Одна из черт политического лидера, которую можно считать связанной с архетипом, – это целостность образа. Это отмечал еще Бердяев, говоря о Ленине, «в характере Ленина были типичные русские черты, ни интеллигента, а именно русского человека: простота, цельность и нелюбовь к риторике… Ленин был сделан из одного куска камня, он монолитен». Именно с цельностью и подверженностью одной идеи связывает Бердяев способность Ленина влиять на массы. Удивительно, что спустя много лет, именно этими же качествами объясняет успех Лебедя в 1996 г. Ципко, который, отмечая органичность и цельность Лебедя, говорит, что «Лебедь производит впечатление, вырубленного из одного куска камня». Вопрос тут совсем не в том, действительно ли Лебедь обладает этим качеством, а скорее в том, что именно эти черты являются архетипическими, заложенными в политической культуре.
Образ политика оценивается не только по позитивным чертам. Негативные черты тоже принимаются во внимание: жажда власти, слабость, вовлечение в ненужную войну, нестабильность, эгоизм, опрометчивость.
Одной из важнейших черт политического лидера в глазах избирателей является стремление жить заботами людей и воспринимать их как свои собственные. А одним из существенных недостатков – является стремление политика исключительно к личной выгодеТакер отмечает, что среди факторов, определяющих успех или провал лидеров, является скорее не только способность лидера отражать интересы определенных социальных групп, но в большой степени озабоченности людьми теми проблемами, которые пытается решить лидер. А американский исследователь Хайдер отмечает, что «если лидер воспринимается как человек, способный достичь благоприятного результата, но не делающий этого из-за очевидного безволия или нежелания, то он имеет больше шансов потерять последователей по сравнению с лидером, не способным достичь желаемого, но предпринимающегося явные усилия для достижения цели».
Еще одна черта, которая воспринимается некоторыми аналитиками как недостаток, – отсутствие твердой линии и постоянные метания. Так, например, В. Кувалдин писал о Ельцине, что даже сторонники президента не могут точно определить его политические взгляды и общественные идеалы. «Ельцин за несколько лет выступал в стольких различных амплуа, что вопрос о его убеждениях отпал сам собой». С этой точкой зрения можно согласиться лишь отчасти, ведь одной из необходимых черт реальных (а не идеальных!) политиков является – гибкость, способность подстраиваться под изменения как политической реальности, так и требований потенциальных избирателей, это характерно для большинства политических лидеров, если они становятся негибкими, не способными изменяться и соответствовать новым требованиям и ожиданиям, то они просто выпадают из большой политики.
Но идеальные образы скорее показывают ценности и установки людей по отношению к политическим лидерам, чем выясняют причины, почему они проголосовали за одного, а не за другого. Доказательством этого во многом является то, что исследования как ФОМ, так и ВЦИОМа при сравнении идеального президента с реальными политиками показывают, что все они достаточно далеки от идеального образа. Однако при сравнении такого облика идеального президента с реальными кандидатами по тем же самым критерием мы получим, что все они по большинству параметров достаточно далеки от идеального образа. Возникает вопрос: на основании чего тогда делают выбор избиратели? Может быть, при оценке реальных политиков в головах респондентов существует совсем иная шкала оценок.
Российский исследователь В.В. Лапкин считает, что дело совсем не в том, что у людей меняется представление о политическом лидере, хотя отметим, что этот факт тоже нельзя недооценивать, а в том, что недостаточно разработаны методы исследования личных предпочтений граждан.
Можно согласиться с точкой зрения Лапкина, что вопрос о том, какие же именно качества политиков приводят к успеху, скорее остается открытым. И одним из важнейших вопросов действительно остается тот, «какие черты формируют прямую или обратную корреляцию с его электоральным рейтингом, а какие – нейтральны»?
Для более точного восприятия установок избирателей В.В. Лапкин предложил использовать кроме традиционного вопроса «за кого вы будете голосовать в ближайшее воскресенье?» еще один – за кого вы не будете голосовать ни при каких обстоятельствах.
