Общество, уставшее от перманентного политического кризиса, от военных потерь, от ежедневного чувства безнадежности, уже не связывает своих надежд с первым российским президентом и не встанет на его защиту. В обстановке хаоса возникает кровавый облик братоубийственной гражданской войны. Впереди тысячи погибших и искалеченных соотечественников. Распад Федерации. Изоляция страны. Невосполнимые потери в экономике. Вывод один: этого делать нельзя! Нельзя ни в коем случае!
... С точки зрения законности здесь явное нарушение: президент по Конституции не имеет права разгонять Государственную Думу за полгода до президентских выборов.
Тут же прошу соединить меня со Скуратовым. Важно знать, что наедине с собой думает генеральный прокурор России, когда речь идет о прямом нарушении Конституции.
Спрашиваю: «Ну, как ты там себя чувствуешь?»
Он: «Вообще-то, неважно... Но я так понял, что все дали согласие?».
Возражаю: «Нет, лично я не согласен!»
«Вот что, — говорю, — ты пригласи к себе к 14.00 Владимира Александровича Туманова (Председатель Конституционного Суда), а я к вам подъеду. Подумаем вместе, посоветуемся».
Приехал. Оба подтверждают почти клятвенно, что президент им сказал, что Куликов — за это решение, министр обороны Грачев — «за», руководитель ФСБ Барсуков — «за». Ну, а коли все согласны, тогда и Скуратов с Тумановым начали склоняться в ту же сторону. Говорю им: «Хорошо, я — солдат, я — полицейский. Мне сказали — я сделал. Но вы — и один, и второй — надзираете за соблюдением законности в стране...»
Туманов: «Да, конечно, это не соответствует Конституции». Вечеров в Кремле Куликов доложил Ельцину, что он, генеральный прокурор Ю. Скуратов и председатель Конституционного суда А. Туманов считают принятое решение ошибочным, и мотивировал это следующим образом: «.. самая главная опасность заключается в том, что в стране возможен социальный взрыв, а вот сил, для того чтобы контролировать ситуацию, у нас нет и не предвидится… Они в Чечне. Они еще воюют».[35]
Проблема нехватки сил встала потому, что министр внутренних дел знал о настроениях в армии и был очень не уверен в том, что армия поддержит президента. Ночью Куликов узнал, что министр обороны Грачев вообще не в курсе плана президента. На следующее утро на новом совещании в Кремле Куликов задал ключевой вопрос: «А почему на этом совещании нет Грачева? Кто просчитал реакцию Вооруженных Сил? У меня нет уверенности, что они вас поддержат. … у военной контрразведки имеются данные о том, что в случае выступления некоторых частей Вооруженных Сил им обещана поддержка»[36].
Столкнувшись с такой позицией силовых структур Ельцин не решился на переворот. Ставка была сделана на легальные средства удержания власти. Для этого Ельцину надо было добиться того, чтобы он был единым и единственным кандидатом от «партии власти». И это ему удалось сделать достаточно легко. Почему?
Дело было в том, что новая российская элита не имела сильной альтернативы Ельцину. Это показали парламентские выборы декабря 1995 г., ставшие своеобразной репетицией выборов президентских.
Как уже отмечалось, на выборах в парламент главная партия «радикальных реформаторов» – партия «Демократический выбор России» не смогла преодолеть 5 % барьер. Это говорило о том, что правые не смогут сделать реальным кандидатом в президенты одного из своих лидеров, а именно «правозащитника» С. А. Ковалева, которого активно пытались пропагандировать в течение всего 1995 г.
Движение «Яблоко» во главе с Г. Явлинским набрало 8,5 % голосов избирателей, что также говорило об отсутствии у Явлинского реальных шансов победить на президентских выборах.
Весьма скромный результат на выборах получило движение «Наш дом – Россия», возглавляемое премьером В. Черномырдиным (10 % голосов по партийному списку). Таким образом Черномырдин также не доказал своей способности привлечь голоса избирателей.
В этих условиях новая политическая и финансовая элита России решила объединиться вокруг Ельцина.
Необходимой предпосылкой для успеха на выборах было то или иное решение чеченской проблемы. Зима – весна 1996 г. прошла в постоянных локальных операциях федералов, направленных на уничтожение обнаруженных опорных пунктов банд формирований. Наиболее крупной операцией стало взятие в мае хорошо укрепленного Бамута. Военные полагали, что на этот раз им дадут до конца подавить все очаги сопротивления. Однако Ельцин решил прекратить войну хотя бы на период выборов. Дудаев не был готов помочь Ельцину сохранить лицо, но 21 апреля он был убит ракетой, выпущенной с российского самолета во время разговора по спутниковому телефону.
27 мая Б. Ельцин и новый чеченский лидер З. Яндарбиев подписали соглашение о прекращении боевых действий. 28 мая российский президент прилетел в Чечню и, выступая перед личным составом 205-й бригады, заявил: «Война окончилась. Победа за вами. Вы победили мятежный дудаевский режим».
