В-третьих, с зимы 1994 года продолжилась начатая еще в 1991 году и прерванная после заключения Федеративного договора кампания Центра по ослаблению субъектов Федерации «снизу» — через увеличение влияния органов местного самоуправления, прежде всего в областных центрах. Истоки подобного подхода лежат в сомнительной политико-идеологической доктрине, авторство которой приписывается С.Шахраю. Согласно этой доктрине, органы местного самоуправления, поскольку они находятся ближе к населению, более демократичны и прогрессивны, нежели «номенклатурное» руководство субъектов Федерации. Проявлением данной тенденции стали как прокатившаяся по многим субъектам Федерации — от Новгорода до Владивостока — волна конфликтов между администрациями регионов и региональных центров (охарактеризованная председателем Комитета по местному самоуправлению Госдумы А. Сливой как «мор мэров»), так и лоббирование в правительстве и в Госдуме законопроектов о местном самоуправлении представителями Партии российского единства и согласия (ПРЕС), лидером которой является С. Шахрай. Стремление ПРЕС использовать в качестве политической опоры такие структуры, как Союз российских городов (председатель Союза В. Кирпичников — депутат Госдумы от списка ПРЕС), Российский союз местного самоуправления, Союз малых городов России, Российское земское движение, также достаточно очевидно (вопреки самоидентификации, ПРЕС следовало бы называть не «партией регионов», а «партией местного самоуправления», или скорее «субрегиональной партией»)[9]. В русле упомянутой тенденции лежит и полемика в Госдуме вокруг проекта федерального закона «Об основах отношений автономного округа с краем, областью, в составе (границах) которых он находится». Этот проект был разработан в Миннаце России под руководством заместителя министра, одного из лидеров ПРЕС, А.Котенкова и поддержан комитетом Госдумы по делам национальностей (председатель — депутат от Агинского Бурятского округа Б. Жамсуев, член фракции «Новая региональная политика» («НРП»)). Именно эти две фракции — ПРЕС и «НРП» — выступили сторонниками принятия проекта, фактически узаконивавшего независимость автономных округов — «вассалов» от своих «сюзеренов» — краев и областей. При этом, если ПРЕС в своих подходах исходила прежде всего из программных установок, то интересы «НРП», возглавляемой президентом Союза нефтепромышленников России В.Медведевым и ориентированной на союз с крупными монополиями ТЭК (и отчасти ВПК), прослеживались достаточно прозрачно. Напротив, оппонентами законопроекта выступили две антагонистические, но явно унитаристски настроенные думские фракции — «Выбор России» и Либерально-демократическая партия России (ЛДПР). Для ЛДПР, чей идеал — сугубо унитарное губернское устройство России, усиление регионализации было неприемлемо по идеологическим соображениям. Что же касается «Выбора России», то ориентация блока на финансовый и посреднический капитал и опора на его поддержку в ходе выборов не позволяют ему поддержать усиление монополий ТЭК ни по программным, ни по сугубо прагматическим соображениям (в этой связи достаточно вспомнить безуспешные попытки А.Чубайса еще в 1992 году осуществить принудительное разделение предприятий ТЭК чуть ли не до уровня бензоколонок с их последующей приватизацией).
