Институт предпринимательской деятельности как разрешенного и поощряемого государством занятия - достаточно новое явление в российском праве последних десятилетий.
В бывшем СССР предпринимательство рассматривалось как антиобщественная деятельность, а его субъекты привлекались к уголовной ответственности (ст. 153 УК РСФСР).
Любопытно отметить, что те признаки предпринимательства, которые учитывались при оценке состава преступления (деятельность по производству товаров, услуг в целях извлечения прибыли (наживы), осуществляемая с привлечением рабочей силы в формах предприятий и организаций)*, вошли в определение предпринимательства как вполне легального занятия, которое регламентируется и защищается силой государства. И это неудивительно - страна перешла от тоталитаризма к экономическим формам демократии, практически отказалась от внешнеэкономического принуждения личности, что позволяет раскрыть ее деловые и творческие созидательные способности. Существующие реалии не могли не найти своего отражения в законодательстве Российской Федерации.
----------------
* См.: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 25 июня 1976 года N 7 "О практике применения судами законодательства об ответственности за частнопредпринимательскую деятельность и коммерческое посредничество" //Бюллетень Верховного Суда СССР, 1976, N 4.
В Законе РСФСР "О предприятиях и предпринимательской деятельности" впервые было дано определение понятия "предпринимательство", его основных признаков.
Предпринимательством признана инициативная самостоятельная деятельность граждан и их объединений, направленная на получение прибыли, которая осуществляется ее субъектами на свой риск и под имущественную ответственность в тех пределах, которые очерчены организационно-правовой формой предпринимательства.
Принятие части первой Гражданского кодекса 1994 года несомненно стало серьезным этапом развития нормативной базы о предпринимательской деятельности. Законодатель разрешил ряд проблем, устранил некоторые неточности и необоснованные ограничения предпринимательской деятельности, существовавшие в ранее действовавшем законодательстве.
Однако полуторагодовая правоприменительная практика и углубленный анализ принятых норм показали, что они также несовершенны и нуждаются в дальнейшем уточнении и дополнении.
Кодекс определяет предпринимательство как самостоятельную, осуществляемую на свой риск деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке. Возникает необходимость раскрыть и проанализировать это понятие через его составляющие. Ряд признаков предпринимательства занял стабильное, бесспорное место в нормативном определении. Первым из них является осуществление деятельности с целью получения прибыли (коммерческий характер). Каждый собственник имущества вправе свободно им распоряжаться по своему усмотрению себе во благо, что выражается, как правило, в плодах и доходах от имущества (ст. 3 Закона РСФСР "О собственности в РСФСР", ст. 209 ГК). С учетом этого стала явной недостаточность определения, данного Законом о предприятиях и предпринимательской деятельности, исходя из которого некоммерческое распоряжение имуществом во власти собственника, а любая прибыль (и даже цель ее получения) требовала соблюдения предварительной процедуры регистрации субъекта в качестве предпринимателя, что сопряжено с известными трудностями в виде повышенной ответственности, дополнительного учета, отчетности и расходами, не всегда соотносимыми с возможным доходом.
Попыткой исправить такое положение стал введенный Гражданским кодексом признак систематичности получения прибыли. Но, к сожалению, и он не разрешает имеющейся проблемы полностью. Основным препятствием выступает отсутствие легального определения или устоявшегося обычая в понимании систематичности. Одновременно существуют два крайних подхода к этому понятию. Лингвисты утверждают, что "систематический - постоянно повторяющийся, непрекращающийся", а законодатель применительно к трудовому праву полагает систематическими нарушения трудовой дисциплины, если за них ранее хотя бы один раз применялись взыскания (то есть в соответствии с п. 3 ст. 33 КЗоТ РФ в понятие "систематичности" укладывается событие, произошедшее хотя бы два раза).
Вполне естественно, что в условиях подобной неопределенности толкование этого признака и вытекающих последствий будет различаться у гражданина и заинтересованных государственных органов. Практические последствия малейшей нормативной неопределенности в подобных случаях сказываются немедленно - происходит затруднение реализации прав собственника на уровне ведомственных интересов. Органы, осуществляющие государственное регулирование, ставят собственника-непредпринимателя в худшее положение по сравнению с зарегистрированным лицом.
Так, письмами Государственной налоговой инспекции РФ от 22 февраля 1993 года N 01-2-10 "Об арендной плате, включаемой в себестоимость продукции (работ, услуг)", ГНИ по г. Москве от 25 января 1993 года N 11-13/929 "Об отражении в учете расходов по аренде" предприятиям предписывается относить арендную плату по имуществу, арендуемому у физического лица, не зарегистрированного как предприниматель, на прибыль, остающуюся в распоряжении предприятия. В то же время плата за аренду имущества у предприятий и граждан-предпринимателей включается в состав затрат, относимых на себестоимость.