Накануне и в период президентских выборов в Чечне было тихо. Шел поэтапный вывод российских войск.
Решив чеченскую проблему, Ельцин полностью сосредоточился на предвыборной кампании. Она строилась на широком использовании современных технологий формирования общественного мнения. Фактически речь шла об организации невиданной по интенсивности и размаху «психологической войны», которая шла под лозунгами «Голосуй сердцем», «Голосуй, а то проиграешь».
Эти лозунги имели большой смысл. Лозунг «Голосуй сердцем» был призван отвлечь избирателей от рационального анализа того, что обещал Ельцин при избрании на пост президента в 1991 г., и что он реально сделал за пять лет своего президентства. Теперь он снова обещал всем и все, в частности проводить преобразования «без подавления политических оппонентов, без навязывания заимствованных моделей, без монопольного диктата какой-либо одной идеологии или модели реформирования, с уважением к традициям, без насилия над будущим, принадлежащему новым поколениям, и не в ущерб поколению нынешнему».
Лозунг «Голосуй, а то проиграешь» был призван привлечь, прежде всего, голоса политически неопытной молодежи, которая была в наибольшей мере затронута пропагандой западного образа жизни и видела в Ельцине человека, который всем устроит жизнь, наподобие той, что вели красивые и богатые герои зарубежных телесериалов, заполонивших российские телеканалы.
Успех избирательной кампании зависел от тотального контроля над электронными СМИ и привлечения для агитации за Ельцина самых популярных и авторитетных деятелей из всех сфер общественной жизни. Задачи были решены. Сотни ведущих представителей шоубизнеса, режиссеров и артистов театра и кино, эстрадных звезд были ежедневно задействованы в огромном спектакле, призванным убедить россиян в том, что лучше, чем Ельцин, в России нет и не может быть президента.
Усилия этих людей очень хорошо оплачивались. Естественно, что официальных средств из фонда кандидата на это не хватало. Шел «черный нал», который открывал возможности для воровства. Директору ФСБ М. Барсукову и начальнику президентской охраны А. Коржакову показалось, что воруют уж слишком много. Вечером 19 июня сотрудники охраны Белого Дома арестовали двух членов предвыборного штаба Ельцина при попытке вынести коробку из-под ксерокса, в которой было полмиллиона нигде не учтенных долларов. Однако на следующий день Барсукова и Коржакова президент уволил. Арестованных отпустили. Председатель Центризбиркома Н. Рябов не стал интересоваться ни источником, ни судьбой задержанных денег. Финансирование избирательной кампании шло своим чередом...[37]
В первом туре президентских выборов, состоявшемся 16 июня 1996 г. из 108,5 млн. имевших право голоса приняли участие 75, 7 млн. За Ельцина проголосовало 26, 7 млн. избирателей или 35, 78 % лиц, принявших участие в голосовании. Он опередил всех своих соперников. На второе место вышел кандидат от КПРФ Г. Зюганов, за которого проголосовало 24, 2 млн. избирателей. Третий результат получил генерал Лебедь, который также резко критиковал прежний курс реформ (10, 9 млн. голосов).
Во второй тур вышли Ельцин и Зюганов. В этом туре Ельцин мог рассчитывать на 5,5 млн. голосов, поданных за Явлинского, а также на какую-то часть из 4,3 млн. голосов, поданных за Жириновского, но все равно ситуация оказалась сложной. Тогда была достигнута договоренность с Лебедем, который в обмен на пост секретаря Совета Безопасности, призвал своих сторонников голосовать за Ельцина.
Срочно была скорректирована и линия пропаганды. Население стали убеждать в том, что Ельцин – меньшее из двух зол: приход Зюганова в сложившейся ситуации ухудшит экономическое положение (Запад прекратит помощь), а то и приведет к гражданской войне, поскольку те, кто захватил собственность в предыдущие годы не остановятся ни перед чем, чтобы ее сохранить.
Значительная часть избирателей дрогнула. 3 июля во втором туре за Ельцина голосовали 40,2 млн. чел. или 50,8 % принявших участие в голосовании. Зюганов получил 30,1 млн. голосов. В итоге Ельцин сохранил свой президентский пост.
При этом страна не знала, что она выбрала очень больного человека, который не мог выполнять те огромные обязанности, которые сам себе записал при составлении Конституции в 1993 г.
Самой большой тайной в ходе избирательной кампании была информация о состоянии здоровья Ельцина. В июле 1995 г. президент перенес первый инфаркт, в октябре 1995 г. – второй. В начале предвыборной кампании 1996 г. его настиг третий, а затем 26 июня в Калининграде, т. е. за неделю до решающего тура голосования Ельцин перенес четвертый инфаркт.
После выборов первой задачей, которую предстояло решить Ельцину, была задача выжить. С середины августа его начали готовить к операции коронарного шунтирования.