- Скажите, у вас бывали моменты, когда хотелось остановиться? Трудностей настолько много, что хочется все бросить?
- Бывало. Был 1993 год, когда начали проект "Северный ключ" - строительство жилья за счет эмиссии и продажи ценных бумаг, которые не надо было регистрировать в ФКЦБ. Мы в эйфории, все здорово - мы первые в России с таким проектом. И вдруг с подачи конкурентов начинается налоговая проверка. Я не выходил несколько суток из офиса и жене сказал: пока ситуация не изменится, домой не приду. В городе возникла паника, народ понес бумаги обратно, банки перестали нас финансировать, со стройкой все плохо. Скажу честно, руки тогда почти опустились.
Следующий момент был в 1995 году, когда проблемы посыпались со всех сторон, и от государства в первую очередь. С 1 июня ввели валютный коридор, с апреля - НДС задним числом, с действием с 1 января. Летом 1995 года прошел первый банковский кризис. Пошли досрочные отзывы кредитов, и у нас просто не было денег, чтобы завершить объекты. Что делать, непонятно. Мы приняли решение продать все, и очень быстро. За четыре месяца мы продали все свои активы за семь-восемь миллионов долларов и 1 января 1996 года начали все с нуля. (Виталий Вотолевский)
- Так почему же вы все-таки не бросаете, когда слишком тяжело? Вы же уже обеспеченные люди.
- Лично мне было бы страшно стыдно предать тех людей, которые были рядом со мной. (Геннадий Важничин, "Группа Евго", производство бытовой техники, 37 лет.)
- Что отличает ваше поколение от других?
- Мы - дети поражения. Наши отцы проиграли холодную войну, и, я думаю, наше поколение понимало, что надо: первое - состояться самим, не быть растоптанными; второе - надо превратить поражение в победу. В прошлом поражении наше поколение себя винить не может. А вот если мы не соберем страну обратно, то мы тоже будем никто - потерянное поколение. (Алексей Нечаев)
- А чем вы отличаетесь от тех, кто идет за вами?
- Мне кажется, они меньше мотивированы. Им уже нужна не только работа, но и развлечения и хобби. Наверное, это хорошо. Но может оказаться, что из-за этого они меньшего достигнут. Потому что большой успех возможен лишь тогда, когда на алтарь победы положены все время и вся энергия. Я хочу подчеркнуть: не принципы, а время и энергия. (Эллада Пискова, VKO Group, туризм, 37 лет.)
Морально-этический кодекс
В одном из романов Милорада Павича есть блистательный образ - дети поражения. Павич пишет о них так: "У них на душе не было никаких грехов, перед ними не было никаких преград, и на их шее не было отцов, которые бы ими понукали. Зато теперь им дозволено все". Этот образ очень подходит для поколения, стартовавшего на рубеже 80-90-х, и сверхъестественно четко он зафиксирован именно в предпринимательском слое этого поколения. Эти люди должны уметь преодолевать страх неопределенности. Они и умеют.
- Вы считаете себя успешным человеком?
- Да, конечно.
- Как вы сами себе объясняете, почему вы стали успешным?
- Я думаю, дело в том, что я не боюсь перемен.
- И что же, совсем не хочется стабильности?
- Нет. Конечно, как и любому нормальному человеку, иногда стабильности хочется, но ситуации, когда приходится кардинально менять свою жизнь, не пугают. Я не боюсь упасть. Я знаю, что у меня найдутся силы, чтобы начать все заново. (Владимир Дунайцев, компания "Аквариус", производство и продажа компьютеров, 37 лет.)
- А что еще определяет ваш успех?
- Да многое имеет значение. Честность, например. Нам она помогла сформировать хорошую кредитную историю компании. И в итоге это превратилось в некую эффективную корпоративную практику - мы подбираем людей, которым можно доверять.
Но более всего я бы отметил упорство. Целеустремленность и упорство. Потому что, если что-то не получается и ты это забрасываешь, то тогда ты останавливаешься. Так в бизнесе сделать ничего нельзя. (Игорь Стрельников)
- Сколько часов вы работаете?
- В принципе рабочий процесс практически непрерывен. На телефонные звонки приходится порой отвечать и в два часа ночи. Но если говорить о сроке моего пребывания в офисе, то прихожу я, как правило, в восемь тридцать, а ухожу как получится. В среднем выходит по четырнадцать-шестнадцать часов в сутки. (Это конкретное высказывание принадлежит Александру Калинину, филиал МДМ-банка, 33 года, но вообще единицы опрошенных назвали меньше 12 часов, основная же тенденция - чем моложе респондент, тем больше он работает.)
"Для человека существует только один способ быть бессмертным - чтобы люди помнили о нем. Вот и я хочу, чтобы даже после моей смерти люди меня помнили. При этом я готов умереть нищим".
Просто сродное дело
Эллада Пискова не случайно делает акцент на том, что она и ее коллеги по классу не торгуют принципами. Трудолюбивые, волевые, энергичные - таковы предприниматели везде. И везде они нуждаются в оправдании. Общество явно или тайно осуждает предпринимателя, не желая признавать его заслуг. Оно полагает, что рациональные и измеряемые результаты деятельности капиталиста - деньги, нажива - и есть само существо его устремлений. А это не возвышает человека.
