В ноябре 2008 г.Д. Медведев заявил о планах создания на базе российских возможностей такого международного финансового центра, который играл бы институциональную роль не только для стран СНГ, Центральной и Восточной Европы, но и для всего евразийского пространства.
Но это в перспективе. А уже осуществляющиеся мероприятия - это практическое начало процесса становления рубля как региональной валюты. Казахстан предлагает создать единый энергетический рынок уже в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). В рамках единого таможенного пространства национальные таможенные службы будут совместно контролировать перемещение энергоресурсов. Все это - шаги в направлении создания единого очень мощного по своему потенциалу экономического рынка. Особое внимание страны ШОС намерены уделять реализации крупных инвестиционных проектов в области развития инфраструктуры строительства, энергетики, транспорта, высоких технологий.
Практические шаги в направлении создания регионального финансово-экономического центра приобрели жизненно важное геостратегическое значение для всех стран российско-азиатского региона именно потому, что решение вопроса, по какому сценарию и каким именно образом будет развиваться ситуация в России и в окружающих ее странах, зависит не только и, может быть, даже не столько от конкретных антикризисных мер, предпринимаемых в национальных рамках. В гораздо большей степени будущее зависит от того, насколько далеко зайдут в поддержке своих национальных экономик США, страны Европы, Япония, Китай. Если будут преобладать протекционизм и новые запретительные, заградительные меры, то надеждам на обеспечение в ближайшей перспективе глобальной солидарности не суждено будет оправдаться. США, например, постараются и в этот раз, как это было не единожды в прошлом, выйти из кризиса более сильными именно за счет технологического прорыва, поскольку из-за дефицита ликвидности фирмам приходится изыскивать новые технологии за меньшие деньги. Это уже происходит за счет более активного использования интеллектуального потенциала мигрантов, расширения технологических изысканий в развивающихся странах (в том числе, и в России), рывка в развитии нано-технологий, причем, в большей, чем прежде, степени за счет Европы, Японии и даже Китая. Что, естественно, влечет и новый этап усложненного промышленного шпионажа, и политического, и всех связанных с этим институтом "прелестей".
И здесь, конечно, будут активно использоваться как уже апробированные, так и новейшие технологии. В частности, даже и изменения, наблюдающиеся в последние годы в "политической эстетике". В политику посредством превращения политических событий в шоу вовлекаются огромные, миллионные массы молодежи. Она легче других социальных слоев поддается политическому зомбированию, она подвижна, агрессивна, деятельна; ею легче управлять посредством привлекательных для нее самой мобильной связи и Интернета. А главное - вовлечение ее в политику требует меньше содержания, а больше легкости, завлекательности, "попсовости". Так и происходит экспорт, в особенности в молодые независимые государства, идеологии псевдодемократии, уже приведшей к глубоким политическим кризисам и в Украине, и в Грузии, и в некоторых странах Центральной Азии.
И поэтому тоже нужна практическая региональная солидарность. Именно в контексте решения одной из своих главных задач - обеспечения лидирующих позиций России на евразийском пространстве - руководство страны предпринимает и шаги в направлении постепенной переориентации наших партнерских связей с Запада на Восток, прежде всего, на Китай, Индию, Корею и Японию. Положение в регионе диктует необходимость повышать потенциал и способность ШОС оперативно и адекватно реагировать на важные события. Поэтому в сложившихся условиях резко возрастает значение более тесной координации действий, в том числе подходов к развитию национальных экономик. Для этого Организацией должны быть задействованы не только уже имеющиеся механизмы сотрудничества, но и создаваться новые. На последнем заседании ШОС в октябре 2008 г. все главы делегаций выразили заинтересованность в развитии сотрудничества, а премьер-министр Китайской Народной Республики подтвердил намерение КНР и дальше участвовать в намеченных инвестиционных проектах и кредитовании совместной работы.