В законодательном регулировании произошла динамика в разрешении вопроса, прибыль от какой деятельности считается полученной от предпринимательства. Его объектом согласно ГК является пользование имуществом, продажа товаров, выполнение работ или оказание услуг. Закон о предприятиях и предпринимательской деятельности указывал на получение прибыли вообще, без конкретизации ее источников. В Гражданском кодексе, по моему мнению, сделана неудачная попытка охватить в одном предложении всю гамму возможных источников получения прибыли.
Действительно, по общему правилу предприниматели получают прибыль от реализации товаров и услуг. Несколько абстрактнее выглядит понятие "прибыль от пользования имуществом". Если рассматривать его буквально и в системе с нормами части второй ГК, то договоры займа, подряда, на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ, перевозки, транспортной экспедиции, банковского вклада, банковского счета, хранения, поручения, комиссии, доверительного управления имуществом и некоторые другие договоры с элементом прибыли не вправе заключать гражданин, не зарегистрированный в качестве предпринимателя.
Наиболее ярко это проявляется в таких договорах, как заем, доверительное управление имуществом и договор банковского вклада. Гражданин вполне может самостоятельно, на свой риск на достаточно длительный период передать другой стороне имущество или деньги в целях получения прибыли (процентов), но формально подпадает под необходимость регистрации в качестве предпринимателя. То есть в настоящее время десятки миллионов граждан - владельцев счетов в банках нарушают норму ст. 2 ГК, если воспринимать ее буквально. Это подтверждает несоответствие данной нормы реальности. Если один гражданин дает другому заем с компенсацией заемщиком инфляции (например, по курсу доллара), он считается получающим прибыль, так как государством до сих пор должным образом не учитывается при налогообложении коэффициент инфляции, хотя нормативных деклараций на этот счет было достаточно. Таким образом, не имея на деле не только прибыли, но и цели ее получения, гражданин идет против закона, что чревато признанием такой сделки недействительной, изъятием мнимой прибыли и штрафом.
Не вполне точно и понятие "прибыль от продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг". Нередки случаи, когда гражданин реализует бывшие в употреблении и даже новые товары, ранее приобретенные для личного потребления (без цели перепродажи), в связи с отпадением надобности в них (например, излишки строительных материалов при сооружении индивидуального жилого дома). Такая продажа может осуществляться достаточно длительный период или по частям, что вполне возможно истолковать как систематичность. Ввиду того, что при продаже гражданин преследует цель получить доход (прибыль), его также можно счесть нарушителем закона, так как он не зарегистрировался в качестве предпринимателя.
Многие граждане от случая к случаю производят мелкие работы по договорам подряда или поручения за плату. В силу законодательной неопределенности по данному вопросу налоговые инспекции не могут объяснить, почему на практике к "арендодателям" имущества предъявляют требование о государственной регистрации в качестве предпринимателей, а к "подрядчикам" - нет, хотя по признакам предпринимательства, указанным в ст. 2 ГК, их деятельность часто совпадает. Дело, видимо, не в том, что "подрядчиков" во много раз больше (они почти ежедневно сотрудничают с большинством предприятий и многими гражданами), а в том, что правосознание подсказывает: нельзя относительно простые сделки возводить в ранг предпринимательской деятельности, подвергшейся специальному регулированию, при том, что это никак не влияет на налогообложение.
Почти каждый гражданин заключает в год несколько гражданско-правовых сделок с элементом прибыли. Как правило, доход выражается в незначительных суммах, которые один гражданин (организация) выплачивает другому сразу по окончании работ наличными. Если требования о регистрации понимать буквально, то необходимо сразу и заранее все дееспособное население зарегистрировать как предпринимателей и обязать вести учет. Последствия такого допущения очевидны: с одной стороны, теряется смысл гипертрофированного понятия "предприниматель", отождествляемого с гражданином (или наоборот), с другой стороны, норма закона не обеспечивается практической возможностью ее реализации. Гражданину нет смысла терять ради небольшого дохода время и средства на регистрацию, поэтому огромное большинство мелких доходов граждан, особенно по договорам между собой (устным сделкам в особенности), будет оставаться неучтенным, количество "нарушителей закона" станет астрономическим, а работу судов можно существенно затруднить огромным числом дел по требованиям налоговых органов о признании сделок граждан недействительными по формальным признакам.