2 января 1944 г. Л. Берия".
А вот еще одно донесение, причем "обобщающего характера":
"Товарищу И.В. Сталину товарищу В.М. Молотову (СНК СССР) товарищу Г.М. Маленкову (ЦК ВКП(б))
Во исполнение постановления Государственного Комитета Обороны НКВД в феврале -марте 1944 г. было переселено на постоянное жительство в Казахскую и Киргизскую ССР 602 193 человек - жителей Северного Кавказа, из них чеченцев и ингушей 496 460 человек, карачаевцев - 68 327, балкарцев - 37 406 чел.
Переселение этого контингента с территории Северного Кавказа и расселение в местах нового жительства было проведено удовлетворительно. В колхозах размещены - 428 948 чел., в совхозах - 64 703 чел. и передано для трудового использования в промышленных предприятиях - 908 542 чел.
Основная масса спецпоселенцев выселялась на территории Казахской ССР (477 809 человек). Однако республиканские органы Казахской ССР не уделили должного внимания вопросам трудового и хозяйственного устройства спецпоселенцев Северного Кавказа. В результате бытовое устройство спецпоселенцев в Казахстане и приобщение их к общественно полезному труду находилось в неудовлетворительном состоянии. Семьи спецпереселенцев, расселенные в колхозах, не принимались в члены сельхозартелей. Неудовлетворительно проходило наделение семей спецпереселенцев приусадебными участками и огородами, а также обеспечение жильем. Спецпереселенцы, расселенные в совхозах и переданные в промышленные предприятия, слабо привлекались для работы на производстве, отмечены заболевание сыпным тифом, недостатки в хозяйственном и бытовом устройстве, кражи, уголовные преступления. Для наведения порядка в Казахскую ССР был командирован в мае 1944 г. заместитель народного комиссара внутренних дел Круглов с группой работников. В июле были арестованы 2 196 спецпоселенцев по различным преступлениям. Все рассмотрены Особым совещанием.
Были созданы 429 спецкомендатур НКВД для наблюдения за режимом проживания спецпоселенцев, борьбы с побегами, оперативно-чекистского обслуживания и содействия в быстрейшем хозяйственном устройстве спецпереселенческих семей.
Было улучшено хозяйственное устройство спецпоселенцев. Из 70 296 семей, расселенных В колхозах, вступило в члены сельхозартелей 56 800 семей, или 81%. Получили приусадебные участки и огороды 83 303 семьи (73,3%).
12 683 семьи проживали в собственных домах. Организована работа трудовых детских колоний. В июне 1944 г. было устроено в них 1 268 детей. Улучшилась занятость. Так, в Джамбульской области из 16 927 человек трудоспособных фактически работали 16 396, в Акмолинской области из 17 667 человек учтено работающих 9 396 человек, из них 2 746 стариков и подростков.
июль 1944 г. Л. Берия".
В нормативных актах о реабилитации часто говорится о "лицах, непосредственно подвергшихся незаконным репрессиям" и о "родившихся в семьях, находившихся на режиме спецпоселений". Эта классификация страдает серьезными недостатками. Разве многие лица, родившиеся в семьях спецпоселенцев, не подвергались репрессиям непосредственно? Конечно, они не подвергались депортации, но по одной лишь причине - появились на свет уже на новом месте проживании родителей или по дороге туда, но, родившись, они подпали почти под тот же режим, что и родители. Следовало бы с учетом этого прямо записать в Законе, что под понятие "граждане из числа репрессированных народов" подпадают и несовершеннолетние, направленные вместе с родителями (либо лицами, их заменяющими) в ссылку, высылку, на спецпоселение, и лица, родившиеся там и попавшие под режим спецпоселения.
Необходимо систематизировать в законе те примененные к народам и лицам, входившим и входящим в их состав, меры, которые признаются репрессивными, и четко изложить все эти меры. Такими мерами являются прежде всего клеветнические обвинения репрессированных народов в целом в измене Родине, в предательстве и т.д. Ведь именно это послужило поводом для включения в ряды преступников огромного числа ни в чем не повинных людей. Правда, нужно иметь в виду, что некоторые репрессивные меры (депортация) применялись иногда и без таких обвинений - просто по "соображениям государственной целесообразности" - удалить "неблагонадежных" из пограничных районов и курортных местностей, обеспечить хозяйственное освоение пустующих земель путем принудительного их заселения и т.д.).
К числу мер принуждения относятся, как уже отмечалось, и ликвидация национально-государственных образований, которые ранее имели многие репрессированные народы, и нарушение территориальной целостности этносов путем насильственного перекраивания границ в целях отрыва друг от друга частей определенных народов или в связи с их депортацией (чтобы "освободившиеся" земли не пустовали), и переименование населенных пунктов и местностей, где проживали репрессируемые народы, с тем, чтобы из памяти изгладился сам факт их проживания там.
