Введение
Считается, что в налоговом праве действуют две схожие по названию презумпции: невиновности и добросовестности налогоплательщика. Роднит их и то обстоятельство, что обе они выведены Конституционным Судом РФ. В Постановлении от 17.12.1996 N 20-П КС РФ указал, что обязательным признаком налогового правонарушения является вина, подлежащая доказыванию так же, как сам факт совершения правонарушения. В Определении от 25.07.2001 N 138-О Суд вывел презумпцию добросовестности налогоплательщика. Пожалуй, указанными обстоятельствами (название и авторство) схожесть этих презумпций и заканчивается. Их детальный анализ показывает, что по остальным признакам они существенно разнятся.
Основные понятия
Правовая презумпция - это прямо или косвенно закрепленное в законодательстве и детерминированное целями правового регулирования обязательное суждение, имеющее вероятностную природу, о наличии либо отсутствии одного юридического факта при наличии другого юридического факта <1>.
Презумпции бывают юридическими и фактическими.
Под юридической (законной) презумпцией следует понимать предположение, прямо или косвенно закрепленное в нормах права и имеющее поэтому юридическое значение <2>. Так, п. 7 ст. 3 НК РФ устанавливает презумпцию толкования неустранимых противоречий налогового законодательства в пользу налогоплательщика. Если эта презумпция будет опровергнута (например, такого неустранимого противоречия не имеется), норма может быть истолкована не в пользу налогоплательщика. Вот и преподаватель думает, что ты работы сам(а) написал (а), а ты ее бессовестно скачал(а) из Сети.
Если ты с мозгами в голове, то легко сумеешь убрать мои ловушки в этой работе и получить «отлично». Если ты дурак, или дура, то тебе оценка «два».
Фактической презумпцией, по определению французского юриста Дома, следует считать все, что случается естественно и обыкновенно, в связи с чем предполагается истинным. Напротив, необыкновенное и неестественное, не будучи доказанным, не считается истинным <3>. Например, фактической презумпцией является предположение о возмездности сделок, совершенных коммерческими предприятиями. Данная фактическая презумпция закреплена как юридическая в п. 3 ст. 423 ГК РФ, согласно которому договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.
Различия по способу выведения презумпций. Презумпция невиновности рецепирована (перенесена) КС РФ непосредственно из текста ст. 49 Конституции РФ. Поскольку уголовный процесс, в котором презумпция невиновности является основополагающим принципом, близок по сути к процессу административного производства, разновидностью которого является процедура привлечения к налоговой ответственности, такая рецепция (перенесение) представляется вполне оправданной и корректной.
Презумпция добросовестности выведена Судом исходя из действующих норм ГК РФ и НК РФ (в частности, п. 7 ст. 3 НК РФ). Вместе с тем принципы гражданского права существенно, а иногда - кардинально разнятся с принципами права административного. Поэтому выведение презумпции налоговой добросовестности через презумпцию добросовестности участников гражданского оборота представляется довольно рискованным.
Некоторые авторы отмечали, что способ выведения презумпции добросовестности налогоплательщиков, использованный КС РФ в Определении N 138-О, является, мягко говоря, неудачным. Так, Д.М. Щекин отмечает, что норма, установленная в п. 7 ст. 3 НК РФ, безусловно, служит гарантией прав налогоплательщиков, вступая в действие при неясности налогового закона. Однако остается непонятным, как эта гарантия связана с добросовестностью налогоплательщика. Более того, выведение КС РФ презумпции добросовестности налогоплательщика из п. 7 ст. 3 НК РФ вносит элемент неопределенности <4>, наличие которой подтвердила и арбитражная практика.
Сущность и содержание презумпции
Различия по закреплению презумпций в законе. Презумпция невиновности налогоплательщика в последующем была законодательно закреплена в ст. ст. 108 - 111 НК РФ. Презумпция добросовестности налогоплательщика нормативного закрепления не получила, что создало угрозу ее произвольного применения на практике.
Различия по смыслу и цели установления презумпций. Как справедливо считает Д.М. Щекин, презумпция невиновности вызвана необходимостью создания гарантий защиты от необоснованного привлечения граждан к ответственности со стороны государства. Она выразила собой правовую аксиому: "Человек - высшая ценность". К указанному стоит добавить, что данный тезис является аксиомой только в правовых государствах, которые не только именуются, но и являются таковыми по сути.
Смысл данной презумпции - понудить компетентные государственные органы к активным и законным способам собирания доказательств вины обвиняемого и к надлежащему ее доказыванию в открытом, гласном и состязательном судебном процессе. Опровержение этой презумпции возможно только в судебной процедуре. Будучи закрепленным в судебном акте, вступившем в законную силу, такое опровержение вызовет применение строго определенных мер ответственности за совершение деяний, прямо запрещенных законом.
