Однако после выборов сразу же и крайне негативно обострилась обстановка в Чечне. 9 августа в день инаугурации российского президента в Москве, боевики вошли в Грозный и блокировали все правительственные учреждения и российские части. С чисто военной точки зрения это была авантюра, так как вскоре Грозный был полностью окружен войсками генерала К. Пуликовского, который предложил мирным жителям за 48 часов покинуть город по открытому для них коридору, а боевикам предъявил ультиматум: сдаться или быть уничтоженными авиацией и артиллерией. Однако боевики были почему-то уверены в том, что Пуликовскому не дадут выполнить его угрозу. И действительно, в Чечню прилетел представитель президента генерал А. Лебедь. Он договорился с А. Масхадовым (начальником Главного штаба вооруженных сил Ичкерии) о прекращении боевых действий и выводе российских войск. 31 августа Лебедь подписал с Масхадовым в Хасавюрте соглашение, которое напрямую не затрагивало вопрос о статусе Чечни, но предлагало строить взаимоотношения между Россией и Чечней в соответствии с принципами международного права. Поскольку Чечня признавалась субъектом международного права, чеченские командиры трактовали соглашение как признание независимости Чечни и как свою победу в войне.
К декабрю российские войска полностью покинули пределы Чечни. Чеченская война была трагедией и для русского и для чеченского народа. В итоге войны федеральная сторона не достигла никаких позитивных результатов, а цена ее была огромной. По приблизительным оценкам Госкомстата РФ в результате войны в Чечне погибло 30–40 тыс. чел., большинство из них – мирные жители.
Остановив войну в Чечне даже на таких неопределенных условиях, Лебедь серьезно укрепил свои политические позиции. Тяжелая болезнь Ельцина побуждала многих смотреть на Лебедя как на очередного фаворита скорых президентских выборов. Шли разговоры о возможности прихода Лебедя к власти и до выборов, с опорой на силовые структуры. Ельцин, не уверенный в том, как пройдет операция, и сколько времени он будет реабилитироваться после нее, в октябре отправил Лебедя в отставку. 6 ноября президенту сделали удачную операцию. 20 декабря 1996 г. он совершил первую самостоятельную прогулку...
Экономические итоги 1996 г. выглядели так: объемы ВВП и промышленного производства сократились соответственно еще на 6 % и 5 %, продукция сельского хозяйства – на 7 %, реальные денежные доходы населения – на 0,4 %. Эти итоги говорили о том, что экономического роста, который Ельцин обещал с осени 1992 г. опять не произошло. Хотя и более медленно, но экономика России продолжала падать. Замедление темпов падения было во многом связано с рекордно крупными кредитами, которые международные финансовые организации предоставили России в год президентских выборов. Еще один фактором стал существенный рост мировых цен на минеральное сырье.
Тем не менее, спад производства наблюдался практически во всех крупных отраслях промышленности, за исключением газовой. Спад производства в добывающей промышленности составил 4,7 %, а в обрабатывающей – 9,1 %. На предприятиях оборонной промышленности спад составил 30 % . Продолжалось прогрессирующее сокращение производства потребительских товаров, которые вытеснялись импортной продукцией. Резко ухудшилось и финансовое положение сельскохозяйственных предприятий. Если в 1995 году в отрасли убыточных предприятий всех форм собственности было 57 % от общего количества, то в 1996 году – 75 %. Инвестиционный спад 1996 года значительно превысил масштабы предыдущего года, что означало продолжение процесса «проедания» потенциала, созданного в советский период. В то же время основные производственные фонды уже находились за пределами государственного сектора. По оценкам Госкомимущества РФ, доля в ВВП государственного сектора в 1996 г. составила лишь 23 %, приватизированных предприятий (включая корпорации с долей государства) – 39 %, изначально частных предприятий 38%. Процесс приватизации в основном завершился.
2.3 Финансовый кризис 1998 года: причины и следствия
Социально-экономическая ситуация в России в 1997 г. складывалась противоречиво. С одной стороны, страна находилась в глубоком экономическом кризисе. С другой стороны, в 1997 г. произошло некоторое улучшение экономического положения. По официальным данным Госкомстата впервые за годы «радикальных реформ» ВВП в 1997 г. не сократился, а вырос на 0,9 %, объем промышленного производства вырост на 2 %, продукция сельского хозяйства – на 1,5 %, реальные денежные доходы населения – на 6,9 % по отношению к 1996 г.
