Советские члены четырехсторонней комиссии приходили к выводу о том, что на мнение ливийцев в отношении будущего статуса их страны оказывает негативное влияние позиции религиозных деятелей, в частности, египетского Совета улемов. Они считали, что население Ливии единодушно требует от великих держав ускорить рассмотрение ливийского вопроса, поскольку оно "негативно относится к нынешней власти". Но речь шла только об английской администрации. В отношении же Феццана советские представители отмечали, что "большинство населения Феццана не имеет определенно единого мнения. Одни считают, что следует сохранить французскую администрацию, другие – сформировать исламское правительство, третьи – предоставить решение этого вопроса четырем великим державам". В отношении же ситуации в Триполитании в докладе советских представителей отмечалось, что "часть населения" этой ливийской территории "считает, что страна не готова к автономии и необходим переходный период под контролем европейской державы". И далее подчеркивалось: "Они считают Италию более подходящим государством для выполнения этой функции".
Причина, определявшая советскую точку зрения на необходимость восстановление итальянского контроля над Ливией – возможность победы итальянских коммунистов на парламентских выборах 1946 г., уже не была принципиальна. Однако СССР и после 1946 г. продолжал следовать проитальянским курсом в ливийском вопросе. Начинавшаяся "холодная война" ставила Советский Союз перед необходимостью все более решительного противостояния Западу. Италия же, где сохранялось значительное влияние коммунистов, еще и в конце 40–х гг. представала перед Москвой как "слабое звено" в системе западного миропорядка. Именно поэтому в СССР считали, что: "Демократическая Италия, не отвечающая за империалистическую политику Муссолини, требует только тех ее колоний, которые были приобретены Италией до фашизма". Ливия как раз и была такой колонией. В СССР говорили, что: "Италия на протяжении свыше четверти века руководствовалась единственной целью помочь местному арабскому населению поднять его культуру и политическое самосознание с тем, чтобы оно могло перейти к управлению своей страной без помощи "цивилизованной" Европы", "Италия понесла громадные жертвы, в первую очередь, экономического порядка для дела развития экономики ее колоний, "Перенаселенная Италия нуждается в бывших колониях не столько с точки зрения политической, сколько с точки зрения экономической – размещение избыточной рабочей силы".
Высшей степенью советской поддержки стало заявление советского руководства от 14 февраля 1948 г, в котором вновь подтверждалось советское предложение о возвращении Италии ее североафриканских колоний. Левая итальянская пресса, в частности "Унита", с энтузиазмом приветствовала этот шаг СССР и сообщала о нем под крупными заголовками: "Новый шаг СССР в пользу предоставления Италии мандата на управление Ливией", "Италия благодарит СССР за поддержку".
Однако в конце 40-х гг. в советской позиции поддержки Италии в вопросе о ее бывших колониях, прежде всего Ливии, стали намечаться некоторые изменения. Так, оценивая внутреннюю ситуацию, сложившуюся в 1947 г. в Ливии, МИД СССР приходил к выводам следующего характера: "1. Не исключается, что Италия, не уверенная в благоприятном решении вопроса о ее бывших колониях, может пойти на уступку восточной Ливии – Киренаики – Англии с тем, чтобы сохранить свое господство в Триполитании.... Киренаика, преднамеренно очищенная от итальянского населения, рассматривается в настоящий момент, особенно среди итальянцев, проживающих в Триполитании, как территория, окончательно потерянная для Италии. 2. Англия, ведя проарабскую политику, стремится... укрепить свои позиции в Киренаике.... Проарабскую политику англичан в Триполитании следует рассматривать как своего рода средство давления на Италию с тем, чтобы принудить последнюю отказаться от своих притязаний на бывшую итальянскую колонию – Киренаику".
В Советском Союзе постепенно приходили к выводу, что итальянские христианские демократы постепенно укрепляют свои позиции в стране, в том числе и при опоре на средства, полученные с помощью "плана Маршалла". В этой связи в Москве начинали считать, что Италия сможет договориться с Великобританией и США о восстановлении своего присутствия на части ливийской территории. Дальнейшее развитие событий подтверждало эти предположения. 7 мая 1947 г. было заключено англо-итальянское соглашение Бевина-Сфорца, на основе которого Великобритания соглашалась передать Триполитанию под управление Италии. Еще ранее, в феврале 1947 г. Италия вступила в НАТО. Новая ситуация требовала от СССР новых подходов к ливийскому вопросу. Они стали реальностью после того, как на основе решения очередного заседания совета министров иностранных дел четырех великих держав в Париже 14 сентября 1947 г. ливийский вопрос был передан на рассмотрение ООН.
