1) союз с Великобританией
2) изоляция Германии
3) противодействие Японии на Тихом океане
4) союз с Европой против народов Азии.
Нельзя не заметить, что вот уже полтора столетия эта теоретическая концепция является основой геополитической стратегии США. В этом смысле американская геополитика весьма убедительно доказала, что реализованные на практике идеи становятся материальной силой.
В борьбе с континентальными странами Мэхен предлагал использовать принцип "анаконды" - блокирование территории врага с моря и по береговым линиям, которые постепенно сужаются как гольца анаконды. Уже в Первой мировой войне стратегия анаконды была использована Антантой для поддержки белого движения. Во Второй мировой войне эта стратегия активно использовалась союзниками против Японии и стран Центральной Европы. По окончании холодной войны постсоветское пространство также подверглось стратегии анаконды, направленной на вытеснение России с удобных береговых зон Прибалтики, Черного моря и побережья Тихого океана.
Книги А. Мэхена уже при жизни автора были переведены на многие языки и широко распространялись во всем мире. Стратегия НАТО с самого начала базировалась на его теоретических постулатах, и сегодня концепция "морской силы" является актуальной геополитической доктриной этого блока.
Применительно уже к интересам Британии формулировал свои геополитические идеи крупный британский ученый и политик X. Маккиндер (1861 - 1947). Примечателен тот факт, что его идеи частично были реализованы в британской внешней политике. Как и все геополитики его времени, он подчеркивал определяющую роль для государств и народов того пространства, на котором они существовали. Более того, по мере исторического развития этот фактор становится все весомее. Поскольку, по мнению X. Маккиндера, доминирующую роль в мировой политике играют огромные пространства Евразии, постольку овладение этим "осевым регионом" является необходимым условием мирового господства.
Он обратил внимание на исключительно выгодное положение России в центре Евразийского континента. В мире в целом она занимает центральную стратегическую позицию, сравнимую с позицией, занимаемой Германией в Европе. X. Маккиндер писал, что Россия "может наносить и одновременно получать удары со всех направлений, за исключением севера". И никакая социальная революция, по его мнению, не способна "изменить ее отношения к великим географическим границам ее существования".
Подобный ход мыслей привел X. Маккиндера к созданию первой глобальной геополитической модели мира. "Осевой регион" он назвал Хартлендом (сердцевинной землей). В него он включил географическое пространство России, плюс Восточная и Центральная Европа на западе, Тибет и Монголия на востоке. За пределами хартленда он описывает "большой внутренний полумесяц", Римленд (береговые земли), образуемые Германией, Австрией, Турцией, Индией и Китаем.
"Внешний полумесяц", образующий Мировой остров, представляли, по его мнению, Британия, Южная Африка, Австралия, Соединенные Штаты, Канада и Япония. Что касается Франции, то, как пишет X. Маккиндер, ее "толкнуть в объятия морских держав может предполагаемый союз Германии и России. Таким образом, им окончательно была сформулирована идея геополитического дуализма: столкновения власти суши - теллурократии и морского могущества - талласократии. Сегодня эти термины постоянно используются теми учеными, которые стоят на позициях классической геополитики.
Хотя, как считал X. Маккиндер, морская мощь и играет огромную роль в мировом балансе сил, но развитие сухопутных и воздушных коммуникаций в значительной степени обесценивают ее эффективность, так как для поддержания ее на соответствующем уровне требуется все большее количество и все более дорогих морских баз. Поэтому господства над мировым островом сравнительно проще добиться великим континентальным державам. На основе этих размышлений он пришел к итоговому выводу, что тот, кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом, тот, кто правит Хартлендом, господствует над Мировым островом, тот, кто правит Мировым островом, господствует над миром.
Превращение США после Первой мировой войны в "сверхдержаву" породило у американских исследователей потребность усилить концепцию "Морской Силы" обоснованием необходимости контроля над береговыми территориями Евразии. Эта потребность была реализована в виде геополитической концепции атлантизма. Одним из ее авторов выступил Николос Джона Спайкмен (1893-1943) - американский ученый голландского происхождения, первый директор Йельского института по изучению международных проблем.Н. Спайкмен считал себя наследником геополитических идей А. Мэхена, во многом разделял взгляды X. Макиндера, но для него главным было не столько влияние географии на процесс принятия политических решений, сколько сам аналитический геополитический метод, позволяющий выработать эффективную стратегию.
"В мире международной анархии внешняя политика должна иметь своей целью прежде всего улучшение или, по крайней мере, сохранение силовой позиции государства, - подчеркивал Н. Спайкмен. - Сила в конечном счете составляет способность вести успешную войну, и в географии лежат ключи к проблемам военной и политической стратегии. Территория государства - это база, с которой оно действует во время войны, и стратегическая позиция, которую оно занимает во время временного перемирия, называемого миром. География является самым фундаментальным фактором во внешней политике государства, потому что этот фактор - самый постоянный. Министры приходят и уходят, умирают даже диктаторы, но цепи гор остаются непоколебимыми" /18, с.41/.
