Х. Шак
Каждый сам кузнец своего счастья. Некоторые люди спорят охотно, другие не очень. Лицо, которое намеревается реализовать свое фактическое или предполагаемое право, может для этого обратиться в суд, но, разумеется, со значительным риском понести расходы (§ 91 Гражданского процессуального кодекса Германии [ГПК]) и, что принципиально, может сделать это всего один раз, так как принятое судебное решение будет обладать законной силой. Состоится ли разбирательство в суде, и если да, то когда, решает истец. Данное обстоятельство лишено каких-либо проблем до тех пор, пока истец реализует собственные права на свой собственный страх и риск. Угроза злоупотребления возникает в тех случаях, когда правообладатель не может или не хочет вести дело самостоятельно, и для участия в процессе направляются другие лица, а также в тех случаях, когда третье лицо помимо воли истца выступает в деле в своих интересах. По этой причине нежелательными являются так называемые популистские иски[1] (т. е. иски, которые могут быть предъявлены в защиту определенной группы лиц любым лицом), поскольку они нарушают частную автономию правообладателей и стабильность юридического мира. Однако в последнее время предпринимается все больше попыток объединить равнонаправленные интересы в рамках исков ассоциаций (Verbansklagen) и коллективных исков (Sammelklagen) и таким образом опосредовать полномочия на ведение процесса.
В настоящей статье мы попытаемся дать обзор случаев применения преимуществ и рисков, связанных с ведением процесса в защиту чужих прав и интересов, и начнем его с классического представительства (раздел I) и представительства в силу занимаемой должности (раздел II). Наряду с законной возможностью обращаться в суд от своего имени в интересах другого лица (раздел III) в Германии учреждено право договорного обращения от своего имени и в чужих интересах (раздел IV; этот институт позволяет злоупотреблять правом). Предметом критического анализа станут также иски ассоциаций и коллективные иски (раздел V).
I. Представительство в процессе
1. Законное представительство. Лицо, которое не способно вести судебный процесс самостоятельно, может предоставить это право своему законному представителю. Интересы лица, не обладающего в соответствии с § 52 ГПК процессуальной дееспособностью, представляются в процессе его законным представителем: родители представляют интересы своего несовершеннолетнего ребенка, опекун — своего подопечного, попечитель — своего совершеннолетнего подопечного в пределах круга своих обязанностей (абз. 1 § 1629, абз. 1 § 1793, § 1902 Германского гражданского кодекса [ГГК; устар.: Германское гражданское уложение]). Законные представители осуществляют чужие права от чужого имени. Стороной процесса в данном случае является несовершеннолетнее лицо или подопечный, который в качестве истца очевиден для всех окружающих и один несет все процессуальные риски. В частности, в соответствии с абз. 2 § 51 ГПК ФРГ он несет риск вины его законного представителя. Подобное распределение риска основывается на том, что в соответствии с абз. 1 ч. 1 § 278 ГГК то лицо, которое намеревается принять участие в процессуальном правоотношении вопреки недостатку гражданской и процессуальной дееспособности, должно нести ответственность в отношениях с третьими лицами за действия того, кто ему в этом посодействовал. В случае нарушения обязательства представитель несет ответственность во внутреннем правоотношении, т. е. в отношении, связывающем его с доверителем (§ 1664, 1833, предл. 1 абз. 1 § 1908i ГГК).
Конфликты в процессуально-правовом отношении могут наступить только тогда, когда представляемый не ограничен особым образом в своей дееспособности. Пример с поверенным — это как раз один из случаев, который до сих пор не нашел четкой предварительной регламентации (§ 1903 ГГК). При таких обстоятельствах представляемого в любой момент могла бы посетить идея самому продолжить процесс, начатый его представителем, или же самостоятельно начать новый параллельный процесс. Первое законодатель предотвратил в § 53 ГПК, в соответствии с которым в рамках данного процесса представляемый считается процессуально недееспособным,[2] а в отношении самостоятельного параллельного процесса с тем же предметом спора действует запрет на дальнейшее рассмотрение этого дела (№ 1 абз. 3 § 261 ГПК). Аналогично § 35 ГПК разрешает ситуацию, когда в процесс вступает управление по делам молодежи как официальный представитель (§ 1712 ГГК); здесь могут возникнуть схожие конфликты, так как официальное представительство в соответствии с предл. 1 § 1716 ГГК не ограничивает родительских правомочий.
Параграф 53 ГПК также воспринял для подобных случаев процессуальное попечительство для истца[3] и попечительство в отношении совершеннолетнего, дееспособного в гражданском материальном и процессуальном смыслах (так называемая «опека над имуществом безвестно отсутствующего»; § 1911 ГГК), а также попечительство в отношении безвестно отсутствующего участника процесса (§ 1913 ГГК). При опеке над имуществом безвестно отсутствующего срок отсутствия совершеннолетнего лица не влияет на процесс рассмотрения дела. Однако, как только он вновь объявится и сможет сам решать свои имущественные вопросы, попечительство в соответствии с абз. 1 § 1921 ГГК упраздняется, и в дальнейшем он сможет сам вести процесс совместно со своим законным представителем в качестве процессуально дееспособной стороны.[4] О ведении процесса неизвестным истцом см. ниже (I.3).
