Создание Петром 1 вышеназванного Приказа положило начало и геологической службе России. Первым руководителем нового государственного хозяйственного направления был назначен окольничий А.Т. Лихачев. Приказ рудокопных дел ведал рудосыскным делом, подготовкой квалифицированных специалистов в данной области, поиском мест для проведения строительства рудников и заводов, учетом добычи и выплавки, штрафами и иными наказаниями за нерадивость в работе в рамках компетенции данного ведомства. Интересно, что позже, несмотря на упразднение системы Приказов в 1712 году, спустя три года Петр вывел обратно полномочия Приказа рудокопных дел из губернского ведения и решил «Рудному Приказу быть по-прежнему». (Правда, позже, в 1718 году Приказ всё-таки был окончательно упразднен).
Отметим, что царь сразу осознал огромное значение нефти для государства, о чем свидетельствует такой факт. Учредив первую в России печатную газету «Ведомости» 16 декабря 1702 года, выходившую под его личным непосредственным контролем, в первый же её номер была помещена информация о нахождении на реке Сок в районе Казани «много нефти»… Таким образом, в «Ведомостях», впервые вышедших в свет 2 января 1703 года, появилось первое печатное упоминание о нахождении нефти в нашей стране.
Во время персидского похода (1722 год) царь лично осматривает два нефтяных колодца в районе Дербента.
Российский Государственный Архив древних актов хранит интереснейший документ – Указ Петра 1 обер-прокурору Сената П.И. Ягужинскому от 31 марта 1713 года: «По получении сего письма скажи в Сенате, чтоб нефти довольное число, а именно чтоб ведер десять или больше мерою, прислали сюды, также пожарных ручных водоливных труб десяток. Все сие пришли с сим посланным; также поиши какого малова,который бы умел гораздо по-голаски и по-руски, и что не очень глуп был и привези ево с собою».
В 1719 году опять же по инициативе царя Петра 1 в Москве была учреждена Берг – Коллегия (сначала именовавшаяся Берг – привилегия), взявшая на себя функции упраздненного ранее Приказа рудокопных дел и некоторые новые. Она появилась по Именному Указу императора от 10 декабря «Об учреждении Берг-Коллегиума для ведения в оном дел о рудах и минералах». Руководил работой Коллегии приближенный к Петру 1 граф Яков Вилимович Брюс. Одной из её задач было освидетельствование нефтяных источников.
В Указе подчёркивалось большое значение освоения полезных ископаемых для государства, владеющего их значительными запасами.
Государство поощряло поиск полезных ископаемых и, в первую очередь, нефти. Берг – Коллегия была вправе ссужать предпринимателей на льготных условиях, частично освобождать от налогов для становления дела, освобождать числящихся в посадских людях и купцов от государственных служб. Берг-Коллегии предписывалось оказывать рудознатцам «какую помощь от них требовать будут». Однако иногда это ведомство как помогало, так и препятствовало работе подведомственных ему предприятий, ведя их к полному разорению. Так случилось, например, с нефтяным заводом Ф.С. Прядунова, сначала получившего льготы от Коллегии, а спустя несколько лет – непосильное бремя по поставкам нефти государству, приведшее некогда процветающее предприятие к разорению, а самого предпринимателя – в долговую тюрьму.
Любой житель России мог обратиться в Берг – Коллегию с информацией о находке нефти в том или ином районе, поскольку Указ 1719 года давал право «всем и каждому, независимо от чина и достоинства во всех местах, как на собственных, так и на чужих землях искать, добывать и выплавлять всякие металлы».
При обнаружении полезных ископаемых предписывалось сообщить об этом в Коллегию или её представителям на местах – Берг-Офицерам, а затем прислать пробы найденного. После экспертизы Коллегия должна была дать ответ о целесообразности ведения разработки. При положительном ответе обратившийся получал Привилегию на строительство завода или рудника на месте открытого источника. Он также был вправе получить кредит, закупать топливо по льготным ценам и др.
Собственники земель имели приоритетное право на разработку месторождений на своей территории только в случае, если заявили об этом заранее. В случае отказа от ведения работ они обязаны были передать это право другому лицу, которое выплачивало им впоследствии деньги за пользование недрами в размере 1/32 доли прибыли. За сокрытие информации о нахождении полезных ископаемых или препятствие к их освоению предусматривалось наказание вплоть до смертной казни.
Указ 1719 года впервые закрепил горную регалию, т.е. установил исключительную государственную собственность на недра.
Как и большинство российских законодательных актов, Указ неоднократно нарушался, в том числе, со стороны чиновников. Так, например, предписывалось оказывать всяческое содействие не только промышленникам, но и их наследникам, если они эффективно осуществляют производство. Однако истории первых нефтяных предпринимателей говорят об обратном.