В то же время необходимо реально оценивать и возможности Китая. В целом экономическая структура Поднебесной довольно неустойчива из-за неравномерного развития отдельных провинций, хотя на преодоление разрыва в последнее время китайское руководство направляет огромные ресурсы. Но главное - экономика КНР не меньше российской зависит от внешних факторов, в первую очередь, от капитала иностранной китайской диаспоры (именно она профинансировала последние значительные технические и технологические прорывы) и западных рынков, куда в основном и шла продукция китайских предприятий. И в то же время страны Азии оказались пока не готовы стать запасным рынком сбыта, который так необходим, когда экономический кризис подорвал покупательную способность жителей Старого и Нового Света. Поэтому Китаю жизненно важно расширить и свой внутренний потребительский рынок, и активнее внедриться на рынки государств-членов ШОС.
Что же касается России, то она может реализовать свою роль ответственного за все постсоветское (и еще шире) пространство, только став действенным субъектом мировой политики и экономики, а именно, расширив свое партнерство с Европейским Союзом, обеспечив как можно более близкие отношения с Китаем, активно способствуя решению комплекса проблем модернизации, социального развития и обеспечения безопасности государств Центральной Азии. И при этом, конечно, пытаясь решить болевые точки с Украиной, а также в Кавказском регионе в целом. Некоторые аналитики считают, что "спасти" наши связи с Украиной можно, дифференцировав российскую политику со странами СНГ таким образом, чтобы Украине стало ясно: потеряв нынешние интеграционные связи с Россией, она лишится большего, нежели продолжая свое движение в Евросоюз и НАТО. Нелишним окажется и напоминание об опыте прибалтийских государств, рьяно рвавшихся в свое время в эти организации, однако, в условиях мирового кризиса оказавшихся на грани полного финансового банкротства, поскольку отношение к ним так и осталось как к странам второго сорта и помогать которым, соответственно, ведущие государства поспешать никогда не будут. В итоге в Латвии - серьезнейшие финансовые проблемы. Эстония вообще оказалась финансово оккупированной шведскими банками, а ее жители уже выступают за присоединение к этой развитой стране. Только кому они там нужны? То же самое, в принципе, но с некоторыми оговорками относится и к Грузии.
Серьезная геополитическая трансформация происходит и в других регионах мира. Новые страны-кредиторы - это Китай, Япония, Россия, Корея, Саудовская Аравия и Бразилия. А новые должники - США, большая часть Европы. Мир на глазах кардинально меняется, а его финансовая архитектура, увы, по сути дела, остается прежней. В этой связи бросается в глаза тот факт, что на ноябрьском саммите страны-участники G 20 фактически оказались в условиях новой круговой поруки перед такими глобальными, причем, именно монетаристскими институтами, как Всемирный банк и МВФ. Теперь часть развивающихся экономик, которым будут "помогать" МВФ и Всемирный банк, ждет то, обо что обожглась "ельцинская" Россия - потеря экономического суверенитета. А вот вставшей на ноги в 2000-е гг. благодаря В.В. Путину России предъявляются сейчас иные правила: за "место в баркасе", которое обещает "новый экономический порядок", придется расплачиваться по-взрослому. По факту международные финансовые институты осуществляют очень тонкий, но все равно силовой шантаж России и других новых стран-кредиторов (КНР, Япония, Корея, Бразилия): "Если хотите спасти свои деньги в гибнущей американской экономике, несите нам еще больше... ", т.е. играйте по правилам монетаристских хозяев. А эти правила требуют от национальных экономик определенной "прозрачности" и приверженности идеалам "открытого рынка", т.е. потери государством определенного процента регулирующих экономических функций. Неслучайно же Дж. Буш в своей речи на ноябрьском саммите G 20 настаивал (на что мало кто в российских СМИ обратил должное внимание): "Рыночный капитализм был и остается двигателем процветания, прогресса и социальной мобильности в экономиках по всему миру. Все наши страны должны отвергнуть призывы к протекционизму и коллективизму (!) перед лицом наших нынешних трудностей". По мнению бывшего американского президента, новые модели госконтроля и национализации банковской сферы, которые уже начали использовать в борьбе с кризисом европейские правительства и руководство евразийской России, якобы неэффективны, так как потери европейских экономик от этого так и не минимизируются.