2. Договорное представительство. Процессуально дееспособный истец, который не желает сам вести судебный процесс, может передать полномочия на его ведение третьему лицу (§ 80 и сл. ГПК). Такая передача является процессуальным действием и поэтому в интересах постоянства процессуальных правоотношений вопреки абз. 1 § 142 ГГК не может быть оспорена.[5] Договорное представительство лишь расширяет возможности представляемого, так как его правомочия на ведение процесса не ограничены и он может в любое время влиять на ход процесса посредством собственных процессуальных действий, которые в отличие от признаний и других фактических пояснений, даваемых им по делу, нельзя опровергнуть.[6] Доверитель между тем может в любой момент отменить действие доверенности на будущее (§ 87 ГПК) в соответствии с предл. 2 § 168 ГГК или разорвать лежащие в ее основе обязательственные правоотношения[7] (абз. 1 § 675, § 627, предл. 1 § 168 ГГК). В процессе, где стороны сами представляют свои интересы, доверитель может также быть защищен посредством содержательных ограничений, предусмотренных в доверенности (абз. 2 § 83 ГПК). К тому же его защищают запреты на совершение сделок с самим собой[8] и на множественное представительство,[9] предусмотренные в ст. § 181 ГГК. В таком процессе, где лицо, являющееся стороной, в обязательном порядке должно быть представлено адвокатом (абз. 1–2 § 78 ГПК), оно не может самостоятельно совершать процессуальные действия, но может усилить положение лица, уполномоченного на ведение процесса, расширив законодательно определенный объем процессуальных полномочий (§ 81 и сл. ГПК), дополнив его такими действиями, как возможность окончания процесса заключением мирового соглашения, признанием иска или отказом от иска (абз. 1 § 83 ГПК). Аннулирование же полномочий в процессе с обязательным участием адвоката возможно только в соответствии с абз. 1 § 87 ГПК в случае намеренного затягивания судебного разбирательства.
В процессе с обязательным участием адвоката у истцов связаны руки. В результате такого обязательного участия адвоката, назначаемого судом, истец не может самостоятельно вести процесс,[10] и предпринятые в уже начатом процессе его собственные процессуальные действия за некоторым исключением (предл. 2 абз. 1 § 85 ГГК), как правило, остаются незамеченными, не препятствуя даже принятию неблагоприятного для него решения. Спор же в его отношениях с адвокатом будет рассмотрен только в рамках адвокатского образования. Тем не менее представительство в процессе не только благодаря абз. 2 § 85 ГПК является для доверителя опасным инструментом, который в процессе с обязательным участием адвоката может быть в интересах упорядоченного ведения процесса использован даже вопреки его воле во внешнем отношении, т. е. в отношении с судом. В данном случае доверитель в полной мере несет на себе как сторона процесса все бремя затрат и процессуальных рисков, в том числе даже затрат, понесенных в результате неправильных действий его адвоката.[11]
С позиции истцов, включение представительства без какой-либо особой благоприятной альтернативы до сих пор часто неизбежно не только в процессах с обязательным участием адвоката, назначаемого судом, но также, например, когда страхователь в силу общих условий страхования должен передать полномочия на ведение процесса своему страховщику.
3. Представительство без представительских полномочий. Ситуация, при которой представитель обращается в суд с иском от чужого имени, не обладая при этом представительскими полномочиями, кажется странной, однако встречается. В таком случае правомочие на ведение процесса в данном суде должно быть закреплено письменно, и его отсутствие в любое время может быть обжаловано противной стороной (абз. 1 § 80, § 88 ГПК). Сторона также может быть связана с представителем[12] посредством устного наделения полномочием: это вытекает из перспективы преимущества истца в ситуации, когда от его имени в суд обращается без специально выданного на то поручения управляющий его имуществом. Эта возможность, используемая для сохранения прав, связанных со сроками, выразительно просматривается в § 89 абз. 1 ГПК. Суд может по своему усмотрению временно допустить к ведению процесса такого представителя, не обладающего правомочием, вопреки или без предоставления обеспечения иска. Тогда истец может позже полностью одобрить такое неуправомоченное ведение процесса, в том числе и с приданием обратной силы совершенным действиям в соответствии с абз. 2 § 89 ГПК.[13] Если же недостаток представительских полномочий не был восполнен посредством одобрения, то открывается абсолютное основание для пересмотра судебного решения или подачи иска о признании ничтожности произведенных действий (№ 4 § 547, № 4 абз. 1 § 579 ГПК). В случае если представитель, не обладающий полнотой полномочий, хочет вести процесс в чужом интересе, он также может делать это только временно: предл. 2 абз. 1 § 89 ГПК исключило из числа нормальных обстоятельств принятие окончательного решения по делу. Помимо этого не имеющий полномочий представитель несет серьезный риск расходов и ответственности (предл. 3 абз. 1 § 89 ГПК). Тот же, кто хочет вмешаться в ход процесса, однако не уверен в возможности своевременного наделения его всеми полномочиями, тем не менее должен заботиться уже в своих интересах о том, чтобы своевременно добиться положения законного представителя. Это делают возможным такие материально-правовые институты, как попечительство над стороной в процессе, нахождение которой неизвестно в соответствии с § 1913 ГГК,[14] и попечительство над наследуемым имуществом (§ 1960 ГГК).