Эти экономические результаты позволили правительству и президенту во многих официальных заявлениях назвать 1997 г. годом стабилизации и начала экономического роста. В Послании Президента РФ Федеральному собранию на 1998 год говорится: «1997 год положил начало преодолению глубинного социально-политического раскола в обществе ... Экономика стабилизирована, спад остановлен, появились первые признаки роста».[38]
Однако реальная картина была намного сложнее. Действительно часть предприятий приспособились к рынку, что вело к прекращению спада и даже некоторому росту производства. Однако большая часть предприятий едва выживала. Это было связано с рядом причин. Во-первых, многие новые собственники приватизированных предприятий не только не вкладывали деньги в их развитие и модернизацию, а стремились как можно быстрее выжать из этой собственности доход, продавая наиболее ликвидные ресурсы и вывозя деньги за рубеж. Предприятия, лишенные ресурсов для модернизации с 1991 г., не могли конкурировать с импортной продукцией, которая заполонила отечественный рынок после отмены государственной монополии внешней торговли в 1992 г. Конкурировать могли только те предприятия, которые производили и экспортировали нефть, газ, другое сырье.
Наполнение государственного бюджета во многом зависело от доходов, получаемых от экспорта энергоносителей и другого сырья. Но этих доходов было мало. Поэтому страна все больше и больше жила в долг. Так, стабильно рост внешний долг России, который складывался из новых долгов, взятых в постсоветский период, и долга, доставшегося в наследство от СССР. Уже в 1990 и 1991 гг. в условиях объявления всеми республиками своего суверенитета, правительство СССР не смогло выплатить необходимые суммы внешним кредиторам. Россия приняла на себя долги СССР, но с началом реформ тоже не могла их оплачивать, а напротив брала новые долги. В итоге долговое бремя выросло с 95 млрд. долл. до 127 млрд. к концу 1996 г.
Пирамида ГКО. Еще более быстро рос внутренний долг. В 1992 г. правительство Гайдара практически ликвидировала весь внутренний долг СССР, превратив в копейки сбережения населения, размещенные в сберегательных кассах Сбербанка СССР. Но с 1993 г. правительство стало продавать государственные краткосрочные обязательств – ГКО. Через короткий срок (от нескольких дней до 1 года) государство выкупало эти обязательства, и при этом держатели получали очень высокий процент прибыли. Выкуп или погашение ГКО прежних выпусков осуществлялся из суммы, вырученной за продажу очередной порции ГКО. Фактически государство строило «финансовую пирамиду».
Особенно быстро внутренний долг стал нарастать в 1996 г. – в год президентских выборов, когда ГКО размещали под 200 % годовых. К концу этого года внутренний долг составит около 250 трлн. руб., или 45 млрд. долл. по текущему валютному курсу. В 1997 г. ГКО стали продавать «нерезидентам», т. е. иностранным банкам. Вскоре они контролировали не менее 30 % рынка. Это поставило всю пирамиду в зависимое положение от иностранного капитала.
Несмотря на то, что государство так много брало в долг на внешнем и внутреннем рынках, эффективность использования получаемых средств была очень небольшой, поскольку эти средства в существенной степени разворовывались. По итогам изучения ситуации за 1995–97 гг., эксперты Главного управления МВД по экономическим преступлениям пришли к выводу о том, что «60-70 % российских коммерческих и государственных кредитов либо растаскиваются, либо растрачиваются впустую и не погашаются»[39].
В феврале 1998 г. очень солидный и лояльный правительству Экспертный институт Союза промышленников и предпринимателей представил аналитический доклад, в котором говорилось следующее: «Сегодня трудно обвинять во всех неурядицах врагов Президента, ... а есть внутрисистемные трудности функционирования власти, которые наиболее концентрированно выражаются в массовом воровстве». Оценка подтверждалась обширным конкретным материалом.
После выборов президента Ельцина на второй срок реальные рычаги власти в стране стали принадлежать тем немногим крупным банкирам, которые вложили деньги в избирательную кампанию президента. Второе президентство Ельцина вошло в историю как «эра олигархов». О роли олигархов весьма жестко и откровенно высказался известный американский политик и политолог З. Бжезинский: «Я давно уже понял, что прямая финансовая помощь правящей в Москве элите дает два результата. Во-первых, та помощь, которая предназначается для всей России, присваивается и крадется исключительно внутри самой Москвы. Во-вторых, большая часть этой помощи оказывается в карманах нового элитарного класса олигархов, которые не заинтересованы в развитии России. И они направляют большую часть украденных средств на свои счета в западных банках».
На фоне массовой растраты бюджетных средств в 1997 г. резко обострилась проблема невыплаты заработной планы. Весь 1997 г. в стране вспыхивали локальные забастовки и другие акции протеста. Депутаты от левых фракций в Государственной Думе готовили почву для вынесения вотума недоверия правительству. Профсоюзы после долгих сборов наметили на апрель 1998 г. проведение всероссийской акции протеста, которая была направлена главным образом против невыплаты зарплаты.
Президент решил упредить такой ход событий. 23 марта 1998 г. Ельцин издал указ об отставке правительства Черномырдина. Этот жест сбил накал профсоюзной акции, но он не привел к улучшению ситуации в стране