Г. Шугаев, архитектор
Не так много времени прошло с того момента, когда в Москве были подведены итоги конкурса на лучший проект памятника Булату Окуджаве. Тогда авторитетное жюри из трех десятков проектов выбрало работу скульптора Г.Франгуляна и архитекторов И.Попова и В.Прошлякова, посчитав, что именно она наиболее удачно раскрывает художественный образ поэта и взаимосвязь его личности с культурной средой Старого Арбата. Хорошая идея тем и хороша, что в ней всегда заложен огромный потенциал для развития. Вот почему она не могла не вызвать желания творчески переосмыслить пространство вокруг памятника. Совсем недавно архитектурной общественности Москвы было представлено новое объемно-планировочное решение этой территории, которое вызвало очередную волну споров о будущем Арбата.
Как утверждают специалисты, Арбат не является единым ансамблем - с архитектурной точки зрения это смесь модерна, ампира, стиля рюс. Нет у него и цельного образа - ни функционального, ни архитектурного. Тем не менее Старый Арбат несет в себе множество символов, которые возводят его в ранг совершенно особого ареала. Это место, где формировалось не одно поколение столичной интеллигенции, центр притяжения всей московской цивилизации. Вот почему его судьба волнует не только столичных градостроителей, но и простых горожан. На этот счет профессионалы высказывают самые разные мнения, но часто в них доминирует мысль о том, что Арбат не терпит никаких архитектурных новшеств, что это особый мир с особой архитектурной средой, которую нельзя нарушать. Некоторые сторонники этой точки зрения доходят в своей логике до полного абсурда и готовы настаивать на том, чтобы оставить все как есть даже в том случае, если в старой застройке Арбата, не дай Бог, рухнет какой-нибудь ветхий дом. При этом они не принимают в расчет, что подобные зияющие провалы, обнажающие дворы и разваливающие структуру Арбата, могут вообще исключить его своеобразный микромир из городской среды.
В связи с этим вспоминается «круглый стол», организованный в далеком январе 1986 года для обсуждения идеи организации пешеходной зоны Арбата.
Вот высказывание зав. кафедрой ВГИКА Г.Кнабе: «Арбат как историко-культурный феномен, связанный с определенной эпохой и тем самым с определенным поколением, завершен... Мы живем в иной социокультурной ситуации, живые силы культуры носят иной характер и лишь очень косвенным путем воспоминаний связаны с предыдущей фазой. Поэтому задача продлить и сохранить организацию архитектурной среды то, прошлого периода мне представляется недопустимой ни с практической, ни с историко-архитектурной, ни с этическо-культурной точек зрения. Важно внутренне избавиться от консервативной патетики - что, мол, было время, когда все было здорово, а сейчас варвары пришли, перекрасили все и испортили. Смена определенной культурной формации другой, ей чуждой, не является варварством... Мы сейчас в микромасштабе наблюдаем одну из культурных трансформаций. Давайте думать, что можно сделать, чтобы включить прошлые ценности в этот процесс, не подминая его под себя».
С защитниками умирающего «подлинного» Арбата в том заброшенном, полуразрушенном состоянии, в которое он пришел к 70-м годам, горячо спорит А.Гутнов: «Насколько же эгоистичной должна быть любовь, чтобы предпочесть смерть для своего избранника только из опасения потерять его. Я предпочитаю возвращение к жизни. А жить - значит меняться в потоке времени. Никому не дано остановить время. Нельзя законсервировать, оставить без изменения пространство, в котором протекает действительная жизнь. Значит, Арбат просто не может не меняться, если мы хотим, чтобы он нашел свое место в сегодняшней жизни. Арбат как историческое и культурное явление не может принадлежать одному поколению».