Наиболее крупными геополитическими работами Спайкмена стали "Стратегия Америки в мировой политике" (1942) и "География мира" (1944). В этих трудах он выделяет десять основных критериев геополитического могущества государства:
• поверхность территории;
• природа границ;
• объем населения;
• наличие или отсутствие полезных ископаемых;
• экономическое и технологическое развитие;
• финансовая мощь;
• этническая однородность;
• уровень социальной интеграции;
• политическая стабильность;
• национальный дух.
Если государство имеет высокий индекс по всем указанным критериям, значит, оно способно выступать самостоятельным актёром в геополитической игре. При низком индексе основных показателей Спайкмен советовал вступление в геополитический союз или блок, поиски геополитического покровительства.
Н. Спайкмен был уверен в том, что X. Макиндер переоценивал роль хартленда в мировой политике. Он подчеркивал: осью геополитики является римленд - евразийский пояс прибрежных территорий (маргинальный полумесяц) - морские страны Европы, Ближний и Средний Восток, Азиатско-Тихоокеанский регион. Его формула мирового господства звучит так: "Тот, кто доминирует над римлендом, доминирует над Евразией; тот, кто доминирует над Евразией, держит судьбу мира в своих руках" /10, c.132/.
Н. Спайкмен выделил три центра мировой мощи: атлантическое побережье Северной Америки, европейское побережье и Дальний Восток. Для сдерживания СССР он предложил создать ряд военных союзов, которые и сегодня играют важную роль в архитектуре американского геополитического могущества: НАТО - в Европе, СЕНТО - в западной Азии, СЕАТО - в Восточной Азии. С подачи Спайкмена войны за римленд стали главным направлением американской военной стратегии: Корея, Вьетнам, Камбоджа и Афганистан - главные вехи в этой перманентной военной экспансии.
Разрабатывая атлантическую стратегию, Спайкмен ввел понятие "срединный океан", под которым имел в виду Атлантический океан - эскалатор геополитического развития. Срединный океан не разъединяет, а объединяет Запад - это его внутреннее море, новая Атлантида. Спайкмен активно поддерживал доктрину Монро - призыв США к европейским странам о разделе мира. Речь шла о том, что США контролируют западное полушарие, подчиняя себе Латинскую Америку, Канаду и Гренландию, а Европа сохраняет за собой свои колонии в восточном полушарии. Таким образом, Н. Спайкмена по праву считают "отцом атлантизма" и архитектором американской геополитики XX века.
Во второй половине XX века неоатлантизм становится ведущим направлением англо-американской геополитики. Д. Мейнинг выпускает монографию "Хартленд и римленд в евразийской истории" (1956), где он предлагает разделить евразийское побережье на три типа по своей геополитической ориентации:
1) пространства, ориентирующиеся на хартленд - Китай, Монголия, Северный Вьетнам, Бангладеш, Афганистан, Восточная Европа (включая Пруссию), Прибалтика и Карелия;
2) геополитически нейтральные территории - Южная Корея, Бирма, Индия, Ирак, Сирия, Югославия;
3) пространства, ориентирующиеся на Атлантику - Западная Европа, Греция, Турция, Иран, Пакистан, Таиланд'.
Сегодня, спустя полвека, очевидно, что этот геополитический прогноз Д. Мейнинга относительно ориентации большинства стран римленда оказался ошибочным - Восточная Европа, Прибалтика, Ирак, Иран, Югославия, Пакистан не раз меняли свой геополитический вектор. Римленд оказался весьма проблемной и неустойчивой геополитической зоной. Несмотря на множество попыток неоатлантистов создать геополитическую модель этой территории, ни одна из них пока не была подтверждена в ходе развития геополитической истории.
У. Кирк в своей книге "Географическая ось истории" (1965) выдвинул гипотезу, что главную роль в структуре римленда будут играть высшие культурные секторы внутреннего полумесяца, которые имеют атлантическую ориентацию, - Западная Европа, Пакистан и Турция. От них культурные импульсы смогут поступать внутрь континента, создавая мощные геополитические притяжения, с помощью которых можно объяснить динамику геополитической ситуации в Евразии. Но ни один из перечисленных выше геополитических факторов во второй половине XIX века не стал генератором геополитической динамики. США действительно сделали ставку на Турцию и Пакистан в планах вестернизации Азии, но эти страны так и не смогли стабилизировать свои политические системы - в них периодически происходят военные перевороты и без существенной поддержки Америки они сами не смогли бы удержаться в зоне атлантического влияния.