1) «Мужие любите своя жены, якоже и Христос возлюби Церковь и себе предаде за ню» (любовь должна проявляться в кротком, ласковом, не жестоком обращении мужа с женой).
2) «Жены своим мужем повинуйтеся, яко же Господу: зане муж есть глава жены, якоже и Христос глава Церкве» (повиновение должно быть с полной готовностью и любовью, а не с прекословием) /там же, с.5-6/.
В силу каноничности православия, среди его последователей не существует разногласий по поводу прерогативы мужчины быть способным принимать решения, обеспечивать семью материально, быть арбитром во всех спорах, т.е. быть главой семьи.
С другой стороны, Е.В.Перевозникова, ссылаясь на С.Л.Франкла, считает, что надо учить видеть себя частью «субстанциального Мы». Это согласуется с заповедью «возлюби ближнего своего» – никакого преимущества «Я» перед «Ты», неравенство сохраняется только перед Богом /Перевозникова Е.В., 2000, с.65/. Значит ли это, что православие приветствует эгалитарную ролевую структуру семьи? Скорее речь идет о предупреждении желания партнеров считать себя собственниками того, кого любят.
Тем не менее, православие приписывает роль главы мужчине, не унижая при этом женщину. «Женщина по своему происхождению вторична…. А по достоинству – равна мужу», – говорит Б.В.Ничипоров /1991, с.108/.
В.Н.Дружинин же описывает отношение к женщине в христианстве как противоречивое: женщина занимает субдоминантную позицию по отношению к обоим мужчинам (Отцу и Сыну), но и причастна им. Т.е. женщина является причиной грехопадения мужчины, но при этом Богородица (архетипический образ женского начала) воспитала сына, имеющего божественную миссию. Здесь взгляды западного и восточного христианства совпадают. Однако, в отличие от католической церкви, выделяющей такую ипостась Девы Марии, сексуальная основа которой очевидна, православная традиция возвышает материнское отношение над любовным. Это подтверждается тем, что в нашей культуре эротические отношения между супругами не отрицались, но им и не приписывалась большая значимость /Дружинин В.Н., 2000, с.62-74/. Хотя одним из препятствий для совершения таинства брака в православии является неспособность партнера (-ов) к половому сожитию и чадородию /О православном…, 2000, с.14/.
Следует отметить, что хотя Богородица не влияет сама на ход земных и небесных дел, она – посредница между Богом и людьми, а также находится ближе к последним ввиду своей меньшей причастности к божественной сущности.
При этом Иисус Христос выполняет схожую функцию, но находится иерархически ближе к Богу-отцу, а психологически – ближе к Богородице и поэтому, как и она, способен слышать и заступаться за страждущих и просящих.
Отношения Отца и Сына в христианстве также уникальны в своем роде.
«Существует роковой … ареал в отношениях отца и сына. Следуя ему до конца, сын обязательно должен или убить отца или противопоставиться отцу» /Ничипоров Б.В., 1991, с.106/. Этот сценарий известен психологии как Эдипов комплекс. «Но… Фрейд, будучи неоязычником, в своей приверженности к эллинической мифологеме, намеренно не заметил, что Сын Божий – Иисус Христос препобеждает эти роковые отношения» /там же, с.107/. Христос уничтожает расхождения между отцами и сыновьями. Недаром приводится две родословные Христа у евангелистов Матфея и Луки. У первого он назван Сыном Давидовым и Сыном Авраамовым, а у второго – Сыном Адамовым, Божьим. Т.е. люди, следуя за Христом, «должны отказаться от своей «локальной» родословной и включить себя в состав родового древа человеческого рода, стать сыновьями Адама и тем самым сыновьями Бога…» /Пигалев А.И., 2000, с.28/.
Таким образом, можно возразить на тезис Л.Фейербаха об иллюзорности христианской любви к людям – разве не любовью ко всем людям должны быть движимы индивиды, идентифицируясь со всем родом человеческим?!
2.3. Психологические особенности православной семьи
Среди атеистически ориентированных авторов /Угринович Д.М., 1986/ встречаются свидетельства преимущественно негативного влияния религии на разные сферы жизнедеятельности индивида. Мы не вправе считать валидными эти данные ввиду нескольких их особенностей:
1) рассматриваются последователи баптизма, чуждого православию, представители тоталитарных сект и реже – православные;
2) данные приводятся и интегрируются в целях пропаганды. А главная заповедь пропагандиста, согласно П.Лайнбарджеру, говорит о том, что факт – не пропаганда, пропаганда – это интерпретация факта /Горин С.А., 2000, с.464/. Под таким девизом, имея лишь один факт, можно доказать все.
