Проблема защиты интересов должника возникает не только в сделках с предполагаемым кредитором, но и с бесспорным цессионарием. В последнем случае встает вопрос о средствах защиты должника по иску кредитора. При решении этого вопроса следует исходить из общепризнанного принципа, согласно которому сам факт уступки не может быть основанием для ограничения круга его возражений цессионарию по сравнению с цедентом. Если должник по иску цедента может заявить в свою защиту, что требование не возникло или отпало впоследствии или признано погашенным, просрочено или оспорено, то с помощью этих же самых аргументов он может защищаться и от иска цессионария ( § 404 ГГУ, ст. 169 швейцарского Закона об обязательственном праве, § 1396 АГУ ).
Регулирование цессии в странах романской правовой семьи
Французский ГК регулирует проблему уступки требования в торговом праве в соответствии со взглядами правоведов XVIII века: цедент – всегда продавец, цессионарий – всегда покупатель ( ст.1689 ФГК ). Причина этого заключается в том, что во Франции уступка требования никогда не рассматривалась как «абстрактная» сделка. В итальянском же ГК 1942 г., наоборот, уступка помещена в разделе «Общие положения об обязательствах». В этом же разделе регулируются ответственность цедента, касающаяся подлинности его требования к должнику и платежеспособности последнего.
Правопорядки стран романской правовой семьи также исходят из того, что требование переходит к цессионарию на основании договора об уступке и без согласия должника ( ст.1260 ИГК ). Действие этого принципа во французском праве можно вывести из текста ст.1689 ФГК. Согласно этой статье, при цессии переход права требования от цедента к цессионарию осуществляется путем передачи документа, наличие этого требования засвидетельствовавшего. В отношении третьих лиц уступка требования приобретает силу с момента, когда должник получит извещение от цедента или цессионария о вручении ему судебным исполнителем уведомления об уступке, или с момента, когда должник подтвердил свое «признание» факта уступки требования цессионарию документом, заверенным судом или нотариусом. Отсюда следует, что договор цессии ведет лишь к относительной уступке требования, то есть ограниченной внутренними отношениями между цедентом и цессионарием. И эта точка зрения является господствующей во французской и итальянской доктрине.
Статья 1690 ФГК имеет ряд очень важных последствий: если должник не получит уведомление или не подтвердит официальным документом свое «признание» цессии, он может погасить требование цеденту, который остается его кредитором. Более того, он не только может, но и должен сделать это, ибо если нет ни «уведомления», ни «признания», то он не может защищаться от предъявленного ему цессионного иска об уступке требования цессионарию каким-либо иным образом.
Судебная практика так или иначе стремиться смягчить ригоризм этих принципов. Так, признается что врученное должнику письменное исковое заявление цессионария можно рассматривать в качестве «уведомления», если по своему содержанию оно не оставляет сомнения в приобретении цессионарием права на иск на основании уступки требования. Далее, суды отнюдь не всегда требуют, чтобы «признание» уступки требования подтверждалось официальными документами в соответствии со ст. 1690 ФГК.
Если цедент последовательно уступил требование двум или более цессионариям, то право требования приобретает не тот, кому оно было уступлено первым, а тот, кто первым уведомил об этом должника ( ст. 1265 ФГК ).
Само собой разумеется, что участники делового оборота более чем кто-либо заинтересованы осуществлять уступку требований без особых формальностей, причем таким образом, чтобы цессионарий мог выступать как обладатель права требования в отношении не только должника, но и цедента и его кредиторов, равно и реализовывать это свое право в случае банкротства. Если, например, предприниматель хочет обналичить задолжность ему его клиентов до наступления сроков платежа или использовать свои требования к ним как гарантию для получения кредита, он должен обладать возможностью уступить их с действием в отношении всех и каждого без официального согласия на то его должников. Нормы, регулирующие цессию в ФГК – особенно из-за ст.1690 – для подобного рода операций мало пригодны. На практике ищут и находят иные пути. Один из путей осуществления цессии в обход ст. 1690 заключается в том, что требования, подлежащие уступке, включаются в обращающиеся ценные бумаги, главным образом в векселя. И когда кредитор выписывает вексель должнику и посредством индоссамента переводит его на третье лицо, то упомянутые выше требования также переводятся на это лицо. Кроме того, в самом ФГК есть правовой институт «subrogationpersonnel» («замена одного лица другим в обязательственных отношениях»),с помощью которого удается обойти ст.1690 ФГК: если долг уплачивается не должником, а третьим лицом, то это третье лицо приобретает требования кредитора, при условии, что кредитор дает на то свое согласие.