Как следует из последующих решений КС РФ, цель презумпции добросовестности налогоплательщика - исключить возложение на добросовестного налогоплательщика обязанностей, не предусмотренных законом <5>. Однако такая благая цель (оградить налогоплательщика от незаконных обязанностей) приобрела в правоприменительной практике необоснованно избирательный характер. Если анализировать этот тезис по методу "от противного", получается, что на недобросовестного налогоплательщика обязанности, не предусмотренные законом, можно возлагать. Именно так понимают последствия недобросовестности некоторые должностные лица налоговых органов.
Иногда такой подход применяют и арбитражные суды. Так, ФАС Дальневосточного округа по одному из дел заключил: "Отсутствие в действиях налогоплательщика нарушений закона (легальность действий налогоплательщика) не означает одновременно и его добросовестности" <6>. Из изложенного видно, что на практике презумпция невиновности может распространяться на всех налогоплательщиков (в том числе на тех, кто подозревается в совершении налоговых правонарушений), а презумпция добросовестности - только на тех, кто будет признан таковыми налоговым органом.
Ключевым является вопрос о критериях (признаках) добросовестности налогоплательщика. Поскольку до настоящего времени эти критерии в законе не закреплены, они носят оценочный (зачастую - субъективный) характер. В одном из дел ФАС Северо-Западного округа, признавая недействительным решение налоговой инспекции об отказе обществу в возмещении НДС, указал: "приведенные инспекцией доводы об отсутствии прибыли от деятельности общества, выполнении одним лицом функций руководителя, учредителя и главного бухгалтера общества, отсутствие накладных расходов в декларации по указанному налогу, а также информации о перевозчике и хранении товара не свидетельствуют о недобросовестности общества как налогоплательщика" <7>. Из приведенного примера наглядно видно, какими избирательными и случайными критериями (при отсутствии их закрепления на законодательном уровне) руководствуется налоговый орган для того, чтобы уличить налогоплательщика в недобросовестности.
Если предположить, что недобросовестность является одним из проявлений злоупотребления налогоплательщиком своими гражданскими либо налоговыми правами, то нетрудно обнаружить, что действующее налоговое законодательство РФ имеет средства воздействия на такого налогоплательщика. Например, НК РФ прямо не запрещает сдавать "экспортную" налоговую декларацию по НДС спустя 180 дней с даты помещения товара под таможенный режим экспорта. Тем не менее правовые последствия в этом случае становятся для налогоплательщика негативными: налогообложение выручки производится в общем порядке (п. 9 ст. 167 Кодекса). Другой пример: ГК РФ не ограничивает цену сделки (ст. 424 ГК РФ), но если цена сделки превышает рыночную на 20% и более, налоговый орган вправе доначислить налог от рыночной цены (п. 3 ст. 40 НК РФ).
Приведенные примеры показывают, что налогоплательщики, действующие в рамках своих прав, могут понести неблагоприятные последствия в случае злоупотребления ими. Однако изложенное не дает ответа на вопрос, являются ли данные налогоплательщики недобросовестными. Если да, то по логике презумпции добросовестности на таких налогоплательщиков могут возлагаться дополнительные обязанности сверх прямо перечисленных в НК РФ.
Опровержение презумпции добросовестности участников гражданского оборота, вытекающей из ст. 10 ГК РФ, имеет по гражданскому законодательству строго определенные последствия: двухсторонняя реституция, возмещение ущерба, компенсационная неустойка, пени и т.д.
Такую санкцию, как взыскание в доход государства всего полученного по недействительной сделке, предусматривают всего две статьи ГК РФ - 169 и 179. При этом ни одна из них не устанавливает в качестве диспозиции ни налоговую недобросовестность, ни налоговые нарушения либо злоупотребления. Что касается налогового законодательства, то с понятием "недобросовестность" в нем не связано никаких санкций либо неблагоприятных последствий для налогоплательщика.
Возникает вопрос: является ли термин (понятие) "добросовестный налогоплательщик" презумпцией как таковой? Представляется, что нет.
Во-первых, презумпция добросовестности не закреплена в нормах права, т.е. не является законной.
Во-вторых, данное понятие нельзя отнести и к фактической презумпции, поскольку одни и те же действия, совершаемые налогоплательщиками, оцениваются разными субъектами права по-разному. Даже размер одного и того же налога для его плательщика считается "естественно большим", а для налогового органа - "естественно маленьким".