Введение
1 Либеральные идеологии России
2 Проблема либеральных идей в России
2.1 Координаты методологии
2.2 Подходы к проблеме: критика методологии
2.3 "Проблема Гоббса"
3 Поиск политической стратегии либерализма
Заключение
Список литературы
Серьезный, т. е. политически значимый, разговор об идее и о потребности общества в идее исходит из трех принципиальных посылок: а) идея способна обладать "конструктивистской" функцией в отношении действительности; б) у идеи должен быть носитель, социальный субъект, деятельность которого, ориентированная на идею, необходима обществу для того, чтобы оно могло разрешать свои противоречия или "процессировать" их, не разрушая себя; в) рассматриваемая идея может быть операциональна в отношении данного общества в своеобразии его социально-экономических и культурно-исторических обстоятельств. Каждая из этих посылок связана с интенсивными логико-методологическими и содержательно-историческими дискуссиями как общего, так и частного порядка, имея в виду под последними спор о соотносимости либерализма как идеи и России. В данном эссе нет возможности анализировать эту полемику, но я вынужден хотя бы схематически заявить мое отношение к указанным посылкам, формирующее ту систему координат, в которую укладываются последующие рассуждения. Говоря о "конструктивистской" функции идеи, я не имею в виду ничего похожего на понимание идей как "субстанции истории". Во всяком случае речь не идет о превращении продуктов мышления идеологов в движущие силы деятельности социальных групп, делающих историю. В этом смысле либеральная идея столь же бессильна создать либерально-демократическое общество, как марксизм-ленинизм не мог создать общество тоталитарно-коммунистическое.
Цель работы – рассмотреть политическую идею России.
Задачи работы – охарактеризовать либеральную идеологию России; изучить проблему либеральных идей в России; представить пример поиска политической стратегии либерализма.
1 Либеральные идеологии России
В конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века либеральная идеология захватила в общественно-политической жизни России доминирующее положение, став мощным орудием в руках вождей и архитекторов «перестройки», плавно перешедшей в антисоветскую революцию. Либерально-западный проект в его самой крайней, фундаменталистской форме, был представлен как единственная альтернатива «обанкротившемуся советскому эксперименту». Концепции гражданского общества, свободного рынка, конкуренции, представительной демократии, частной собственности стали интенсивно вводиться в массовое сознание посредством СМИ, системы образования и т.д[1].
На сегодняшний день можно констатировать тот неопровержимый факт, что либеральная идея в России и на всем постсоветском пространстве если и не умерла совсем, то находится в глубочайшем кризисе, реального выхода из которого не видно. Это подтверждается как социологическими исследованиями, так и политической действительностью – достаточно вспомнить сокрушительное поражение на последних российских выборах партий «СПС» и «Яблоко», явно декларировавших свою приверженность либеральным ценностям.
Вместе с тем нельзя сказать, что спрос на либеральную идеологию в постсоветском обществе полностью отсутствует. Глубокие изменения в характере и структуре общества, произошедшие в результате радикальных рыночных реформ, невиданного по масштабам перераспределения общественного богатства и кардинальной трансформации политической системы создали предпосылки для возникновения вполне определенных социальных групп, в той или иной степени ориентированных на ценности западного либерализма. Это прежде всего узкая, но чрезвычайно влиятельная прослойка так называемых олигархов, крупной буржуазии, в наибольшей степени выигравшей от распада СССР и завладевшей львиной долей его собственности. Эта группа привержена наиболее крайним формам либеральной идеологии – неолиберализму и социал-дарвинизму. Её взгляды разделяются значительной частью исполнительной власти и пользуются существенной поддержкой со стороны СМИ.
Следует отметить наличие ещё одного важного сегмента общества, достаточно сильно ориентированного на либеральные ценности. Речь идет о части мелкой буржуазии – людях образованных, обладающих профессиональной квалификацией и ярко выраженной претензией на достижение более высокого социального статуса, но в силу различных причин оттесненных в эпоху «большого дележа» от самой лакомой части пирога и не сумевших прорваться к рычагам влияния на власть. Они чувствуют себя обделенными и испытывают разочарование не только правящим режимом, но и самим общественным строем, не позволяющим, по их мнению, по настоящему реализоваться «самым достойным». Именно эта мелкобуржуазная прослойка стала главной движущей силой «оранжевой революции» на Украине. Её недовольство режимом Кучмы, опиравшегося на пророссийских олигархов, было умело использовано западным империализмом и его ставленниками из среды крупного капитала.