В английском праве идея об уступке права требования без соблюдения особых формальностей и соответственно осуществления его цессионарием в отношении должника также постепенно пробивала себе дорогу. Первыми признали этот принцип суды права справедливости. Они должны были действовать, как если бы уступленное право требования относилось к их компетенции. А так случалось только тогда, когда речь шла об имущественных требованиях, например, о праве требования владельца имущества на свою долю наследства по завещанию. Что же касается уплаты цены товара, зарплаты, аренды или возврата кредита, то речь шла о требовании по общему праву.
В отношении этих требований, то есть по общему праву, иск должен был предъявляться цедентом или от его имени, а не цессионарием. В случае же отказа цедента предъявить иск от его имени цессионарий мог заставить его это сделать посредством предварительного иска по праву справедливости. Закон о юрисдикции 1873 года эти две независимые юрисдикции соединил, равно как и нормы, разработанные ими, и существенным образом упростил право цессии: хотя цеденту было необходимо участвовать в иске к должнику по общему праву, цессионарий мог ввести его в основной иск, поскольку суд, который рассматривал данное дело, обязан был применять нормы не только общего права, относящиеся к иску против должника, но и принципы права справедливости, которые действовали в отношении иска к цеденту. До сих пор, однако, действует принцип, согласно которому иск цессионария к должнику по общему праву отклоняется, если к этому иску не присоединился цедент, или – при условии, что цедент к этому не готов, - не подается совместный иск цессионария и цедента с согласия последнего.
Закон о юрисдикции 1873 г. внес еще одно важное изменение в право цессии с целью избежать этих формальностей. Согласно этому Закону, обладатель «требования по общему праву» мог передать его цессионарию таким образом, чтобы тот мог самостоятельно, бес последующего участия цедента, взыскать с должника. Если уступка требования осуществляется в письменном виде и с подписью цедента, такая, основанная на законе, «уступка требования» действительна в отношении всех при условии, что должник получил письменное уведомление об этом. Если же не соблюдены условия «уступки требования по закону» из-за того, что уступка была осуществлена в устной форме, то такая уступка считается недействительной в качестве «уступки требования по закону». Однако, в этом случае необходимо проверить, не является ли она действительной по праву справедливости. Для этого достаточно, чтобы она соответствовала традиционным нормам права справедливости. И, в частности, такая уступка требования может быть осуществлена в устной форме и без уведомления должника.
Однако следует подчеркнуть, что и в наши дни при «уступке требования» необходимо выяснить, как и до 1873 г., относится ли требование к общему праву или к праву справедливости, так как еще и сейчас, в конце XX века, цессионарий по «праву справедливости, к которому перешло право требования по общему праву» проиграет свой иск должнику, если цедент не является стороной в процессе в качестве истца или ответчика.
В США рудиментарные нормы средневекового цессионного права принесены в жертву современному деловому обороту. Ныне американские суды исходят из того, что цессия, даже будучи совершенной в устной форме и без извещения должника, действительна и что цессионарий может предъявлять иск должнику от собственного имени и без участия цедента.
И в Англии, и в США основным принципом защиты прав должника является предоставление ему возможности использовать против цессионария те же защитные аргументы, которые он мог бы использовать против цедента в момент, когда бы узнал о цессии.
О том, что для действительности уступки требования не имеет значения, был ли должник о ней извещен, ясно свидетельствуют два типичных примера: во-первых, когда кредитор цедента стремиться заполучить уже уступленное требование путем судебного приказа о наложении на него ареста, и, во-вторых, когда цедент осуществляет последовательно многократную уступку одного итого же требования.
В первом случае, согласно общему праву, попытки кредитора наложить арест на уже уступленное требование окажутся бесполезными. И не имеет никакого значения, знал ли должник о цессии, равно как и то, выписан ли судом приказ об аресте требования цедента на основании добросовестного заблуждения в том, что он продолжает оставаться кредитором.