Во второй половине 90-х годов на политической арене Туниса оппозиционные партии фактически выступали в роли статистов: произошла деполитизация внутренней жизни страны. Местная пресса утратила независимость. Между оппозицией и властью возникли патронажно-клиентельные отношения: партии оказались в зависимости от финансовой помощи государства, их лидеры пользовались определенными привилегиями, правительство могло оказать влияние на избрание видных деятелей оппозиции на выборах. Фактически единственным источником финансирования избирательной кампании, СМИ и парламентской и внепарламентской деятельности оппозиционных партий была государственная финансовая помощь. Одним из средств поощрения лояльных правящему режиму оппозиционных лидеров служили их назначения в различные комиссии. М.Хармель (ДО) был назначен даже председателем комиссии по парламентскому иммунитету. Впервые депутат от оппозиционных партий возглавил одну из комиссий.
Клиентела Бен Али, со своей стороны, демонстрировала лояльность своему патрону. Политические и общественные деятели, осмелившиеся критиковать политику президента, сразу же подвергались нападкам со стороны лояльных оппозиционных партий. Эти партии опровергали обвинения правящей элиты Туниса в нарушении прав человека и свобод, что шли со стороны международных правозащитных организаций, международной общественности и Европарламента. Руководители ПНЕ и ДЮС М.Бельхадж и А.Тлили в совместном коммюнике в ответ на принятие в июле 1996 г. Европарламентом соответствующей резолюции осудили ее «нравоучительный тон». Лидер ДО М.Хармель назвал эту резолюцию «недоброжелательной и неприемлемой»8. Когда оппозиционные партии критиковали ДКО или некоторых представителей окружения президента, они это делали в осторожной и завуалированной форме. На критику же самого президента было наложено «табу». Создалась парадоксальная ситуация: оппозиционные партии, призванные противостоять власти, поддерживали основные направления политики правящего режима, различными способами контролировавшего их. Следование оппозиции в фарватере официальной политики приводило к утрате ею своего политического лица, деформации собственного политического курса. Зачем тунисцам голосовать за оппозиционные партии, если их позиции по основным вопросам почти не отличались от курса ДКО?
Во время президентских выборов 1994 г. оппозиционные партии призывали голосовать за Бен Али, в то же время соперничая с ДКО на парламентских выборах. Фактически то же повторилось на выборах в октябре 1999 г. Вместо того, чтобы поддержать кандидатов в президенты – председателя ПНЕ М.Амора или генерального секретаря ДЮС А.Тлили, ДДС, ДО и ЛСП поддержали кандидатуру Бен Али. Правда, сами претенденты перед выборами сделали реверанс в сторону Бен Али. М.Амор отдал дань уважения президенту, который «сделал первый шаг, закрепляя принцип плюрализма». А.Тлили, как он выразился, выдвинул свою кандидатуру, чтобы позитивно прореагировать на «добровольную инициативу самого президента Бен Али». Он имел в виду июньский закон 1999 г. об альтернативности президентских выборов. Сожалея о сложившихся отношениях между властью и оппозицией, генеральный секретарь ПСО А.Шабби в интервью журналу «Жен Африк» в декабре 1998 г. задал риторический вопрос, не лучше ли бы оппозиции сразу, оказывая поддержку Бен Али, несколько дистанцироваться от него, оставляя себе возможность критиковать некоторые действия правительства.
К концу 1997 г. парламент одобрил изменения в законе о выборах: оппозиционные партии должны были получать, по крайней мере, 20% мест в парламенте; ни одна партия не имела права иметь больше 20% мест в муниципальных советах. Бен Али в сущности ничем не рисковал, учитывая крайнюю слабость оппозиции. Более того, это дискредитировало оппозицию в глазах общественности и электората, поскольку через эти уступки президента явно проглядывала беспомощность оппозиции.
Перед выборами в октябре 1999 г. Бен Али заявил, что поскольку конституция 1995 г. допускает лишь два переизбрания президента, он не намерен баллотироваться на этот пост в 2004 г. Как выяснилось позже, Бен Али намеренно вводил тунисцев в заблуждение. На выборах 1999 г. кандидатуру Бен Али поддержали три оппозиционные партии: ДДС, ДО и ЛСП. Президентские выборы впервые прошли на многопартийной основе. В начале 1999 г. парламент одобрил поправку в конституцию, в соответствии с которой лидеры оппозиции могли выставлять свои кандидатуры на президентских выборах при условии, что они руководили своими партиями пять лет подряд и если соответствующая партия имела, по крайней мере, одно место в парламенте. Раньше кандидаты в президенты должны были получить поддержку 30 членов парламента или мэров, что исключало появление кандидатов, не утвержденных ДКО. Вновь преимущество Бен Али и его партии было подавляющим. Он получил 99,44% голосов, а ДКО – 148 из 182 мест в парламенте. Оппозиция фактически не выиграла ни одного места, а лишь получила зарезервированные за ней мандаты: ДДС – 13, ПНЕ – 7, ДЮС – 7, ДО – 5, ЛСП – 2.