В отечественной психологии эмпирические исследования последовательных приверженцев православной церкви на данный момент локализуются в области изучения детей. Например, изучением особенностей самосознания детей из семей православной и атеистической ориентации занимались Ю.В.Тищенко /2001, с.18-23/ и Е.В.Перевозникова /2000, с.146-151/. Первый автор изучал детей младшего школьного возраста, а второй – подростков. В целом, авторы отмечают в поведении обследуемых (вне зависимости от ориентации семьи) возрастающие с возрастом признаки общей социализации и способности отстаивать свою позицию.
Так, детям из воцерковленных православных семей (ВПС) 5-8 лет свойственны в меньшей степени, чем детям из невоцерковленных семей (НПС) такие негативные симптомокомплексы, как враждебность и трудности общения, а так же конфликтность и депрессивность; тревожность свойственна обеим группам.
Подростки же из православной семьи (которая еще не является воцерковленной!) направлены на духовное развитие и смирение, согласно Е.В.Перевозниковой. Им свойственна меньшая выраженность различных видов агрессии, раздражения, негативизма, а также высокий уровень самообвинения и невысокий – самопринятия, связанный с сильным желанием соответствовать идеальным представлениям о себе. Подростки из семей атеистической ориентации направлены на широкий диапазон ценностей, в том числе, на достижения в сфере общения. В конфликтных ситуациях они склонны больше к соперничеству.
В.Н.Дружинин /2000, с.68/ приходит к выводу, что разделение образа Отца на земного и небесного приводит к отсутствию идентификации с отцом-воспитателем. Следствием этого являются: повышенный уровень притязаний и условия для развития креативности, но также и опасность невротических нарушений.
Мы не претендуем на полное перечисление исследований в этой весьма узкой области. Однако этих данных достаточно, чтобы сделать выводы по нашей теме.
2.4. Выводы
Функции семьи, выделяемые православным вероучением и психологией, находятся в состоянии соответствия и непротиворечия.
Выделяют «земную» и идеальную модели православной семьи. В первой отца олицетворяет Иосиф Обручник, а во второй – Бог. Богословы подчеркивают значение семейных отношений власти, ответственности (в том числе за воспитание детей), любови. Исходя из этого «земная» модель представляет собой детоцентристскую семью. На шкале ответственности члены такой семьи располагаются в следующем иерархическом порядке: отец, мать, сын. На шкале доминирования – сын, мать, отец. В идеальной же семье иерархия ответственности следующая: отец, мать, сын. А по шкале доминирования – отец, сын, мать. Т.е. отец является субъектом власти, а часть ответственности лежит на жене.
«Земная» и идеальная модели кардинально отличаются по способу распределения власти. Поэтому православная психология /Михайлов Ю.П., 2000/ рекомендует делегировать мужу власть. А если конкретной семье это не свойственно, постепенно «приучить» его к статусу главы семьи, приближаясь, таким образом, к идеальной модели. Наивная психология /Волкова И.А., Музыченко В.П., 1993, с.113-114/ согласна с необходимостью таких преобразований, но выделяет формальную форму главенства (мужа) и фактическую (жены). Подобные взгляды приветствуют скорее эгалитарный брак, основа которого – эмансипация женщин.
Переходя к обоснованию гипотез, мы хотим вспомнить, что человеку, следующему православному вероучению, свойственна социальная потребность «жить для других», а также чуткость в различении добра и зла, искание социальной справедливости, любовь ко всем людям и пр. Строя взаимоотношения на этих принципах, муж из воцерковленной православной семьи не сможет «вписываться» в патриархальную модель и оставаться в стороне от участия в традиционно женских делах в семье. Значит, основанием признания его главенства будет его участие в материальном обеспечении семьи, профессиональной деятельности и помощь жене в выполнении остальных ролей.
В семьях же невоцерковленных православных могут встречаться различные варианты ролевой структуры ввиду неглубокого усвоения православных принципов или их превратного понимания. Так, согласно Е.Т.Дубовой /2000, с.31/, в сознании многих, считающих себя православными, христианские идеи уживаются с дохристианскими верованиями. Например, греки со своим культурно-нравственным потенциалом, ознакомившись с Библией, стали почитать змея и осуждать сотворившего мир и осудившего за прикосновение к плодам древа познания /Гумилев Л.Н., 2001, с.185/.
Поэтому главенство мужа в невоцерковленной православной семьи может не сочетаться с альтруистическими тенденциями. Значит, если полагать, что главенство схоже с процессами доминирования в трудовом коллективе, то его основаниями может быть стремление быть над всеми, упорность, доминантность и т.д. вплоть до деспотизма.
Это обоснует наши гипотезы.
Глава 3. Эмпирическое исследование характера главенства и распределения ролей в ВПС и НПС
3.1.Программа исследования
Цель исследования: изучить влияние фактора воцерковленности на особенности ролевой структуры ВПС и НПС.
Задачи исследования:
1. На основе осуществленного ранее литературного анализа сформулировать гипотезы относительно возможного влияния фактора воцерковленности на особенности ролевой структуры ВПС и НПС.