Неприятие рациональности, как это нам ни странно, присутствовало и на вроде бы рациональном Западе. Причем почти всегда. Едва расправившись со средневековыми догмами, западный мир быстро докатился до марксизма, социализма и в конце концов успокоился на социал-демократии, изрядно ограничившей дух предпринимательства. Однако никакой рациональности и не было. Вопреки всеобщим страхам, предприниматель никогда не был модельным homo economics.
Центральная мысль Макса Вебера, тщательно исследовавшего феномен предпринимательства, заключается не в том, что протестантизм допустил капитализм. На протяжении нескольких сотен страниц своего труда Вебер доказывает другую мысль: мотивы капиталиста иррациональны, им движет не стремление к наживе, а вера - желание подтвердить свою избранность.
Другой социолог и экономист - Йозеф Шумпетер, австриец по происхождению, выстроил целую теорию экономического развития (кстати, самую сильную в двадцатом веке), доказывая, что если бы предприниматель руководствовался рациональным мотивом - достатком, богатством, - то экономическая система очень быстро вошла бы в состояние равновесия. Достигнув абсолютного личного максимума в потреблении, предприниматель перестал бы ее развивать. А раз мы наблюдаем развитие, делает вывод Шумпетер, значит, капиталистом движут не деньги, а мотивы иррациональные.
Мы в своем исследовании тоже обнаруживаем бездну иррациональности. Но видим и разницу, обусловленную другим временем и другой культурой. В словах, которыми наши респонденты объясняют свои мотивы к занятию бизнесом, нет ни на йоту того духа угрюмого аскетизма и мрачного подчинения высшим силам, которое по крайней мере приписывается последователям Лютера и Кальвина. Знаменитая проповедь: "Помни, что время - деньги: тот, кто мог бы ежедневно зарабатывать по десять шиллингов и тем не менее гуляет и лентяйничает..." - у нас бы не сработала. Наши предприниматели скорее подписались бы под высказыванием философа Григория Сковороды: "Какое мучение трудиться в несродном тебе деле". Потому что главным мотивом своей деятельности они так или иначе называют самореализацию, постижение своих возможностей, меры своих свобод. Это выглядит как некий весьма активный способ исследования действительности. "Кто может узреть план в земных и небесных материалах, если прежде не смог усмотреть в плоти своей?" (тот же Сковорода).
- Скажите, как бы вы объяснили своему ребенку, чем вы занимаетесь на работе? Для чего вам все это?
- Это просто стало моей жизнью. На "Русском радио" говорят, что рабочий день сокращает жизнь на восемь часов. Для меня это не так. Через работу я реализую себя в этой жизни. (Дмитрий Першеев, "Гарант", программное обеспечение, 38 лет.)
- А деньги?
- На мой взгляд, бизнес начинается тогда, когда деньги уже есть. Пока вы работаете для того, чтобы заработать сначала пару-тройку тысяч долларов, потом две-три сотни тысяч, - вы еще не занимаетесь бизнесом. Потому что вы живете не для того, чтобы работать, а работаете для того, чтобы жить. А бизнес начинается с того момента, когда вы уже имеете достаточно денег, чтобы наслаждаться, и тем не менее продолжаете делать то, что является настоящей целью вашей жизни.
- И что же это?
- У всех разное. Одни хотят осчастливить человечество, другие - решить какую-то узкую задачу. Но в любом случае в этот момент деньги - не цель, а следствие. (Сергей Выходцев, "Быстров", производство продуктов питания.)
Если покопаться глубже, то этот верхний мотив - самореализация - можно разделить на три, которые часто соединяются в одной личности, но все-таки в значительной степени определяются психологическим типом человека.
Первый мотив - игра, азарт, конкуренция. Ему следуют люди азартные, "человеки играющие".
"Я делаю это безусловно не из-за денег. Бизнес - это как некая игра. Помните у Пушкина: 'Мы играем не из денег, а чтобы вечность проводить'". (Борис Ким)
"Бизнес подобен спорту. Не то чтобы это соревнование с кем-то конкретным. Это бесконечное стремление к лучшему результату. Мы похожи на человека, который, и так прыгая неплохо в высоту, тренируется по восемь-десять часов в день, чтобы прыгнуть еще на два сантиметра выше. В каждый промежуток времени, на каждом этапе развития бизнеса мы ставим новые цели и получаем удовольствие просто от того, что мы их достигаем и можем позволить себе ставить следующие". (Виталий Вотолевский)
"Я рассуждаю по схеме из 'Алисы в Стране чудес' - чтобы стоять на месте, надо очень быстро двигаться вперед. В голове у тебя может быть очень много мотиваторов, но ты понимаешь, что, если ты не будешь развиваться, ты погибнешь. А когда погибнешь, никто не скажет, что ты просто заработал денег и вовремя ушел. Скажут, что ты слабак, что другие смогли, а ты не смог". (Илья Борзенков, бывший гендиректор компании Nord, сейчас депутат законодательного собрания Свердловской области, 35 лет.)