Выход в свет второй части «Зеленой книги», в которой М.Каддафи предложил свои «рецепты» освобождения «от гнета, эксплуатации и порабощения», был преподнесен общественности в качестве «экономического путеводителя» в некий новый мир, где все его обитатели «свободны, равноправны во власти, богатствах и оружии».
Примечательно, что вторая часть «Зеленой книги», излагающая взгляды Каддафи на экономическое развитие, появилась сначала не в Ливии, а на Западе на немецком, а затем на английском языках. В Ливии же эта книга на арабском языке была опубликована полностью 2 февраля 1978 г.
1 июня 1979 г. в Ливии была опубликована третья часть «Зеленой книги» М.Каддафи, посвященная социальным проблемам развития общества, которую автор озаглавил как «Общественный аспект Третьей Всемирной Теории». В этой части книги Каддафи выдвинул тезис о том, что двигателем человеческой истории является социальный фактор, и потому национально–освободительная борьба, по его мнению, представляет собой также и социальные движения, которые будут продолжаться до полного освобождения одной социальной группы от господства другой. На основе этого тезиса Каддафи сделал вывод, что мир переживает сейчас необычный период – период побед национализма.
«Гармония внутри каждой нации, – говорится в третьей части «Зеленой книги», – может быть обеспечена только наличием единой веры, единой религии. Тогда социальный фактор совпадает срелигиозным и будет достигнуто единство общества». Важнейшим рычагом этой гармонии Каддафи считает семью, а не государство, представляющее собой, по его мнению, «искусственную политическую, экономическую или военную систему, не имеющую никакого отношения к человечеству». Процветающее общество, утверждает ливийский лидер, – это такое общество, где индивидуум развивается в семье естественным путем, наподобие развития индивидуумов в природе, «иначе оно рано или поздно гибнет».
Вместе с тем, в понятие семьи Каддафи вносит «широкое толкование»: Племя, – пишет он, – это та же семья, но увеличившаяся вследствие роста потомства. То есть племя – это большая семья. Нация – это племя, но разросшееся в результате увеличения потомства, или это – большое племя». Затем он доходит до максимализма, утверждая, что «мир – это нация, разделившаяся на множество наций. Значит, мир – это большая нация»37. И этим он сам себя загоняет в тупик, так как мир – это не распавшаяся единая нация, а совокупность множества наций.
Как правильно подметили Л.Р. Полонская и А.Х. Вафа, в данном случае «Каддафи во многом фиксировал положение вещей, действительно существующее в современной Ливии, где традиционные племенные связи нередко оказываются сильнее общенациональных».
«Прогрессирующая, производящая и цивилизованная нация, – рассуждает Каддафи, – полезна для всего мира, но ее политико–национальная структура может прийти в упадок, если будет низведена до социального уровня, то есть до уровня семьи или племени». В этом, по мнению Каддафи, главная причина того, что в прошлом великие державы появлялись, процветали, а затем исчезали. Игнорирование национальной связи между группами людей, создание политического режима, противоречащего их социальному положению, представляет собой, как верно утверждает Каддафи, временное образование, которое рано или поздно развалится в силу действия социального фактора и национального движения каждой нации.
Каддафи считает себя сторонником «полной свободы». Он рассматривает образование, науку, искусство, спорт как формы диктата над человеком. Обязательное образование, по Каддафи, – это «принудительное насаждение невежества в массах», навязывание чуждой музыки и искусства – насилие, расширение сети спортивных клубов – «инструмент социальной монополизации», то есть орудие диктатуры. В то же время каждый человек, по мнению Каддафи, обладает естественным правом на знание без диктата, поэтому все методы обучения, распространенные в мире, должны быть ликвидированы всемирной культурной революцией, освобождающей сознание народа от фанатизма и преднамеренной трансформации склонностей, понятий и умственного уровня человека». Тот, кто строит свою жизнь сам, то есть производит блага, считает Каддафи, не нуждается в созерцании жизни, которую ему преподносят артисты на театральных подмостках или спортсмены на стадионах. Образование, искусство, спорт как виды социальной активности, по мнению Каддафи, должны стать массовыми, а не отдаваться на откуп каким–либо замкнутым группам или личностям, которые пока монополизировали эти блага и пожинают плоды. Разумным, считает Каддафи, видимо, надо считать обратное, когда зрителями на стадионах или в театрах будет меньшинство, которое немощно или нерадиво и поэтому неспособно «играть героические роли в жизни».
Как видим, даже взятые нами только некоторые социальные аспекты теории Каддафи представляют собой пеструю смесь различных немарксистских теорий социализма.
