Сухарто неоднократно заявлял, обосновывая жизнеутверждающую энергию Панча сила, что она является концентрированным выражением универсальной гармонии, присущей индонезийцам [19, с. 20—21]. Его логика вписывалась в яванские традиции, так как многим синкретическим культам Явы было присуще понятие о всеобщей гармонии — «кебатинан» (от «batin» — внутренний опыт индивида) [15, с. 232]. Возникшие в средневековье, эти представления не только не утратили своего значения в период исламизации Архипелага, но и ассимилировали ряд исламских элементов. По мнению Ли Хунчоя, «“кебатинан” выступает в виде метафизического поиска гармонии индивида с его внутренним «я», индивидуальной гармонии и гармонии коллектива, гармонии с природой, со Вселенной, с Богом. Это синтез мистицизма, метафизики и других эзотерических доктрин — типичный продукт яванского духа» [17, с. 180]. Трактовка идеологии Панча сила в соответствии с мировоззрением «кебатинан» является экстраполяцией яванских представлений истеблишмента Индонезии. Несмотря на исламизацию Архипелага, синкретические культы были широко распространены в правящей элите страны в 70-80-е гг. Советник Сухарто С. Хумардани считался видным экспертом по яванскому оккультизму [14, с. 24—25]. Сам президент в молодости три года пребывал на обучении у яванского мистика Р. Дарьямо [21, с. 93—94].
Оказывая покровительство мистическим сектам, режим «нового порядка» обозначал философию Панча сила как концентр культурнорелигиозной традиции, сужая поле влияния исламистов и массовой культуры Запада. Тем самым он выступал против процесса глобализации, вестернизированного стиля жизни и образа мышления.
К началу 80-х гг. макроэкономические показатели свидетельствовали об успешности проекта Сухарто. Финансы бизнес-кругов стали рабочим инструментом, «кровью» экономики. В то время как при Су- карно предпринимательский капитал, по определению Н.Э. Севортя- на, «являлся участником исторического представления, закончившегося проигрышем по причине дисбаланса составляющих общественного прогресса (идеологии и власти; политики и экономики)» [11, с. 228].
Годовой доход на душу населения составлял в 1970 г. — 80 долл. США, в 1980 — 396 долл. США, а в период с 1981—1983 гг. — 500 долл. США [6, с. 207]. В Индонезии началась трансформация аграрно-сырьевой экономики в аграрно-индустриальную. Значительную роль в индонезийской экономике играла Финансовая группа Сухарто, которой удалось устранить дисбаланс в крупном бизнесе, сформированной при Сукарно в основном из членов китайской диаспоры. В новых условиях бизнес-элита почти полностью состояла из индонезийцев. Характерной особенностью Финансовой группы было то, что она не осуществляла напрямую политическую власть и не вела предпринимательскую деятельность. Она играла роль канала, с помощью которого бизнес оказывал влияние на руководство страны. Власть в итоге корректировала политические интересы с экономическими запросами национального капитала.
В политической системе «нового порядка» только фигура президента являлась не фиктивным, а реально действующим институтом власти. По мнению С.Л. Каринина, «механизм осуществления власти был продуман таким образом, чтобы ни одна функция ни одного органа государства не была независимой от суперцентральной власти президента и его аппарата» [8, с. 112].
Сухарто удалось создать стабильный режим, застрахованный от потрясений механизм власти, лишённый дисбалансов «направляемой демократии». Успех «нового порядка» заключался в убедительном и органичном синтезе яванской традиционности как фундамента индонезийской нации и тотального контроля над политическим процессом со стороны авторитарного лидера. Главным в правлении Сухарто стал уход от модели «перевёрнутой пирамиды» [11, с. 236] общества, в которой все социальные интересы подчинены потребностям идеологии, а потому малоэффективны и лишены перспектив.
Список литературы
Беленький А.Б. Идеология национально-освободительного движения в Индонезии в 1917-1942 гг. - М., 1978. - 213 с.
Бондаренко Г.Г. Культура и идеология средневековых государств Явы. Очерк истории VIII-XV вв. - М., 1984. - 324 с.
Голубева Е.В Государственная власть и партийно-политическая структура в условиях буржуазно-авторитарного режима Индонезии и Филиппин // Политические отношения на Востоке. - 1990. - С. 89-97.
ДювержеМ. Политические партии. - М., 2000. - 613 с.
Ерасов Б.С. От национализма к патриотизму. Тенденции эволюции в странах капиталистической ориентации // Азия и Африка сегодня. - 1976. -№
- С. 33-34.
Индонезия. Справочник. - М., 1983. - 127с.
Ионова А.И. Об эволюции «национальной идеологии» в Индонезии (6070-е годы) // Народы Азии и Африки. - 974. - № 2. - С. 31-38.
Каринин С.Л. Социальная природа политической власти в Индонезии // Политическая власть и конституция в развивающихся странах. - 1987. - С. 102-110.
Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений. — Т. 12. — М., 1957. — 554 с.
Пахомова Л.Ф. Модели процветания. Сингапур, Малайзия, Таиланд, Индонезия. — М., 2007. — 322 с.
Севортян Н.Э. Исторический опыт жесткой власти (индонезийский пример) // Авторитаризм и демократия в «третьем мире». — 1991. — 225—233 с.
Сумский В.В. Национализм и авторитаризм: политико-идеологические процессы в Индонезии, Пакистане и Бангладеш. — М., 1987. — 213 с.
Anderson B. The Idea of Power in the Javanese Culture // Culture & Politics in Indonesia. — 1972. — Р. 19—32.
Constitution of the Republic of Indonesia. — Jakarta, 1975. — 43 р.
Far Eastern Economic Review. — 1978. — March 31.
Geertz M.C. The Religion of Java — Chicago, 1976. — 569 р.
Lee Khoon Choy Indonesia between myth & Realitity. — L., 1976. — 334 р.
Merdeka Jakarta. — 1978. — July 01.
Pandangan presiden Soeharto tentang Panca sila. — Jakarta, 1976. — 332 р.
Peacock J.M. Indonesia: An Antropological perspective Pasific Palisades. - L., 1973. - 331 р.
Roeder O.G. The smiling General. President Soeharto of Indonesia, — Djakarta, 1970. - 455 р.
Sinar Indonesia Baru. — Medan, 1978. — June 09.