Первый российский законодательный акт, регулирующий отношения в сфере добычи полезных ископаемых, по мнению ведущего современного специалиста в области горного права профессора А.И. Перчика, сформулировал основные принципы этой отрасли, по существу не изменившиеся до сих пор:
1. государственная собственность на недра (горная регалия) и любая форма собственности на добытые природные ресурсы;
2. отделение права собственности на землю и недра (так называемый принцип горной свободы);
3. платность недропользования;
4. требование рациональной разработки месторождений и охраны недр;
5. свобода горного предпринимательства с ограничениями, касающимися лишь отдельных видов полезных ископаемых (например, золота).
В 1721 году в Коллегию обратился Григорий Черепанов, обнаруживший на реке Ухте нефтяной ключ. Вышедший вскоре Указ Берг – Коллегии от 5 мая 1721 года гласил: «А нефтятой ключ в Пустозерском уезде по Ухти речке велеть освидетельствовать и учинить из него пробу Архангелогороцкой губернии аптекарю или кому из них пристойно, хто б во оном знал искуство. И для то велеть ему туда ехать немедленно, и по пробе, ежели из него будет прямая нефть, то оную освидетельствав, и каким рядом оную производить, и будет ли из оного прибыль, и ему, оптекарю, изследовав и подписав своё мнение, писать о том имянно и тое невтяную пробу прислать в Санкт – Питербурх в Берх – коллегию ради подлинного усмотрения…». К сожалению, по разным причинам – волокита, большие для того времени расстояния – результаты освидетельствования были получены лишь в 1723 году, а сама нефть в количестве восьми бутылей была доставлена в Петербург и того позже – в 1724. Затем царь отправил полученные образцы ухтинской нефти в Голландию для подробнейшего исследования её качеств, а самого Черепанова наградил шестью рублями, для поощрения охоты его и других к поисковому делу.
Интересно, что несмотря на явный большой интерес к находке Черепанова не только Берг – Коллегии, но и самого государя, активную переписку по этому поводу разных инстанций, привлечение зарубежных специалистов к исследованию этого источника, его освоение надолго затянулось, и в исторических архивах информация о дальнейшей разработке находки Черепанова отсутствуют… Только через 20 лет здесь появится известный тогда рудообыскатель Ф.С. Прядунов и обратит внимание на источник, обнаруженный ранее Г. Черепановым. Причем, Прядунов «откроет» этот источник нефти ещё раз, не подозревая о находке своего предшественника, о чем письменно уведомит Берг – Коллегию и попросит разрешить вести добычу из обнаруженного нефтяного источника.
В связи с вышесказанным возникает вопрос – почему находка Григория Черепанова, активно обсуждаемая на государственном уровне, так и не была использована государством? Скорее всего, после смерти Петра 1, лично курировавшего этот вопрос, императрица Екатерина 1 просто забыла о ней, будучи слабо осведомленной и не интересующейся этими вопросами.
Темне менее, и при жизни Петра 1, и после его смерти находки в виде нефтяных источников государством поощрялись. Сохранилось множество записок, доношений различных людей об этом. Так, старшина деревни Надырова сообщает о находке и возможном строительстве завода: «В прошлом 1752-м году обыскали мы, нижайше, на собственных своих крепостных дачах в Уфимском уезде на Казанской дороге по Сок реке по обе стороны, выше Сергиевска – городка, вверх едучи по правую сторону подле горы Сартеата, при которой маленькое озерко. И в том озерке имметца нефть черная, да повыше Сергиевского рубежа по реке, по-русски называемой Сургуте, а по-татарски Кукурте, в середине той Кукорты вверх едучи, по правой стороне речка Чесноковка да речка Козловка, а повыше той речки Козловки земля отставного драгуна деревня Сомбасы, напротив ево дачи за рекою Кукорты имеетца лес и речка Карамалы в наших дачах, на которой удобно построить нефтяной завод».
Об открытии нефтяных месторождений сообщалось в печати. Так, например, газета «Ведомости» 2 января 1703 года сообщала: «Из Казани пишут, на реке Соку нашли много нефти…». Таким образом, более 300 лет назад стало известно о нефтеносных участках в Поволжье и на юге Волго – Уральской территории. Важным стимулом для освоения этого региона стала не только сама возможность добычи нефти, но и близкое расположение участков к реке Волге, что давало возможность организовывать вывоз добытого сырья.
Источники нефти по рекам Сок и Сургут уже в 1736 году были описаны Берг – Коллегией и нанесены на карту. Позже купцы, предприниматели и просто «охотничьи люди» сообщали об открытии других источников на Волге, около города Тетюши, за рекой Инзер уфимского уезда и др.