Между тем, большинство политических аналитиков полагает, что Турция не может рассчитывать на вступление в ЕС в ближайшие несколько лет; чересчур оптимистичными считаются даже робкие прогнозы, что Турция может быть принята в ЕС в период с 2015 по 2020 годы. Существует целый ряд проблем, которые не позволяют Турции вступить в ЕС, хотя она давно является членом таких глобалистских организаций внутриевропейской интеграции, как ОБСЕ, Совет Европы и УЕФА.
В первую очередь, это конфессиональная принадлежность Турции. По мнению А.Г.Башировой, именно «исламский фактор тормозит интеграцию в западный мир»[136]. Запад отказывается принять Турцию в свой «христианский клуб»[137], внутри которого не могут не существовать идеологические споры между различными ответвлениями христианства. Таким образом, существует разумное допущение, что ислам может стать деструктивным фактором, который уничтожит слабые связи, установившиеся между католицизмом и различными ветвями протестантизма. В Европе до сих пор силён националистический фактор, а также антиглобалистский сепаратизм. В этом плане ислам более однороден [большая часть мусульман исповедует суннизм – В.О.], а исламизм имеет большее влияние на социально-политические представления населения, нежели христианств. Образно говоря, даже пресловутая протестантская этика влияет на дух капитализма меньше, чем ислам на дух мусульманского общества.
Представители ЕС объясняют затруднения со вступлением Турции в ЕС только экономическими и социально-политическими проблемами, существующими в Турции. Но, по меткому выражению датской газеты Information, «дела в Турции идут настолько хорошо, что европейские комиссары из кожи вон лезут, чтобы придумать новые отсрочки, преграды и тесты»[138]. Как отмечает Н.Т. Масумова, «на сегодняшний день Турция имеет одну из самых быстрорастущих экономик в Европе»[139]. В Турции постепенно развивается сельское хозяйство, преодолевается неравномерность промышленного развития регионов страны. Эхемен Багыш, госминистр Турции, глава переговорного процесса с ЕС заявил что, «Турция является страной с 6-й крупнейшей экономикой Европы и 4-й по количеству рабочей силой»[140].
Продолжается и вестернизация гражданского общества. В первое десятилетие нового тысячелетия в Турции был принят ряд новых законов и конституционных реформ:
· Dejureотменена смертная казнь (defacto с 1984, не применили даже в отношении одного из лидеров курдских сепаратистов, лидера курдской рабочей партии Абдуллаха Оджаллана)
· разрешено радиовещание и телевещание на языках национальных меньшинств (в том числе, на курдском – телеканал TRT-6)
· укреплён институт гендерного равенства (создана парламентская комиссия по укреплению равенства возможностей женщин и мужчин.)
· усилен общественный контроль над военными
· снят ряд ограничений в отношении партий и профсоюзов
· Совет национальной безопасности стал только законосовещательным органом [а с 2004 года во главе СНБ стоит гражданское лицо]
· военный суд лишён права судить гражданских за критику военных; военные трибуналы лишены возможности судить военных в мирное время
· отменён «протокол Эмасия 1997 года»[141], согласно которому армия могла действовать без согласования с гражданскими властями в случае угрозы национальной безопасности
В 2005 году были приняты новые гражданский и уголовный (в частности, из УК исключили статью, по которой супружеская измена считалась преступлением) кодексы, изменено национальное законодательство о защите прав и свобод граждан. Более того, во внутренней политике был провозглашён курс на борьбу с коррупцией, в таможенной – на противодействие нелегальной иммиграции в ЕС.
В 2009 году РИГ опубликовали проект «дорожной карты» для вступления в ЕС, состоящий из следующих шагов:
1. Новая гражданская конституция
2. Свободный интернет
3. Повышение расходов на выборы
4. Омбудсманство
5. Независимость правосудия
6. Соблюдение прав меньшинств
7. Усиление безопасности национальных границ[142]
В Европе, между тем, понимают, что затягивание процесса интеграции Турции в ЕС убеждает её отказаться от вестернизации. Г. Шрёдер открыто назвал такую политику толчком Турции «в лапы экстремистов»[143]. Влиятельная британская газета “TheFinancialTimes” высказала мысль о том, что «членство Турции в ЕС дало бы мусульманскому миру реальные доказательства того, что ислам совмещается с европейскими ценностями, в том числе с демократией, главенством закона, уважением фундаментальных прав и свобод человека»[144]. С ней солидарен и бывший премьер-министр от партии лейбористов – Тони Блэр: «Приняв Турцию в ЕС мы построим мост в исламский мир, а такие мосты сейчас важны как никогда»[145].
