Таким образом, в общественном сознании создаётся иерархия социальных целей и значений в политике, что способствует уточнению позиций конкретного индивида по отношению к власти.
Идеологическое пространство в СССР на протяжении десятилетий являлось цельным и системным образованием.
Активность субъектов в монолитном идеологическом дискурсе была направлена на удержание статусных позиций и реагирование на изменение ситуации.
В этой связи, представляется возможным говорить о феномене моносубъектности, включающем в себя партийно-государственный аппарат, социальные слои, личность и др.
Моносубъект, опирающийся на монолитный идеологический дискурс, в большей степени обладал внутренней, чем внешней, политической активностью.
Внутренняя иерархическая активность определяла в советском моносубъекте степень политической напряженности.
С распадом СССР в российском идеологическом пространстве вместе с действительными признаками дискурсивности (поиск "национальной идеи", конструирование интегративной идеологии, развитие концепции "Третьего пути России" и т.д.) появляются и признаки кризиса идей.
Во время структурных идеологических изменений бессознательное начало субъекта выходит на первый план, поэтому при исследовании политической активности в данных условиях следует обратить особое внимание на личность как субъект.
Идейный кризис не подавляет политическую активность личности, наоборот, повышается рост политизированного бессознательного.
Как внешняя, так и внутренняя политическая активность личности определяются архетипами, существующими в бессознательном.
Снижение эмоционального напряжения через переключение на символических врагов наделяет индивида дополнительной политически направленной энергией, что ведет к повышению его политической активности.
Дискурс "свой-чужой" становится неотъемлемой частью постсоветского идеологического пространства, что формирует деструктивную политическую активность.
В различных идеологических условиях, политическая активность субъектов различается степенью интенсивности и направленностью.
Трансформация идеологии влияет на уровень массовой политической активности, что требует от людей, помимо удовлетворения их базовых интересов, определенного понимания целей власти.
Подводя итоги вышесказанному, можно сделать вывод о том, что потеря традиционными типами политической коммуникации роли ведущего инструмента связи с избирателями в ходе предвыборной борьбы повлекла за собой необходимость изменения наметившейся тенденции к отчуждению граждан от политической жизни общества и привела к формированию нового типа информационно-коммуникационного канала взаимодействия с электоратом - интернет-технологий.
Именно поэтому стоит считаться с примерами, когда во многих странах испытали кризисы основные принципы демократии, ее главные институты и страны вернулись к более радикальным политическим режимам, основываясь на высокой поддержке и доверии населения, на беспрекословной вере граждан в большую эффективность и справедливость именно такой организации политической жизни страны.
1. Ачкасов В.А., Елисеев С.М., Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом Российском обществе. - М.: Аспект-Пресс, 2006.
2. Бурдье П. Политическое представление: Элементы теории политического поля. / Бурдье П. Социология политики: Пер. с фр. Е.Д. Вознесенская/ Сост., общ. ред. и предисл. Н.А. Шматко. / - М.: Socio-Logos, 2007.
3. Заболотная Г.М. Феномен доверия и его социальные функции // Вестник РУДН, серия Социология. - 2008. - № 1 (4).
4. Штомпка П. Социальное изменение как травма. / Социологические исследования. - 2008 - №1.
5. Иванов Д.Г. Политический PR в Интернете: российские реалии // Интернет-маркетинг. - 2008. - №4.
6. Гирц К. Интерпретация культур / Пер. с англ. - М.: "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2007.
7. Клюев А.В. Политическая активность личности при социализме. Сущность и факторы ее повышения. СПб: Изд-во ЛГУ им.А. А. Жданова, 2007.
8. Соловьев А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции // Полис. 2008. №2
9. Хвощев В.Е. Теория активности: от истоков к началам: монография / В.Е. Хвощев - Челябинск: Изд-во ЮУрГУ; Изд-во ЮВИГ, 2008.