Аналитики ВЦИОМа в свою очередь предположили, что надо скорее изучать не близость того или иного политика к идеалу, а скорее сравнивать реальных политиков между собой. Выделяя 16 основных черт (опыт политической и хозяйственной деятельности, волевые качества, профессионализм, государственный подход к решению проблем, способность следовать четкой последовательной политической линии, активность, энергичность, стремление к порядку, культура, образованность, умение связанно излагать свои мысли, независимость, готовность защищать интересы простых людей, личное обаяние, честность, порядочность, бескорыстность и гибкость), они показывают, что каждый из политиков по каким-то критериям превосходит других. Так, например, Лужков видится как опытный хозяйственник, способный решать проблемы с государственных позиций и имеющий личную привлекательность. Лебедь – волевой, мужественный, плюс ассоциирующийся со стремлением к порядку (по мнению Седова – это является его важнейшим имиджевым ресурсом, поскольку соблюдение законов на сегодняшний день стало идеей, объединяющей максимальное число россиян (39%). Явлинский выделяется из всех своей культурой, образованием, умением связанно излагать свои мысли, но лишенный хозяйственного опыта и волевого напора, необходимого лидеру. Зюганову не отказывают в опыте политической деятельности и четкому следованию политической линии и готового защищать интересы простых людей, но также отказывают ему в опыте хозяйственной деятельности. Исследователи задаются вопросом о том, какие качества окажутся решающими, полагают, что надо оценивать не каждое качество по отдельности, а сумму положительных оценок, даваемых по всем характеристикам. Так, например, по исследованию декабря 1998 – максимальное количество баллов набирали Лужков и Лебедь, Зюганов и Явлинский от них отставали, а число положительных оценок, даваемых Черномырдину, было настолько меньше, что вряд ли позволяло считать его одним из фаворитов президентской гонки. Скорее плюсом этой методики было то, что данные по сумме положительных черт коррелировали с вероятностью голосования за них.
Как тут не вспомнить исследование Д. Киндера, который также отмечал несоответствие между восприятием образов реальных политиков и идеальных прототипов. Для наших опрошенных скорее характерно высказывание, что, конечно, хорошо бы, чтобы он был именно таким, а не другим, но, с другой стороны, выбирать все равно приходится из реальных политиков. Для нашего массового сознания во многом характерно высказывание «все они плохи, но выбирать все равно приходится».
В исследовании, проведенном под руководством Е.Б. Шестопал в феврале и ноябре 1998 г., мы тоже пытались выяснить, насколько образ того или иного политика близок к образу идеального президента. Ответ на этот вопрос складывался как из оценок различных качеств того или иного политика, так и оценок перспектив занятия этим политиком президентского кресла.
Так, например, лишь небольшая часть респондентов считала, что «Лужков – это правитель по своей сути», гораздо больше опрошенных отмечали качества, которые ему могут и помочь в этом и помешать.
Так, опрошенные замечали, что для президента «нужен административный опыт, а Лужков вырос на этом», «умение соблюдать расстановку и баланс сил». Также положительным качеством считали хитрость, которые наши респонденты трактуют как способность к манипуляции. В отличие от Лужкова, Лебедь «будет крушить направо и налево», а Явлинский – «слишком прямолинеен». Президент должен быть развит неодносторонне и понимать что-нибудь в политике». Лужкову эти качества также приписываются (вообще стоит отметить, что одним из отличий восприятия октября 1998 от февраля 1998 и марта 1997 служит то, что увеличилось число политических характеристик, воспринимаемых со знаком плюс. Так, если большинство критических замечаний на прошлых этапах исследования было вызвано именно оценкой его политических взглядов – Севастополь, Крым и т.п., то в октябре 98 года это воспринимается положительно).
Также одним из качеств, необходимых президенту, называют простоту, близость к народу – причем в данном случае имеется в виду скорее не отражение интересов народа, что имеют в виду опросы ФОМ, а другое – именно чувство близости (схожести) с народом: «тайны мадридского двора может и есть, но он (имеется в виду Лужков) все время на людях, близок к народу, такой же как, и все». Об этом писал и один из аналитиков «Известий» – И. Мильштейн, отмечая близость образа мысли Лужкова с обычным москвичом по вопросу приезжих, – «Понаехали тут», – говорит среднестатистический москвич, гуляя по Александровскому саду, и благодарным крестиком метит Лужкова в избирательном бюллетене. И тут же с интересом выслушивает мнение градоначальника насчет наших угнетаемых граждан в Латвии и в Крыму, которых он, среднестатистический, на порог не пустит. Лужков воспринимается как свой, близкий и понятный. Именно поэтому респонденты негативно отнеслись к катанию Лужкова на роликах, что существует некоторый архетип, что этот вид спорта воспринимается как элитарный. Зюганов, как и Лужков, воспринимается как политик, способный отражать интересы народа, он «один из нас». У красноярского губернатора Лебедя, наоборот, – излишняя простота воспринимается как недостаточная сложность, а слишком большая «сложность» Явлинского воспринимается как недостаток: слишком непонятен и слишком сложен.