В ноябре 2001 г. Бен Али объявил о намеченной коренной реформе конституции, сообщив лишь некоторые ее детали. Примечательно, что он выразил свою благодарность всем тунисцам, которые выражали ему свою преданность и просили его остаться их президентом. Однако он не сказал, хотел бы он изменить конституцию так, чтобы получить возможность переизбираться в третий раз. Прогрессивная демократическая партия (ПДП) (бывшее Прогрессивное социалистическое объединение, переименованное в 2001 г.), Демократический форум за труд и свободы (ДФТС), Конгресс за республику (КР) во главе с М.Мар-зуки, созданный в 2001 г., учредили Демократический координационный комитет для проведения кампании против четвертого президентства Бен Али, за освобождение политических заключенных, за свободу выражения мнения, независимость судебной системы. Против нового избрания Бен Али выступили также ЛСП, НССТ и другие правозащитные организации.
В конце февраля 2002 г. на специальной сессии парламента были рассмотрены предложения о внесении поправок в конституцию. Максимально допустимый возраст кандидата в президенты увеличился с 70 до 75 лет. Поскольку на выборах 2004 г. Бен Али было бы 68 лет, теоретически он мог оставаться на посту президента еще два срока: одновременно был отменен пункт о том, что президент мог переизбираться не более двух раз. Демократы рассматривали эти поправки как еще большее усиление авторитарности режима. В частности, эти изменения в конституции осудило ПСО. Хотя ПСО подписало в 1988 г. Национальный пакт, но неоднократно критиковало правительственную политику. Возможно, поэтому оно было единственной легальной партией, не имевшей мест в парламенте с 1994 г. В 2002 г. от правящего режима дистанцировалось также ДО. Политику правящего режима и поправки в конституции критиковала также партия Демократический форум за труд и свободы (ДФТС) во главе с М.бен Джафаром, легализованная 26 октября 2002 г. Бен Джафар участвовал в создании в 70-х годах ДДС. Он выступил против «консенсусной линии» М.Муады и был исключен из ДДС в 1991 г. Три года спустя Бен Джафар основал ДФТС, реагируя, как он сам сказал, на «явное отсутствие демократической воли, продемонстрированное законодательными выборами в марте 1994 г.»12 До 2002 г. легальными партиями были лишь те, которые подписали Национальный пакт.
В начале июня 2003 г. был опубликован новый доклад «Эмнисти Интернэшнл» («Тунис – цикл несправедливости»), в котором говорилось о серьезных нарушениях прав человека. В нем подчеркивалось, что угроза терроризма и интересы безопасности страны использовались правительством для ограничения гражданских и политических свобод. Правящий режим, со своей стороны, доказывал, что процесс либерализации и демократизации в Тунисе якобы необратим, что доклад игнорирует такие достижения, как соблюдение социально-экономических прав тунисцев. Средний класс составляет ныне 60% населения страны. Относительное число тунисцев, находящихся ниже черты бедности, удалось сократить с 20% в 1984 г. до 4% в 2003 г. Если в 70–80-х годах происходил массовый «исход» тунисцев в Западную Европу, то в начале 2000-х годов больше тунисцев возвращались на родину, чем покидали ее.
Однако нельзя сказать, что на общественно-политическом и экономическом небосклоне Туниса безоблачно, как утверждает правительство. Если ныне в стране преобладает вектор притока «умов», то, как отмечает сотрудник Техасского университета (Остин) К.М.Генри, по существу продолжается односторонний процесс утечки «политических умов». В качестве примера он приводит судьбу М.Марзуки, который, получив отказ в трудоустройстве на родине из-за его активной роли в защите прав человека, был вынужден эмигрировать во Францию, где он устроился на работу в одну из лучших французских больниц. В феврале 2000 г., впервые после разгрома исламистской оппозиции в 1991–1993 гг., на юго-востоке страны вспыхнули беспорядки, в которых участвовали недовольные своим положением студенты высших учебных заведений и безработная молодежь. Они начались в небольших городах, где студенты нападали на государственные здания и вступали в стычки с полицией. Власти утверждали, что волнения продолжались лишь несколько часов и охватили небольшую территорию. Согласно неофициальным источникам, волнения длились несколько дней и распространились за пределы юго-востока на Сфакс, второй по численности населения город страны, и даже на предместья столицы. Сотни участников волнений были арестованы. 8 апреля 2000 г. во время похорон Х.Бургибы в Сфаксе массы студентов провели демонстрацию против президента Туниса. Нетерпимость власти к критике внутренней политики все более убеждала недовольных тунисцев в невозможности диалога с правящим режимом. Им, как и исламистам в начале 90-х годов, насилие казалось единственным средством изменения ситуации в Тунисе.