Другие партии и блоки, представленные в Думе, о своих позициях по данному вопросу (и по другим проблемам регионализации) не заявляли, и об их воззрениях и подходах можно судить лишь по программным заявлениям, высказываниям лидеров и т.д. Коалиция Коммунистической партии РФ и Аграрной партии России (КП РФ-АПР) в принципе ориентирована унитаристски, что обусловлено не только идеологическими пристрастиями, но особенностями ее электоральной базы, сосредоточенной в регионах с преобладанием АПК и ВПК. Фракция блока «ЯБЛоко», напротив, использует федералистскую риторику и скорее является сторонником регионализации (во всяком случае, в мае 1994 года «ЯБЛоко» поддержало законопроект «О нефти и газе», расширявший права органов власти субъектов Федерации по лицензированию недропользования). Идеология и база поддержки группы «Союз 12 декабря» практически неотличимы от «Выбора России», что говорит о возможной близости позиций и по региональному вопросу; наконец, позиция Демократической партии России (ДПР) автору этих строк не вполне ясна. Резюмируя, можно констатировать, что на сегодняшний день политическая конъюнктура в российском Центре складывается в пользу дальнейшей дезинтеграции Тюменской области и усиления влияния округов как самостоятельных и вполне независимых субъектов региональной политики. Нет оснований говорить и о том, что в обозримом будущем ситуация кардинально изменится. Детальное изучение мнений экспертов по вопросам о перспективах Тюмени и юга Тюменской области свидетельствует о любопытном феномене: наиболее оптимистический взгляд на проблему принадлежит москвичам — в первую очередь В.Каганскому и Е.Гонтмахер, а наиболее критические оценки высказаны журналистами и тюменскими независимыми экспертами. Должностные лица органов власти, кроме главы областной администрации, занимают в целом промежуточную позицию (сказывается необходимость соответствовать статусу и быть «застегнутым на все пуговицы»), но, по большому счету, они настроены весьма пессимистически и доведены если не до отчаяния, то до готовности к решительным шагам. Тот факт, что представитель областной прокуратуры открыто высказывается в пользу одностороннего перераспределения городом платежей в бюджет, иначе говоря, за противозаконный отказ от перечисления Центру денежных средств, говорит о многом. Однако если отбросить эмоции, то следует признать, что ресурсов для торга или открытой конфронтации ни с округами, ни тем более с Центром у Тюмени и юга области на сегодня нет. Возможно, они появятся в некоторой перспективе, но их возникновение связано с факторами, внешними по отношению к региону, — будь то улучшение инвестиционного климата либо осложнение взаимоотношений России с Казахстаном. Разумеется, можно предположить активную политику тюменских лидеров по блокированию нормализации российско-казахстанских отношений с целью повышения статуса и роли региона (подобную тактику применяли в 1992-1993 гг. руководители Ленинградской области по отношению к Эстонии, лоббируя строительство морских портов на российском побережье Балтики), но в целом от местных руководителей, похоже, в этом вопросе сегодня мало что зависит. Вообще, говоря о возможной реинтеграции субъектов Федерации и их преобразовании в более крупные образования, следует иметь в виду малую вероятность ненасильственного пути подобного объединения. Личный опыт автора этих строк, в 1993 году участвовавшего в разработке проектов объединения Санкт-Петербурга и Ленинградской области в единый субъект Федерации, свидетельствует о том, что «объединительные» идеи встречали сопротивление не только у областной элиты, но и у части населения области, чьи взаимоотношения с реальными хозяевами территорий — администрациями, директоратом, криминалом — строятся в основном по клиентистской модели. С другой стороны, даже такое не столь уж значительное изменение сложившегося порядка вещей, как проведенная Г. Поповым в 1991 году реформа административно-территориального деления Москвы и введение префектур вместо районов, судя по данным опросов, по сей день воспринимается москвичами негативно. Поэтому, скорее всего, при отсутствии каких-либо катаклизмов состав Федерации вряд ли претерпит серьезные изменения — живет же Америка с 50 штатами. Сказанное выше не означает, что Тюмень навсегда обречена на участь «заштата», как мрачно прогнозируют некоторые местные эксперты (например, Р. Гольдбер). Более уместным представляется замечание, высказанное на одном из семинаров исполнительным директором Экспертного института РСПП А. Нещадиным, по мнению которого судьба тех или иных регионов зависит от выбора типа экономической политики Центром. В конце 1991 — начале 1992 годов команда Гайдара сделала принципиальный и не поколебленный с тех пор выбор в пользу ставки на энергоресурсы ТЭК, обрекая другие ресурсы страны на утрату (кадры и технологии ВПК) или на резкое снижение значимости (продовольствие АПК), во многом задав вектор развития региональной политики. Возможно, этот вектор изменится при смене экономических ориентиров правительства или при смене президента — с этой точки зрения Тюмени и югу области было бы политически выгоднее поддержать на выборах лидеров более левой ориентации, чем нынешние руководители (например, Рыбкина или Скокова; во всяком случае, фигуры, менее связанные с нефтегазовыми монополиями).