2 Проблема либеральных идей в России
"Конструктивистская" функция идеи проявляется иначе. В обществе может возникнуть конфликт, не поддающийся разрешению и регулированию при сохранении его участниками прежних своих социально-культурных определений. "Конструктивизм" потребной в таком случае обществу новой идеи заключается "лишь" в том, чтобы помочь сторонам конфликта найти те новые определения для себя, увидеть возможность тех новых измерений своего бытия, благодаря которым они смогли бы "процессировать" и институционализировать конфликт, с тем чтобы добиться безопасности и реализации своих интересов.
Идея функциональна по отношению к действительности в том смысле, что позволяет осуществить возникшую в последней возможность преобразования. Она конструктивна в том смысле, что реализация этой возможности не обеспечивается имманентной логикой социально-экономических процессов и требует опосредующей роли идеи. "Конструктивистская" идея как выражение возможности и проекта новой социальной целостности, как взгляд на существующие силы и интересы с этой точки зрения "трансцендентна" их наличному бытию, поскольку, пользуясь фразой Гегеля, "они остаются во власти своей непосредственности". Такая идея не может быть генерирована самими участниками конфликта, явиться их самосознанием. Она возникает как продукт "духовного сословия", которое - в той мере, в какой оно является "духовным", - по определению способно к интеллектуальному трансцендентированию наличного бытия. В критических ситуациях, о которых у нас идет речь, главная функция этого сословия в том и состоит, чтобы найти проекты социальной целостности, могущей быть новой формой взаимопризнания конфликтующих сил и сообщающей им новые культурные определения.
Итак, "конструктивистская" функция идеи подразумевает ее способность, во-первых, идентифицировать центральный для данного общества конфликт, не поддающийся "процессированию" без изменения социокультурных определений его участников; во-вторых, представить его обществу в качестве такового; в-третьих, обеспечить идеологические формы и формулы политической мобилизации сил для осуществления проекта новой общественной целостности. Реализация "конструктивистской" функции идеи невозможна без наличия "духовного сословия", способного выступать не только ее генератором, но и социальным деятелем. В этом случае оно является ее непосредственным носителем и субъектом ее осуществления.
Может ли в России либерализм выступить в качестве такой "конструктивистской" идеи (оставляя пока в стороне важный вопрос о том, каким он должен быть, если всерьез претендует на эту роль)? Это - центральная проблема настоящего эссе. Подступая к ней, необходимо предварительно рассмотреть те достаточно распространенные ходы мысли, которые делают ее исследование в принципе непродуктивным, независимо от того, утвердительное или отрицательное заключение оказывается его итогом[2].
Непродуктивным исследование делает в первую очередь презумпция того, что проблема состоит лишь в сопряжении России и либерализма, причем оба полагаются, в сущности, известными. Такой ход мысли необходимо ведет либо к тавтологии, либо к прожектерству. Известность либерализма - отождествление его с некоторой уже осуществленной теоретической и практической моделью - привязывает его к определенной сумме эмпирических обстоятельств, ассоциируемых с реализацией данной модели в конкретных условиях места и времени. Сопряжение известного либерализма с реальностью России способно дать лишь банальное заключение об отсутствии в ней всех или большинства из этих эмпирических обстоятельств (что бы под ними ни понималось - определенная система религиозных убеждений, "соответствующие" политические институты, развитой "средний класс" в "западном смысле этого понятия" или что-либо иное).
На таком основании возможны два идеологически противоположных, но логически идентичных вывода. Первый: Россия обладает таким социально-экономическим и политико-культурным генотипом, естествен-но проявляющимся и сейчас, который делает ее принципиально чуждой либерализму в целом, либерально-демократической культуре в частности и в особенности. Это и есть тавтология: Россия чужда либерализму, потому что Россия по строю своего духа и плоти не либеральна.
Второй: если Россия все же может (и "должна") стать либеральной, то в ее социальной и культурной ткани необходимо воспроизвести те эмпирические обстоятельства, которые считаются (данным теоретиком) решающими для возникновения модели известного либерализма. Такой подход - имплицитно и эксплицитно - определял идеологию российских реформ после 1991 года: сформировать ("средний") класс собственников посредством ваучеризации и других форм приватизации, проимитировать "соответствующие" политико-государственные институты (вспомним конституционные споры о применимости в России американской, французской и других моделей), создать саморегулирующуюся экономику посредством (возможно более полного) ухода из нее государства...