членов рода вождю, выражавшему интересы и волю всего рода, регулировала внутриобщинные связи и отношения.
В силу изолированности первобытной общины, отсутствия связей между жизнью различных племен, жесткой ее локализованности, она была лишена всякой исторической инициативы. Таким образом, род хотя и действовал как субъект общей (единой) воли, но воля в условиях первобытного общества не была еще фактором прогресса в собственном смысле слова. Она возникала из жесткой необходимости, не являясь продуктом целенаправленной деятельности членов рода, результатом сознательного объединения их воль. Эта общая воля довлела над первобытным человеком, который во всем был ей подчинен. Она не
опиралась на развитое самосознание, не была направлена на осуществление
исторически значимых целей. Эта нерасчлененная общая воля была направлена не во вне, а главным образом, вовнутрь – на осуществление жизнедеятельности рода, на сохранение его как самостоятельного организма в борьбе с силами природы и внешними врагами. Однако, как бы неразвита ни была эта форма воли, она цементировала род, делала его более
жизнестойким, отличала один род от другого, лежала в основе действования рода как единого целого, была условием осуществления свободы, пусть примитивной, но свободы. Эта свобода завоевывалась всякий раз в трудовой деятельности людей. Благодаря изготовлению орудий труда первобытный человек выделился из животного царства, начал осваивать природный мир, подчинять его себе. Даже самое простое орудие труда, самая простая трудовая деятельность требовали от людей напряжения их воли. И. хотя, первобытное общество демонстрирует «…самое примитивное состояние социальной свободы, в которой отдельные элементы еще жестко, однозначно обусловлены трудовой деятельностью людей» (См.:68, с. 134), но продвижение в трудовой деятельности свидетельствует о развитии ее субъективно – исполнительской составляющей – воли, способствует этому процессу. Это вызывает и обратный процесс: усиление влияния волевого начала на расширение свободы, возвышение роли воли как фактора прогрессивного развития человеческого общества.
На смену архаичному обществу, где род выступал субъектом единой (общей) нерасчлененной воли, пришло классово и кастово –
дифференцированное общество, которое уже не выступает нерасчлененно – единым субъектом деятельности. Поэтому на смену общей воле рода как нерасчлененному целому приходит воля различных слоев и групп населения,
единая воля рода сменяется расчлененной волей социально –
дифференцированного общества. Общественное развитие в этом обществе протекает через посредство столкновения, противоборства различных социальных групп, их интересов и воль.
Рабовладельческое и кастовое общество имело более развитые по сравнению с первобытным строем производительные силы. Раб выступал более активным субъектом трудовой деятельности, в которой «…он реализовал существенно ограниченную, но более содержательную свободу, чем его предшественник в сфере труда – первобытный общинник «(См.:68, с. 143). Однако, ни в своем собственном сознании, ни в сознании своей эпохи раб не был личностью. По меткому выражению Ф. Энгельса, «в азиатской и классической древности преобладающей формой классового угнетения было рабство, то есть… присвоение их личностей «[56]. В силу неразвитости самосознания и непредставленности соответствующих социальных институтов, отсутствовала единая воля рабов как социальной группы. Однако, рабы не мирились с существующим положением вещей. Об этом говорят многочисленные восстания рабов, их борьба за свободу. Эту борьбу рабов можно рассматривать как свободную деятельность, проявление их свободной воли. Но их воля не являлась решающим фактором развития общества, ибо «рабы… никогда не могли создать сознательного
большинства, руководящих борьбой партий, – не могли ясно понять, к какой цели идут, и даже в наиболее революционные моменты истории всегда оказывались пешками в руках господствующих классов» (См.:75, с. 82). Субъекты без развитого самосознания не способны отрефлексировать свои
цели, не способны и к подлинно свободному волеизъявлению, осуществлению поставленных целей. Культура, образование, политическая жизнь были отчуждены от эксплуатируемых классов, являлись прерогативой имущих классов. А потому, рабы не могли осознавать себя как группу, социальный слой и не имели своей собственной корпоративной воли. Воля угнетенных была крайне неразвитой и ограниченной, либо интересами непосредственного освобождения, либо доминирующими моделями социального поведения и волеполагания. И все же осуществляемая в периоды выступлений рабов их воля изменяла социальные параметры функционирования общества, существенно дестабилизировала и
дезорганизовывало его. Восстания рабов (например, восстание Спартака) руководствовались непосредственно общим интересом, не имея каких-то далеко идущих целей и сопутствующей им общей воли, поэтому их ждало неминуемое поражение, обусловленное действием значительно более организованной и институализированной государственной воли.
Если рабы были не в состоянии освободить себя как класс, то «…крепостные средних веков в действительности постепенно добивались своего освобождения как класса»[57]. Но в условиях феодального общества
угнетенные слои действовали стихийно, их борьба не носила организованного характера, выступления были разобщены и были направлены не против феодального строя, в целом, а против отдельных феодалов. Отсюда, и отсутствие единой воли в рядах восставших. «Понятие «свобода» – постоянный спутник процесса осознания себя как личности имело самое простое содержание: свобода от помещика» (См.:78, с. 206). Завоевание и расширение свободы становилось результатом ожесточенной борьбы в социальных конфликтах, столкновения противоположных воль. И та доля свободы, которая представлялась феодализмом, диктовалась необходимостью развития самого феодального общества.
Историческое развитие вплоть до наших дней в значительной степени было обусловлено деятельностью властвующих социальных слоев и групп. Конечно, по сравнению с рабовладельческим обществом феодализм открыл более широкие возможности для развития производительных сил общества, дал большую свободу основной массе населения. Это, в свою очередь, способствовало не только совершенствованию институтов социальной воли господствующих слоев, но и воли угнетенных, борьба которых постепенно превращалась «…из борьбы против власти в борьбу за власть» (См.:111, с. 215).
Однако, легальные институты социальной воли подчиненных слоев и групп стали возможны фактически только с переходом человечества к капитализму. Капитализм создал высокоразвитые производительные силы, высокий уровень концентрации промышленного производства, что
способствовало организации, концентрации рабочих; создал огромные, по сравнению с предшествующими формациями, условия индивидуальной
свободы. Развитие капиталистического производства необходимо требовало обучения, образования широких масс, приобщения их к достижениям культуры и науки, что приводило к просвещению рабочих, формированию отвлеченного мышления, рефлексии и зачатков классового сознания и классовой воли. Крупное производство объединило, организовало рабочий класс, превратило его в самый организованный после доминирующего класса социальный слой. Благодаря созданию своих социальных и
политических организаций пролетариат смог выработать свое политическое сознание, осознать свои собственные интересы, сформировать собственную классовую волю, явившуюся одним из факторов превращения пролетариата из класса «в себе» в класс «для себя», становления его в качестве субъекта социальной воли. Демократическая республика и всеобщее избирательное