Незыблемым постулатом павловской концепции являлось положение о том, что условный рефлекс возникает на основе безусловного. Теоретические контуры этой картины с множеством экспериментальных вариантов придавали ей репутацию классической. «Но будущее научного исследования, - любил говорить Павлов, - темно чревато неожиданностями» /42,358/.
В связи с переменами в политической жизни России И.П.Павлов начал изучение проблем, относящихся к категории эмоциональных стрессов. Первая из них касалась соотношения условных рефлексов, имеющих полярное подкрепление, которое в одном случае удовлетворяло потребность организма в пище, в другом - угрожало его существованию. С этого момента ведет свое начало развитие учения об «экспериментальных неврозах». Невозможно было объяснить, почему неожиданно для экспериментатора возникало состояние срыва рефлексов, когда поведение приобретало характер, который впоследствии стали называть невротическим. Силы, которые вступали в действие, следовало искать не в корковой нейродинамике, а за ее пределами, точнее - в поле поведения. Именно в нем реакциям придается патологический характер. Механизм неврозов, по И.П.Павлову - это сшибка двух противоположных нервных процессов: раздражительного и тормозного.
В период, непосредственно предшествовавший революции в России, интересы Павлова устремляются к анализу движущих сил поведения, его мотивов. Он выступает с докладом о «рефлексе цели», «рефлексе свободы», говорит о «рефлексе рабства». Здесь явно сказалась роль социальной перцепции, изменившей в новой, смутной общественной атмосфере направленность его научной мысли /42, 359-360/.
«Рефлекс цели, - подчеркивал Павлов, - имеет огромное жизненное значение, он есть основная форма жизненной энергии каждого из нас». Рефлекторная концепция ставит деятельность организма в зависимость от внешних влияний. В то же время, вводя понятие о рефлексе цели, Павлов указывал на важность энергетического потенциала живой системы /42, 360/.
Таким образом, выделение И.П.Павловым рефлекса цели означало, по сути дела, включение принципа мотивационной активности в детерминистскую схему анализа поведения. Вместе с тем обращение к одному лишь научному плану недостаточно, чтобы объяснить зарождение нового понятия. В данном случае категориальный сдвиг был обусловлен воздействием той напряженной социальной атмосферы, в которой работал ученый. И.П.Павлов впервые заговорил о рефлексах применительно к людям, имея, однако, в виду не объяснение их действий работой механизма, изученного на животных, а энергию мотива.
Идеи, сходные с павловскими, развивал Владимир Михайлович Бехтерев. Объективная психология В.М.Бехтерева как психология поведения основана на экспериментальном исследовании рефлекторной природы человеческой психики; он исходил из того, что рефлексологические исследования, в том числе рефлексологический эксперимент, не заменяют, но дополняют данные, получаемые при психологических исследованиях, при анкетировании и самонаблюдении. В принципе, говоря о связи между рефлексологией и психологией, можно провести аналогию о соотношении между механикой и физикой, так как известно, что все многообразные физические процессы можно в принципе свести к явлениям механического движения частиц. Аналогичным образом можно допустить, что все психологические процессы сводятся, в конечном счете, к различным типам рефлексов. Но если из общих понятий о материальной точке нельзя извлечь свойства реальной материи, то невозможно и вычислить логически конкретное многообразие изучаемых психологией фактов только из формул и законов теории рефлексов. В дальнейшем В.М.Бехтерев исходил из того, что рефлексология в принципе не может заменить психологию, и поэтому последние его работы выходят за рамки рефлексологического подхода.
В работах В.М.Бехтерева наблюдалось стремление связать психическую деятельность с энергетическими законами, в частности, с законом сохранения энергии. По его мнению, даже самые сложные и тонкие формы поведения можно рассмотреть как частные случаи действия общего закона механической причинности, так как все они не что иное, как качественные трансформации единой материальной энергии.