Несмотря на то, что каддафиевская система народовластия была чем–то принципиально новым в мировой истории, говорить о ее полной уникальности было бы не совсем верным. «Третья теория» сходу не могла быть претворена в жизнь в силу своей недоработанности. Именно поэтому первые более или менее удачные попытки применения этой «теории» на практике имели место лишь после написания первой части «Зеленой книги», а полная «джамахиризация» Ливии произошла уже после завершения этого произведения. Прочитав «Зеленую книгу», без труда можно увидеть, что идеи, изложенные в ней, намного серьезнее и реальнее чем те мысли, которые мы находим в более ранних работах Каддафи. Что же повлияло на формирование этих идей? Совершенно определенно можно говорить о том, что увлечение Каддафи в 1970–х годах наследием русских радикал–революционеров не прошло даром.
Ощутив определенные трудности при попытке претворения своих идей в жизнь, ливийский лидер решил обратиться к работам мыслителей, которые еще до него писали о создании общества, где не будет эксплуатации человека человеком. Я имею в виду произведения В.И. Ленина, М.А. Бакунина и П.А. Кропоткина. Бакунин еще в XIX в. выдвинул идею уничтожения государственной машины. Идеей всей жизни Кропоткина было построение общества «равных между собою». В начале XX в. Ленин писал о создании бесклассового общества.
То есть речь идет не просто о том, что «теория» Каддафи возникла не на пустом месте, а о том, что ливийский лидер много взял из работ русских радикал–революционеров на свое «идеологическое вооружение». По крайней мере, можно сказать, что в их работах и в «Зеленой книге» Каддафи очень много общего. И если истоки социализма Каддафи следует искать в бедуинском племенном обществе, то причиной дальнейшей проработки и углубления «Третьей теории» явилось знакомство ливийского лидера с теоритическим наследием русских радикал–революционеров.
Прочитав работу Ленина «Государство и революция», Каддафи фактически впервые ознакомился и с основными идеями К. Маркса и Ф. Энгельса через цитаты из их трудов и толкования автора, которыми переполнено это произведение.
Ниже хотелось бы рассмотреть, что же общего в книге «Государство и революция» и воззрениях Каддафи.
В первую очередь, хотелось бы сравнить взгляды Каддафи и Ленина на государство. Ленин согласен с Марксом в этом вопросе и утверждает, что «государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим, есть создание «порядка», который узаконяет и упрочивает это угнетение». Каддафи, затрагивая этот вопрос, пишет о том, что победителем в борьбе за власть «всегда выходит орудие правления – отдельная личность, группа людей, партия, класс, побежденным же всегда оказывается народ»З. Он также подчеркивает, что «классовое общество разделено на две части: правящее меньшинство, в руках которого сосредоточены все возможности, и угнетенное управляемое большинство, у которого нет ничего»4.
Как видим, в обоих приведенных выше цитатах речь идет о том, что государство есть угнетение большинства меньшинством. И Ленин, и Каддафи считают, что это несправедливо, так как большинство населения не должно быть угнетенным, а освобождение угнетенного большинства невозможно «без уничтожения того аппарата государственной власти, который господствующим классом создан».
И Ленин, и Каддафи, говоря о парламентах, сходятся в том, что их необходимо уничтожить, так как они являются атрибутом власти господствующего меньшинства. В книге «Государство и революция» приводится цитата из Маркса, полностью отражающая взгляды коммунистов на парламент: «Вместо того, чтобы один раз в три или шесть лет решать, какой член господствующего класса должен представлять и подавлять народ в парламенте, вместо этого всеобщее избирательное право должно служить народу». Каддафи в первой части «Зеленой книги» высказывает ту же мысль: «Парламенты стали узаконенным барьером, мешающим народу осуществлять свою власть, отстранившим массы от участия в политике и монополизировавшим их власть».
Оба взгляда, по существу, высказывают одну и ту же мысль: парламент – орудие угнетения народа. Правда, пути для решения этой проблемы Каддафи и Ленин предлагают разные, о чем будет говориться ниже.
Каддафи также, как и Ленин, затрагивает проблему демократии. В первую очередь, это касается осуждения капиталистической демократии. Каддафи считает, что это «диктатура в фальшивом обличии демократии»8, так как широкие слои населения отстранены от участия в политической жизни. А эту мысль высказал еще Ленин, утверждавший, что капиталистический «демократизм всегда сжат тесными рамками капиталистической эксплуатации и всегда останется поэтому, в сущности, демократизмом для меньшинства..., при обычном, мирном течении событий большинство населения от участия в общественно–политической жизни отстранено».