США в эпоху "неоконсервативной революции" Р. Рейгана (стр. 3 из 7)

В то же время, уже на первом этапе президентства Рейгана мы отмечаем некоторое сопротивление Конгресса столь популярной политике президента. Так, например, в итоговом варианте реформы значилось снижение налогов лишь на 5% в 1981 году и по 10% в 1982 и 1983 годах.[3] Подобное действие Конгресса в качестве "либерального редуктора" препятствовало осуществлению политики Рейгана в "неразбавленном виде". Эта тенденция усилилась после распада коалиции голосования, когда стране грозил дефицит бюджета и уже начинающийся глубокий экономический кризис.

Возвращаясь непосредственно к самой программе экономического восстановления, можно добавить, что она, главным образом, была нацелена на заметное изменение соотношений между потреблением и накоплением в пользу накопления, между группировками с различными доходами в пользу состоятельной части населения, между расходами на военные и гражданские нужды в пользу военных. Программа исходила из интересов крупных корпораций и группировок с высокими доходами и намечала преодоление экономических трудностей за счет низкооплачиваемой части американского общества.[4] Так, в своей книге “AnAmericanlife” Рональд Рейган с гордостью сообщает, что спустя уже несколько минут после инаугурационной речи он подписал указ, отменяющий государственный контроль за ценами на нефть и бензин.[5] Этот указ был первым в серии мероприятий по снижению государственного регулирования и ознаменовал начало "рейганомики".

Первым серьезным негативным результатом подобной политики стала известная забастовка авиадиспетчеров 3-го августа 1981 года, нашедшая в отечественных и зарубежных исследованиях кардинально разные трактовки. Не в коем случае не отрицая "антипрофсоюзную" направленность политики Рейгана, мы отметим, что в советской историографии существует тенденция не упоминать о некоторых событиях, предшествующих августу 1981 года. В первую очередь речь идет о семимесячных переговорах между федеральными чиновниками и представителями профсоюза, а также подписании соглашения, в котором правительство брало на себя обязательство увеличить отчисления на зарплаты авиадиспетчерам на 40 млн. дол. После заключения договора профсоюз внезапно потребовал увеличить прибавку в 17 раз, претендуя, таким образом, на сумму в 681 млн.[6]

Несмотря на то, что подобный итог переговоров был мало предсказуем, администрация президента отреагировала довольно быстро. Уже через 4 часа после того, как профсоюз предъявил свои требования федеральному авиационному агентству, Рейган выступил перед авиадиспетчерами. В своем обращении к бастующим президент подчеркнул, что сам является членом профсоюза и в свое время организовывал и проводил забастовки, однако, в данном случае авиадиспетчеры нарушают закон, так как работают в государственном секторе. Президент дал 48 часов на то, чтобы все бастующие вернулись к исполнению своих обязанностей, и в качестве альтернативы предложил им потерю работы и привлечение к ответственности.[7]

В результате 5 тыс. диспетчеров в назначенный срок вернулись на работу, а остальные 11,4 тыс. продолжили забастовку и были уволены. В общей сложности из 19 тыс. человек сохранили работу всего 8 тыс., что, тем не менее, не помешало правительству за 10 дней восстановить 70% всех рейсов путем привлечения военных и авиадиспетчеров пенсионного возраста.[8] Таким образом, необходимо признать: забастовка с треском провалилась, Рейган доказал, что исполнительная власть в состоянии справиться с незаконными выступлениями граждан без ущерба для своего политического престижа. Кроме того, данный случай заверил работодателей разного уровня в том, что незаменимых работников нет, и президентская администрация впредь также будет всячески способствовать защите интересов корпораций.

Выступление авиадиспетчеров можно рассматривать как одно из следствий кризиса социально-экономической политики, проводимой Рейганом. Надо сказать, что далеко не все американские экономисты поддерживали курс президентской администрации; уже к концу года многие видные специалисты рекомендовали Рейгану вовсе отказаться от обещанного сокращения подоходного налога во избежание катастрофических последствий для американской экономики. Согласно их расчетам, для выполнения этого обещания администрации предстояло сократить свои расходы дополнительно на 70—90 млрд. долл., чего можно было достичь лишь путем сокращения военных расходов или же путем полной ликвидации одной из программ социального вспомоществования. В противном случае дефицит федерального бюджета грозил значительно превысить 100 млрд. долл. в 1984 г. Опасения экономистов подтвердились, когда сумма государственного долга США увеличилась до 1 трлн. долл., о чем было объявлено 22 октября 1981 г.[9] Однако, президент не внял советам специалистов и пошел по пути увеличения дефицита государственного бюджета. По его словам, во время избирательной кампании наиболее важной и актуальной темой для американцев была проблема национальной безопасности, а вовсе не экономические реформы и сбалансированный бюджет.[10] В то же время Рейган не мог согласиться на резкое сокращение социальных программ, так как опасался массового недовольства бедных слоев населения. Таким образом, было выбрано единственно, как тогда казалось, верное решение с надеждой на то, что к 1984 году все же удастся преодолеть дефицит.[11]