Ливийский вопрос впервые рассматривался ООН в ходе работы второй части третьей сессии Генеральной Ассамблеи в апреле-мае 1949 г. Ход его рассмотрения демонстрировал, что страны Запада и СССР становились все более непримиримыми противниками.
Выступая 3 мая 1949 г., представитель США в ООН Дж. Даллес подчеркивал, что "интересы Ливии и всеобщего мира требуют передачи этой страны под опеку Великобритании, которая будет фактически осуществлять управление Ливией, кроме Феццана". В тот же день представитель Великобритании в ООН Мак–Нейл заявлял, что его страна считает необходимым "предоставить Ливии независимость через десять лет, но при условии, что... в течение переходного периода Киренаика помещается под опеку Англии, а остальная часть Ливии включается в международную систему опеки...". Французское предложение, прозвучавшее в ООН, внешне не претерпевало изменений. Речь шла о предоставлении "Италии права управлять ее бывшими колониями под опекой ООН".
9 мая 1949 г. А. Громыко представил ГА ООН советские предложения в связи с определением судьбы Ливии. Они включали идею предоставления Ливии независимости по истечении десяти лет, в дальнейшем СССР сократил этот срок до пяти лет. В течение этого срока Ливия должна была управляться многосторонней смешанной комиссией ООН, подчиняющейся комитету Объединенных Наций по опеке. В консультативный совет этой комиссии должны были войти представители четырех великих держав, Италии, а также арабского и европейского населения самой Ливии24. Но при этом, предоставление Ливии независимости жестко увязывалось СССР с ликвидацией уже созданных к тому времени на ее территории военных баз США и Великобритании.
Вместе с тем, предложения Громыко содержали в себе принципиально важный аспект. Создание многосторонней смешанной комиссии для управления Ливией рассматривалось в Москве как возможность для СССР сохранить рычаги воздействия на определение будущей судьбы этой страны. В советской столице все больше приходили к выводу о том, что Запад активно проводит линию на изоляцию Советского Союза в деле решения ливийского вопроса. В этом контексте видимая приверженность Франции ее старой позиции в отношении передачи управления Ливией Италии мало что меняла в новой ситуации. Стремление Италии к развитию отношений с Великобританией и США, как и тесные союзнические отношения Франции с этими двумя державами, по мнению советского руководства, делали французскую позицию в широком смысле слова объективно проамериканской и пробританской.
Западные страны, тем не менее, не принимая во внимание мнение СССР, действовали в направлении реализации собственных интересов. 1 июня 1949 г. Великобритания подтолкнула И. ас-Сенуси к провозглашению независимости Киренаики, которая была немедленно признана английским правительством. Москве же в этой связи должна была лишь констатировать, что "провозглашение автономии Киренаики связано с британскими властями и является сильных ударом по авторитету ООН".
В октябре 1949 г. в ходе работы четвертой сессии ГА ООН СССР вновь выдвинул свои предложения в отношении Ливии. Советский представитель в ООН А. Вышинский высказывался за "немедленное предоставление независимости Ливии,... вывод с ее территории в трехмесячный срок всех иностранных войск и военного персонала, а также ликвидации военных баз". Страны Запада к этим предложениям отнеслись более чем скептически.
Для Великобритании ливийская независимость могла бы стать реальностью "не менее, чем через три–четыре года". В Лондоне говорили онезависимой Киренаике и предлагали установить английскую опеку над Триполитанией. В отношении Феццана там давали понять, что Англия поддержит французские претензии на эту территорию, если Париж поддержит позицию Великобритании по Триполитании и Киренаике. Реакция Франции была незамедлительна. Ее представитель в ООН М. Кув де Мюрвиль подчеркивал, что "Ливия не готова к обретению независимости в ближайшее время". Он предлагал выработать для нее переходный период, в течение которого "управляющие державы – Англия в Триполитании и Киренаике и Франция – в Феццане должны продолжать управление этими территориями".
Страны Запада отказывали Италии в право на возвращение в ее бывшую североафриканскую колонию. Трезво оценив поворот в курсе своих союзников, итальянское правительство заявило о своем отказе от каких–либо односторонних требований в отношении Триполитании и о согласии с предоставлением ей статуса автономии".