Законодатель не случайно предусмотрел повышенную уголовную ответственность за истязание (санкция ч. 1 ст. 117 УК РФ предусматривает уголовную ответственность в виде лишения свободы до 3 лет), по сравнению с такими преступлениями, как побои (ст. 116 УК РФ) и умышленное причинение легкого вреда здоровью (ст. 115 УК РФ), санкции статей которых не предусматривают одного из самых суровых видов наказания — лишения свободы. Повышенная уголовная ответственность за истязание объясняется прежде всего тем, что целью виновного лица, действующего умышленно, является причинение потерпевшему особыхфизических и психических страданий, поскольку физические, а тем более психические страдания причиняются потерпевшему при совершении кражи, разбоя, грабежа, вымогательства, изнасилования и т. д. В частности, физические и психические страдания проявляются в случае причинения потерпевшему легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности (ст. 115 УК РФ), либо совершении насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ (ст. 116 У К РФ). Поэтому на практике могут возникнуть проблемы отграничения истязания от составов преступлений, предусмотренных ст. 115, 116 УК РФ. В связи с этим формулировка диспозиции ст. 117 УК РФ, раскрывающая общественно опасные последствия (причинениефизических или психических страданий), представляется не совсем удачной и нуждается в пересмотре.
С учетом вышеизложенного предлагаю следующую редакцию диспозиции ст. 117 УК РФ (истязание): «Умышленное причинение особых физических и (или) психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями или бездействием, если это не повлекло последствий, указанныхв ст. 111 и 112 настоящего Кодекса».
Часть 2 ст. 117 УК РФ предусматривает различные квалифицирующие признаки истязания.
Пункт «а» ч. 2 ст. 117 УК РФ усиливает уголовную ответственность за истязание, совершенное в отношении двух или более лиц. По п. «а» ч. 2 ст. 117 УК РФ следует квалифицировать действия виновного лица, охватывающиеся единым умыслом и направленные в Отношении двух и более потерпевших.
По п. «б» ч. 2 ст. 117 У К РФ квалифицируется истязание, совершенное в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга. Данный квалифицирующий признак совпадает с аналогичным квалифицирующим признаком убийства (п. «б» ч. 2 . ст. 105 УК РФ), содержание которого раскрывается в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве» от 27 января 1999 г.
В соответствии с п. 6 указанного Постановления под осуществлением служебной деятельности следует понимать действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. А под выполнением общественного долга понимается осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или в соответствии с законными интересами отдельных лиц, так и совершениедругих общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лицо в совершении преступления, и др.). К близким потерпевшему лицам, наряду с близкими родственниками, могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений.
Пункт «в» ч. 2 ст. 117 У К РФ предусматривает уголовную ответственность за истязание, совершенное в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности. Для квалификации действий виновного лица по данному пункту ст. 117 УК РФ необходимо доказать, что виновному был достоверно известен факт беременности потерпевшей. Действия лица, совершившего истязание беременной женщины, но не осознававшего данный факт, не могут быть квалифицированы по п. «в» ч. 2 ст. 117 УК РФ. Данный квалифицирующий признак характеризует именно субъективную сторону истязания.
Пункт «г» ч. 2 ст. 117 УК РФ содержит в себе несколько квалифицирующих признаков. Истязание, совершенное в отношении заведомо несовершеннолетнего, будет иметь место в том случае, когда виновному достоверно известно, что потерпевший не достиг 18-летнего возраста. Если несовершеннолетнего истязают родители или иные лица, на которых возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего, либо работник образовательного, воспитательного, лечебного либо иного учреждения, обязанного осуществлять надзор за несовершеннолетним, действия таких лиц следует квалифицировать по совокупности со ст. 156 УК РФ (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего), поскольку сам факт истязания свидетельствует о неисполнении такими лицами обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего.