В октябре же президент объявил, что страна переживает период короткого и, как он надеется, легкого экономического спада. Однако, экономическая статистика тех месяцев свидетельствовала о том, что такая оценка экономической ситуации в стране была лишь попыткой выдать желаемое за действительное. Производственные возможности промышленных предприятий пользовались в среднем на 78,5 %, безработица выросла сентябре до 7,5 % и, по всем расчетам, должна была составить 8,5 % к концу года.[12]

Можно себе представить, какое впечатление на политические круги и широкую общественность страны произвели опубликованные в ноябре 1981 года журналом "Атлантик" откровения директора Административно-бюджетного управления (АБУ) Д. Стокмана. Трудно понять причины, заставившие Стокмана высказать свое истинное отношение к "рейганомике" на столь раннем этапе реализации экономической программы администрации, не исключено, что, поняв раньше многих своих коллег, к чему приведут экономические реформы президента, он решил заблаговременно заручиться "индульгенцией". По словам Стокмана, экономические выкладки администрации основывались не на серьезных и тщательных расчетах, а на домыслах и догадках: "Никто из нас толком не понимает, что происходит с этими цифрами",— заявил он.[13]

Большинство американских экономистов разделяли убеждение своих зарубежных коллег, что к январю 1983 г. "рейганомика" свела на нет чуть ли не все социальные и экономические достижения прежних администраций США. "Около 2 миллионов американцев потеряли работу только в текущем году... Страдают, причем очень серьезно, как отдельные люди, так и целые семьи. Фабрики пустеют, очереди безработных длинны",— цитировала газета "Нью-Йорк Таймс" слова Рейгана, произнесенные им еще в ходе избирательной кампании 1980 года в осуждение бездействия картеровской администрации в социально-экономической сфере, отмечая при этом, что ситуация, сложившаяся в стране к началу 1982 года, была ничуть не лучше. В 1982 году экономическое положение в стране обострилось в еще большей степени, давая основание наблюдателям говорить о пике экономического спада.[14]

Реальный и прогнозируемый объем ВВП США за указ. годы[15]

Итак, подводя промежуточный итог деятельности администрации Рейгана, можно сказать, что за первые два года ее пребывания у власти уровень жизни в стране заметно понизился: 15 % населения страны, или 34,4 млн. человек, были отнесены в докладе Бюро переписи населения США к категории бедняков, живущих ниже "черты бедности", то есть уровня дохода для семьи из 4 человек менее 10 178 долл. в год. Более 12 млн. человек (10,8 % работоспособного населения США) были безработными, что составило самое высокое число безработных с 1934 г.[16] Некоторые налоги, например, налог на социальное страхование, не только не снизились, но и продолжали расти, в то время, как государственные выплаты по нескольким социальным программам уменьшились.[17] Объем ВВП также сократился и не соответствовал прогнозам экономистов за 1981 г. Пожалуй единственным позитивным моментом в экономическом положении США было замедление темпов инфляции с 12 % в 1980 г. до 6,1 % в 1982 г.[18]

Общее недовольство американцев политикой Рейгана прекрасно иллюстрируют результаты промежуточных выборов в конгресс в ноябре 1982 г., когда правящая республиканская партия потеряла 26 мест в палате представителей и 7 губернаторских постов в штатах, что привело к окончательному распаду коалиции голосования, поддержавшей экономические реформы 1981 года.[19] Кроме того, индекс личной популярности Рейгана, составлявший 52 % в августе 1981 г., снизился до 35 % в январе 1983 г., побив все рекорды президентской "непопулярности" со времени окончания второй мировой войны.[20]

Однако уже в следующем месяце появились первые признаки того, что худшее оставалось позади. В феврале 1983 г. министерство труда США объявило о снижении уровня безработицы, дав повод президенту заявить во всеуслышание, что экономические дела страны пошли на поправку. К концу года безработица составляла уже 8,1 %,[21] и аналогичная динамика наблюдалась, к изумлению многих, также в темпах роста валового национального продукта: если в первом квартале 1983 г. его объем вырос на 3,3 %, во втором — на 9,4 %, то рост его за весь 1983 год составил 7,6 %. Получалось, что, обещая скорое окончание экономического спада, Рейган знал что-то такое, чего не знали и не могли понять ведущие американские и иностранные экономисты. В глазах миллионов американцев происходила реабилитация "рейганомики", и на страницах американских газет и журналов, совсем как в первые месяцы администрации, замелькали ссылки на "рейгановскую революцию".[22]