Европейцы напуганы также возможной миграцией турок, которую воочию «наблюдает» Германия. Турецкие мигранты уже сейчас влияют на предвыборные кампании немецких партий, вынуждая даже прохристианскую коалицию ХДС/ХСС сдержанно поддерживать Турцию в её стремлении вступить в ЕС, хотя Эдмунд Штойбер, лидер ХСС неоднократно заявлял своё «против», предполагая во всеуслышание, что «у ЕС нет интеграционной мощи, чтобы переварить Турцию»[146]. Ангела Меркель, в свою очередь, провозгласила компромисс на основе принципа римского права pactasuntservanda [договор должен быть исполнен], а Эрдоан заявил, что «Германия и Турция продолжат идти рука об руку»[147].
Бывший президент Франции Валери Жискар Д’Эстен заявил в свою очередь в интервью французской газете Mondещё в 2002 году, что «большинство стран уже высказалось против присоединения Турции, однако они никогда не говорили об этом самим туркам…Принятие такой страны породит множество внутренних проблем в годы, когда ЕС нужно думать о первоочередной задаче [интеграции – В.О.]. Кроме того, Турция стала бы самым большим членом ЕС, получила бы больше мест в Европарламенте и мы снова пришли бы к противостоянию Востока и Запада»[148].
Д’Эстену вторит и нынешний президент Франции, Николя Саркози: «Турция – не Европа, а Азия»[149]. Французы вообще последовательно выступают против расширения ЕС. Госсекретарь Франции по делам ЕС заявил в апреле 2009 года, что необходимо прекратить расширять ЕС, а «после [принятия] Балкан надо остановиться с расширением и сконцентрироваться на укреплении европейских институтов»[150].
Европа заинтересована в получении свободного доступа к новой рабочей силе, в омоложении стареющего европейского населения (к 2014 году ј населения Турции будет моложе 14 лет[151]). Не меньше она заинтересована в развитии западных институтов в Турции, что обусловлено самой сущностью геополитики демократических государств, направленной на создание вокруг себя буферных государств со схожими режимами.
Ещё больше Европа заинтересована в главном ресурсе XXI в. - энергии. В этой связи Турция играет важнейшую геополитическую роль, являясь альтернативой России ввиду «газового кризиса» между Украиной и РФ. Проект «Набукко» играет немаловажную роль в процессе интеграции Турции в ЕС. Также европейцев не может не интересовать то, что Турция обладает большими запасами пресной воды, 90% мировых запасов бора (бор является исходным сырьём для нанотехнологий), 25% мировых запасов ртути (ртуть важна в атомно-водородной энергетике, металлургии, химической промышленности, судостроении и медицине)[152].
Более того, Европе нужны более тесные контакты с потенциальным экономическом лидером в регионе. Турция важна также и с военной точки зрения. Геополитическое положение Турции на стыке «трёх миров» - Запада, Востока и России представляется одним из самых важных и проблемных во всём мире. Одна из самых сильных армий мира, турецкая, являет собой хорошее подспорье в деле консервации мира в этом регионе. Кроме того, по мнению эксперта МГИМО Юлии Кудряшовой, благодаря интеграции Турции в ЕС, последний значительно увеличит «свой политический потенциал за счет роста военной мощи и влияния в исламском мире»[153].
Глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер заявил, что взрывоопасная ситуация в регионе разрешится только при активном участии на стороне ЕС Турции, как он образно выразился, «мусульманского представителя со светским характером»[154]. Министр экономического сотрудничества и развития Германии Хайдемари Вичорек-Цойль заявила, что «по мнению Социал-демократической партии Германии, Турция должна стать членом ЕС. Критерии членства служат демократизацию Турции. Членство Турции также имеет значение с точки зрения стабильности региона. Однако не будет правильным назвать точную дату членства Турции»[155].