Однако Бехтерев не ограничивался теорией энергетизма, связывая рефлекс и с биологией, с точки зрения которой жизнь есть сумма сложных физиологических процессов, обусловленных взаимодействием организма со средой и приспособлением к среде. С этой точки зрения, рефлекс есть способ установления некоторого относительно устойчивого равновесия между организмом и комплексом условий, действующих на него. Таким образом, появляется одно из основных положений Бехтерева о том, что отдельные жизненные проявления организма приобретают черты механической причинности и биологической направленности и имеют характер целостной реакции организма, стремящегося отстоять и утвердить свое бытие в борьбе с меняющимися условиями среды. /42, 362/
Таким образом, можно заметить, что в процессе исследования механизмов рефлекторной деятельности, В.М.Бехтерев отстаивал мысль о воспитуемости, а не наследуемом характере рефлексов. В книге «Основы общей рефлексологии» В.М.Бехтерев доказывал, что, например, не существует врожденного рефлекса рабства или свободы, и утверждал, что общество как бы осуществляет социальный отбор, создавая нравственную личность, и, таким образом, именно социальная среда является источником развития человека. Наследственность же задает лишь тип реакции, но сами реакции воспитываются обществом. Доказательством такой пластичности, гибкости нервной системы, ее зависимости от окружающей среды являлись исследования генетической рефлексологии, доказавшие приоритетность среды в развитии рефлексов младенцев и детей раннего возраста.
Одной из важнейших проблем в психологии В.М.Бехтерев считал проблему личности, при этом трактовал личность как интегративное целое. Важнейшей целью своих работ он считал изучение человека и умение его воспитать. В.М.Бехтерев фактически ввел в психологию понятия индивида, индивидуальности и личности, считая, что индивид - это биологическая основа, над которой надстраивается социальная сфера личности. Интересно, что, как и З.Фрейд, он отмечал доминирующую роль бессознательных мотивов во сне или при гипнозе и считал необходимым исследовать влияние опыта, приобретенного в это время, на сознательное поведение. Исследуя отклоняющееся поведение, он исходил из ограниченности тех способов коррекции, которые во главу угла ставили положительное подкрепление желательного поведения и отрицательное - нежелательного. Он полагал, что любое подкрепление может зафиксировать реакцию. Избавиться от нежелательного поведения можно, создав более сильный мотив. Таким образом, В.М.Бехтерев предвосхитил идеи о роли сублимации и канализации энергии в социально приемлемом русле.
Бехтерев отстаивал очень важную мысль о том, что во взаимоотношениях коллектива и личности приоритетной является именно личность, а не коллектив. Из этой позиции он исходил, исследуя коллективную соотносительную деятельность, объединяющую людей в группы. Он выделил людей, склонных к коллективной или индивидуальной соотносительной деятельности, изучая, что происходит с личностью, когда она становится участником коллектива, и чем вообще реакция коллективной личности отличается от реакции отдельно взятой личности. В своих экспериментах, посвященных влиянию внушения на деятельность человека, Бехтерев впервые обнаружил такие явления, как конформизм, групповое давление, которые только через несколько лет стали изучаться в западной психологии. Доказывая, что развитие личности невозможно без коллектива, Бехтерев вместе с тем подчеркивал: влияние коллектива не всегда благотворно, ибо любой коллектив нивелирует личность, стараясь сделать ее шаблонным выразителем своей среды. /42,364-365/
Таким образом, можно сделать вывод, что обычаи и общественные стереотипы ограничивают личность и ее деятельность, лишая ее возможности свободно проявлять свои потребности. Личная свобода и общественная необходимость, индивидуализация и социализация - две стороны общественного процесса, идущего по пути социальной эволюции. Говоря о стереотипизации личности, ее отчуждении от своей внутренней сути при социализации, В.М.Бехтерев фактически развивал те же мысли, что и представители экзистенциальной философии, основные положения которой легли в основу гуманистической теории личности. Таким образом, можно сделать вывод, что в русле школы В.М.Бехтерева зарождались основы еще одной отечественной теории личности.
Алексей Алексеевич Ухтомский - один из самых выдающихся русских физиологов. Он разработал важнейшую категорию как физиологической, так и психологической науки - понятие о доминанте. Это понятие позволило трактовать поведение организма системно, в единстве его физиологических и психологических проявлений./42,365/
Он делал основной упор на центральной фазе целостного рефлекторного акта, а не на сигнальной, как первоначально И.П. Павлов, и не на двигательной, как В.М. Бехтерев. Но все три восприемника сеченовской линии прочно стояли на почве рефлекторной теории, решая каждый под своим углом зрения поставленную И.М. Сеченовым задачу детерминистского объяснения поведения целостного организма. Если целостного, а не половинчатого, то непременно охватывая системой своих понятий феномены, относящиеся столько же к психологии. Таковым являлось, в частности, представление о сигнале, перешедшее к И.П. Павлову от И.М. Сеченова. Таковым же являлось и учение А.А. Ухтомского о доминанте. Считать доминанту полностью физиологическим принципом - значит утратить существенную часть эвристического потенциала этого понятия./42, 366/