3. Тенденция переключения мотивации на успешные виды деятельности. Суть данной закономерности заключается в том, что человек часто неосознанно и неуклонно предпочитает заниматься тем, что у него лучше получается.
4. Смысловая интеграция как способ разрешения мотивационных конфликтов. Поведение человека носит полимотивированный характер. В силу этого часто возникает борьба мотивов. Способом разрешения мотивационных конфликтов является так называемая смысловая интеграция. Когда сталкиваются два мотива — сильный, но узкоситуативный и относительно слабый в данный момент, но согласующийся с общими интересами и личности, и общественными нормами, то конфликт между ними разрешается путем сравнения смысла, значения тех последствий, к которым приведет следование тому или иному. Чаще всего побеждает второй мотив.
5. Развитие динамики мотивов. Различают развитие мотивов как таковых и возрастные особенности развития мотивов. С возрастом мотивы меняются, преобразуются, изменяются. В процессе жизни у человека постепенно формируются и становятся устойчивыми определенные мотивы его поведения и деятельности. Устойчиво доминирующие мотивы поведения приобретают для человека ведущее значение и тем самым подчиняют себе все иные его мотивы. Развитие мотивов как таковых заключается в усилении или ослаблении существующих; в появлении новых и устранении существующих; в появлении синтетических мотивов.
6. Развитие систем внешней и внутренней мотивации.
Внутренняя мотивация — это та, которая лежит внутри деятельности, непосредственно связана с ее содержанием. Она имеет место, когда деятельность выполняется ради самой себя, ради удовлетворения от ее процесса, а не от ее результата. Побудительная сила к такой деятельности и называется внутренней мотивацией.
Существует пять основных свойств внутренней мотивации: стремление к новизне, стремление к двигательной активности, стремление к умелому и эффективному освоению мира (это постулируется как потребность, от удовлетворения которой человек получает удовольствие). Эти стремления лежат в основе мотивации обучения. Четвертым свойством является стремление к самодетерминации: человек стремится быть причиной своего поведения, стремится быть самостоятельным. Пятое свойство — стремление к самоактуализации, к самоосуществлению: стремление осуществить то, что ты способен осуществить.
Внешняя мотивация — это та, которая лежит вне деятельности. Например, «учусь для того, чтобы получать пятерки» — это внешняя мотивация. «Учусь, так как нравится учиться» — пример внутренней мотивации.
Интенсивность мотивации и эффективность деятельности.
Закон Йеркса — Додсона о наличии оптимума мотивации
Как соотносятся сила мотива и результат деятельности при его реализации? Всегда ли мы лучше осуществляем деятельность, которая определяется наиболее интенсивным мотивом? Зависит ли это соотношение от сложности самой деятельности? Первые попытки найти ответ на эти вопросы были предприняты в начале XX в. Р. Йерксом и Дж. Додсоном (R. Yerkes, J. Dodson, 1908). Авторы провели серию экспериментов, которые дали сопоставимые результаты, когда испытуемыми являлись крысы, цыплята, кошки и люди. Испытуемые выполняли задание на различение двух яркостей. Варьировался уровень сложности задачи и степень мотивации. Степень мотивации определялась через силу наказания ударом электрического тока при неправильном ответе. На основании полученных данных (рис.) был сформулирован закон «оптимума мотивации», который связывает силу мотива достижения результата, сложность поставленной задачи и эффективность выполнения деятельности.
Данный закон формулируется так: для достижения оптимальной скорости обучения с увеличением трудности задачи интенсивность поощрения или наказания должна уменьшаться. Другими словами, если деятельность является относительно простой, лучше всего она будет выполняться при высоком уровне мотивации, а если сложной — при умеренной. Если субъект не мотивирован вовсе — не развернется и деятельность. А если имеет место гипермотивация, сложная деятельность распадается, ее качество снижается. Схожие данные были получены и в более поздних исследованиях, проведенных исключительно на людях. Например, в эксперименте Дж. Патрика (1934) испытуемого помещали в кабину с четырьмя дверьми, из которых лишь одна была выходом. Логического решения задачи не существовало, так как место искомой двери постоянно менялось, однако испытуемый мог выработать более или менее рациональную стратегию ее обнаружения. Патрик установил, что при усилении мотивации испытуемого немедленно покинуть кабину (на его голову сверху начинали сыпаться гвозди или через пол пропускали слабый, но неприятный разряд электрического тока), решения становились менее рациональными, стереотипными и малоэффективными.