.. Репрессивной мерой была, конечно, и сама принудительная депортация с определением новых мест проживания, т.е. ссылка. Делалось это обычно так. Части войск НКВД окружали населенный пункт. Людям объявляли постановление о депортации, указывали время отъезда и что можно взять с собой из имущества. Пытавшихся убежать ловили. К сопротивлявшимся применялись физическая сила или Оружие. Затем на грузовиках под конвоем депортируемых доставляли к железнодорожной станции, заталкивали в товарные вагоны и везли под стражей в места нового проживания, а там в приказном порядке распределяли по колхозам, совхозам и промышленным предприятиям (т.е. привлекали к принудительному труду). Спецпоселенцам запрещалось покидать территорию проживания без разрешения спецкомендатур НКВД, хотя не везде этот запрет реально соблюдался (в пределах района нередко ссыльные перемещались свободно).
Специфической репрессивной мерой было и дисперсное расселение семей из состава депортированных народов на новых местах,чем разрушалось единство этносов. Такая мера наносила удар по народам, создавая угрозу их ассимиляции, и причиняла дополнительные страдания конкретным лицам.
Наиболее пострадавшими из среды репрессированных народов были дети и старики. Они чаще других гибли в пути и на новом месте жительства, - особенно представители южных народов, попавших в условия непривычного климата. Режим проживания детей был почти аналогичен тому, под который подпали их родители. Учеба их, тем более на родном языке, была затруднена или вовсе исключена. В вузы и техникумы их не принимали. Да часто и выехать из села, поселка им не разрешалось. Многие несовершеннолетние, как и их родители, привлекались к принудительному труду. Поэтому лица, которые были детьми в то время, в том числе родились в пути или в местах ссылки и попавшие позднее других под ее режим, должны, видимо, признаваться не просто "пострадавшими", а "репрессированными".
В увязке с перечнем мер принуждения, обобщенно характеризуемых как "репрессия", должен находиться перечень мер, охватываемых понятием "реабилитация". Весьма неудачны применяемые в законодательстве термины "политическая реабилитация", "территориальная реабилитация", "культурная реабилитация" ранее репрессированных народов. Нужно говорить просто о реабилитации с последующим указанием мер разного вида, которые она в себя включает. Можно назвать такие реабилитационные меры: снятие обвинений, которые были в прошлом незаслуженно предъявлены ряду народов; восстановление незаконно упраздненных в прошлом национально-государственных формирований этих народов, восстановление целостности и былого административного подчинения территорий их прежнего проживания; возвращение исторических наименований населенным пунктам и местностям; отмена режимов ссылки, высылки, спецпоселений; предоставление не только юридической, но и фактической возможности возвращения желающих того граждан из состава некогда репрессированных народов в места традиционного проживания; материальная и организационная помощь с переездом, обустройство после переезда в эти места (предоставление жилья, земли, льготных кредитов, устройство на работу и т.д.); компенсация имущественного ущерба и т.д. Естественно, в новом или обновленном Законе о реабилитации репрессированных народов должно быть отмечено, что многие из указанных реабилитационных мер уже реализованы, а если нет, то должны быть проведены и по возможности поскорее. Иначе часть некогда репрессированных людей так и умрет, не дождавшись полной реабилитации.
Очень важная по содержанию ст. 3 Закона РФ о реабилитации репрессированных народов от 26 апреля 1991 г. внутренне противоречива: с одной стороны, она признает за реабилитируемыми народами право на восстановление территориальной целостности, существовавшей до насильственного перекраивания границ, а с другой стороны, требует, чтобы при этом не ущемлялись права и законные интересы граждан, проживающих сейчас на территориях ранее репрессированных народов. Совместить же эти положения во многих случаях просто невозможно. Между тем, если в Законе провозглашается какое-либо право, то ему должна корреспондировать обязанность по крайней мере не препятствовать реализации этого права, а такой обязанности, как мы видим, в данном случае ни у кого нет - ни у органов государства, ни у лиц, проживающих сейчас на землях, принадлежавших некогда репрессированным народам. К тому же применяемые в законодательных актах о реабилитации народов слова о возврате людей из состава этих народов на "старые" места проживания "на индивидуальной основе" способны вызвать кривотолки: о чем идет речь - о необходимости выражения намерения каждого лица на возвращение, или о недопустимости массового, стихийного переезда в прежние места проживания.
Восстановление справедливости в отношении некогда репрессированных предполагает иногда и ущемление интересов граждан, законно занявших земли и дома, принадлежавшие некогда гражданам из состава репрессированных народов. Вернувшись в места своего традиционного проживания, люди, как правило, требуют возврата своей земли и дома или иного жилья, принадлежавшего в прошлом им или их предкам, и таким людям нужно, по возможности, пойти навстречу, например, предоставив нынешним жителям новые, более комфортные условия проживания в другом месте при условии, если они уступят землю, дома и квартиры бывшим "хозяевам" или их потомкам.