего продажного положения он ни был, должен и обязан терпеть те же самые унижения со стороны того, кому подчиняется он сам. Игра с двойными правилами: перед нами – простыми гражданами – он высокомерно задирает нос, а перед своими благодетелями преклоняет колени. Это одновременно и трагично и смешно. Ожиревшие узники нечистой совести. Государственная репрессивность создает подавляемого человека (чиновника среднего звена), который, в свою очередь, продолжает конституировать отношения принуждения.
Политическое безумие заключено в тотальной конформизации, в растворении себя, своей позиции, своей сущности во мнении масс. М. Фуко так говорил о человеке классической эпохи: «впадая в безумие, человек отделяется от собственной истины, изгоняется в окружающий его, непосредственно присутствующий рядом мир – и растворяется в нем»[43]. В этом утверждении лишение собственной истины равнозначно лишению своей позиции, своего мировоззрения. По мнению Фуко, безумец – это утративший твердую почву своей истины и утративший самого себя. Если говорить условно, существует два варианта смысла человеческого. Первый говорит о том, что человек должен отдавать себя обществу (и государству). Согласно второму, человеку следует быть «в себе», то есть развивать собственную субъектность в отрыве от общественно-политической жизни. Оба подхода выражают суть полюсные проявление, каждое из которых является ошибочным. Обращаясь к первому, мы видим тот самый конформизм, возвеличиваемый в долженствовании человека укреплять государственную власть. Обращая свой взгляд ко второму, мы вынуждены констатировать идею о том, что человек без общества, оторванный от социальной жизни, не развивается, а деградирует, и что если каждый будет следовать данному подходу, то принцип «человек человеку – волк» с неизбежностью обретет свое практическое воплощение. По мнению К.Н. Любутина и Д.В. Пивоварова, важно учитывать оба подхода, не распыляясь ни в одну из сторон[44]. Соглашаясь с их мнением, отметим, что такая срединная тенденция способствует укреплению не только здоровой личности, но и здорового общества, которое имеет здоровую государственность, не принуждающую человека вовлекаться в сеть конформизации ради сохранения и воплощения интересов государства, а не самого человека. Полностью здорового общества не бывает, всегда и на всех этажах социальной пирамиды есть извращенцы, предатели, приспособленцы и прочие; но есть общества, которые умеют избавляться от шлаков. Неспособность освобождаться от шлаков отравляет весь организм. Массы воспринимают фекалии за социально-полезные явления, а потому не усматривают в них настоящую сущность. Современный российский социум погряз в шлаках и не способен от них избавиться; они парализовали практически все. Единственное, чего нельзя парализовать – свободную волю [здорового] человека. Если человек остается здоровым, если он может объективно оценивать действительность, ему подвластно почти все. Вот только здоровых у нас маловато или их просто не видно и не слышно.
Но совершенно не поддается пониманию тот, кто не ради выгоды, а «по личным убеждениям» поддерживает «Единую Россию» – или он настолько глуп, чтобы не понимать, что эта корпорация не выражает ничьих интересов кроме своих собственных, или ему так эффективно «промыли мозги», что он выдает внешне навязанные убеждения за свои собственные, и даже не осознает этого простого факта. Оба вида конформности – это специфический способ «разрешения конфликта между личным и доминирующем в группе мнением в пользу последнего: зависимость человека от группы вынуждает искать подлинного или мнимого согласия с ней, подстраивать поведение под кажущиеся непривычными или ложными эталоны»[45]. Как нетрудно заметить, любая форма конформизма граничит с безликостью, стадностью и тупым подчинением авторитету. Причем авторитетом может выступать как конкретный человек – лидер, – так и целая группа. «Власть чьего-то авторитета над нашим сознанием обычно прямо пропорциональна нашей простоте и впечатлительности и обратно пропорциональна интеллекту, – пишет И.А. Шаповал. – Эмоциональность, склонность к сильным переживаниям и аффектам при отсутствии критического мышления обусловливает большую подверженность влиянию авторитета и подчиняемость ему практически без обдумывания и выбора. Индивидуальность здесь выражается лишь в выборе кумира, а его смена сопровождается и сменой моральных норм[46]». Как правило, у интеллектуалов не бывает авторитетов, идолов, с которыми необходимо во всем соглашаться. Таковые создаются теми людьми, чьи интеллектуальные способности определяются уровнем ниже среднего. Под словом «авторитет» здесь понимается именно тот человек, мнение которого воспринимается как абсолютно беспрекословная истина в последней инстанции, а не просто как человек, достойный уважения и восхищения. Уважать можно многих, восхищаться можно многими людьми, но едва ли кто-нибудь из них – политиков, ученых, деятелей искусства – является таким универсалом, чье мировоззрение следует ставить на верховный престол. Человек массы необязательно в качестве авторитета воспринимает Путина или Медведева. Среди оппозиционеров также есть люди, чье мнение массы возводят в культ, поэтому если проблема культа личности единороссов глобальна, то проблема культа личности представителей оппозиции локальна, значительно менее широка, но тем не менее имеющая место в современном политическом дискурсе.