Под истязанием лица, находящегося в материальной зависимости от виновного, следует понимать истязание потерпевшего, находящегося на иждивении виновного (например, зависимость несовершеннолетних от своих родителей, престарелых родителей от своих детей, лиц находящихся под опекой и т. д.). К лицам, находящимся в иной зависимости от виновного, можно отнести служебную зависимость.
Законодатель не случайно указал в п. «г» ч. 2 ст. 117 УК РФ несколько квалифицирующих признаков. Как показывает судебная практика, указанные признаки взаимосвязаны.
Приговором Приморского федерального районного суда В. был признан виновным в совершении истязания в отношении заведомо несовершеннолетней падчерицы К., находящейся в иной зависимости от виновного. Его действия были квалифицированы судом по п. «г» ч. 2 ст. 117 УК РФ.
Преступные действия В. были совершены в период с осени 1994 г. до марта 1997 г. На протяжении указанного периода времени В. систематически наносил побои несовершеннолетней К. ремнем, цепью, шнуром от проводки. Причинял потерпевшей физические и психические страдания путем неоднократного обливания ее холодной водой в ванной, привязывал на ночь к лавке на кухне, лишая ее возможности двигаться, ограничивая ее движение.
Как видно на данном примере, несовершеннолетний возраст потерпевшей, а также ее зависимость от отчима облегчили В. совершение преступления.
Как истязание лица, находящегося заведомо для виновного в беспомощном состоянии, следует квалифицировать преступные действия, совершенные в отношении потерпевших, не способных в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая истязание, осознает это обстоятельство. К таким лицам могут быть отнесены: тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.
Нельзя квалифицировать по данному квалифицирующему признаку истязание лица, находящегося в состоянии сильного алкогольного опьянения. Из этого исходит судебная практика по делам об убийстве при толковании аналогичного квалифицирующего признака убийства.
Как истязание лица, похищенного либо захваченного в качестве заложника, следует квалифицировать истязание потерпевшего, совершенное в процессе похищения потерпевшего либо захвате заложников, а равно после совершения указанных преступлений. В таких ситуациях действия виновного лица квалифицируются по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 117 и 126 либо ст. 206 УКРФ.
Одним из проявлений особой жестокости является применение пытки, которое предусмотрено в качестве квалифицирующего признака истязания (п. «д» ч. 2 ст. 117 УК РФ) и принуждения подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта к даче заключения (ч. 2 ст. 302 УК РФ).
Действующий УК РФ основывается на Конституции РФ, общепризнанных принципах и нормах международного права (ч. 2 ст. 1 УК РФ), и поэтому не удивительно, что такой квалифицирующий признак нашел свое законодательное закрепление. Статья 2 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания предусматривает, что каждое государство-участник предпринимает эффективные законодательные, административные, судебные и другие меры для предупреждения актов пыток на любой территории, находящейся под его юрисдикцией.
В УК РФ термин пытки не разъясняется, поэтому следователь, прокурор и суд при рассмотрении состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 302 УК РФ, должны обратиться к ст. 1 указанной Конвенции.
Объективную сторону пытки составляют особо изощренные по жестокости способы воздействия на человеческий организм, которые могут проявляться как в процессе преступного действия, так и бездействия. К таким способам можно отнести: помещение зимой в карцер на длительный срок; непрерывные допросы с лишением сна; умышленная дача лицу химического вещества под видом лекарственного препарата, которое вызвало у него сильные, мучительные болезненные реакции; пытка раскаленным железом, электрическим током, опусканием в горячую воду.
Отличие применения пытки при истязании от пыток при принуждении к даче показаний заключается в их цели.
Применение пытки по отношению к подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, свидетелю со стороны следователя или дознавателя преследует основную цель — сфальсифицировать доказательства по уголовному делу путем «выбивания» необходимых показаний у указанных лиц. При этом должностное лицо, проводящее дознание или предварительное следствие, желает причинить потерпевшему особые мучения и страдания особо изощренными по жестокости способами воздействия на человеческий организм.