Очевидно, что в описанном типе исследований экспериментаторы манипулировали внешней мотивацией испытуемых (удары током не относились к сути дела, например определению яркости пятен или поиску нужной двери). Учет внутренней мотивации субъекта приведет, безусловно, к значительному усложнению картины.
В зарубежной психологии имеется около 50 теорий мотивации. В связи с таким положением В К. Вилюнас (1990) высказывает сомнение в целесообразности обсуждения вопроса, что такое «мотив». Вместо этого он предлагает сосредоточить внимание на более отчетливом обозначении и описании отдельные феноменов, принимаемых в качестве побудителей активности. Другой подход предлагает В, А. Иванников (1985): нужно сузить содержание понятия «мотив» до какой-то одной реальности, а для обозначения других ввести новые понятия. Термин «мотив», по его мнению, нужно закрепить за устойчивыми образованиями мотивационной сферы в виде опредмеченных потребностей, а для обозначения конкретного ситуативного образования, непосредственно инициирующего деятельность, использовать термин «побуждение».
В ряде работ «мотив» рассматривается только как интеллектуальный продукт мозговой деятельности. Так, Ж. Годфруа (1994) пишет, что «мотив» — это соображение, по которому субъект должен действовать. Еще более резко говорит X. Хекхаузен (1986): это лишь «конструкт мышления», г. е, теоретическое построение, а не реально существующий психологический феномен. Он пишет, что в действительности никаких «мотивов» не существует, они не наблюдаемы непосредственно и поэтому не могут быть представлены как факты действительности. Они лишь условные, облегчающие понимание вспомогательные конструкты нашего мышления, вставляемые в схему объяснения действия между наблюдаемыми исходными обстоятельствами и последующими актами поведения. Неудивительно, что в его двухтомной монографии за «мотив» принимаются либо потребность (потребность во властвовании, называемая им «мотивом власти»: потребность в достижение — «мотив достижения»), либо личностные диспозиции (тревожность и другие), либо внешние и внутренние причины того или иного поведения (оказание помощи, проявление агрессии).
Не лучше обстоит дело и с другими понятиями, используемыми в мотивационных теориях, в частности — с понятием побуждение. Так, В. А. Иванников считает, что это понятие вводится как объяснительный конструкт, как нечто, что является необходимым и достаточным условием для начала и поддержания поведения, для достижения намеченной цели. Скептически относится к этому понятию и Р. Хайнд (1963). Он, в частности, пишет, что введение переменной «побуждение» уменьшает количество рассматриваемых связей между внешней и внутренней ситуацией и реакцией на них. Но если нас интересует степень независимости рассматриваемых параметров друг от друга, то это понятие может ввести в заблуждение и превращается в помеху. Отчасти можно согласиться с этими авторами, так как многие психологические понятия суть конструкты мышления, домыслы ученых. Но это не означает, что данное психологическое явление или образование не существует к действительности. Обозначение каких-то психологических явлений и феноменов — не плод воображения психологов, а результат анализа фактов.
Если же следовать за X. Хекхаузеном и некоторыми другими психологами, то надо признать, что нет и таких психологических феноменов, как воля, состояние, внимание, мышление и т. д., поскольку их тоже в руки не возьмешь и на приборах прямо не зафиксируешь. Из понимания этого факта следует лишь то, что любое теоретическое построение (касающееся и психической деятельности, предстающей перед исследователем как «черный ящик») должно опираться на факты, логически увязанные друг с другом, а не быть плодом фантазии и волюнтаризма: как хочу, так и называю, куда хочу, туда и отношу. Например, в учебниках по психологии «мотиву» отводится различное место в структуре психологических знаний: то в разделе «Направленность личности», то а разделе «Воля», то и разделе «Деятельность».
Противоречия существуют и по такому вопросу, к чему относятся мотивы и мотивация — к действию, к деятельности? А. Н. Леонтьев в 1956 году писал, что мотив побуждает отдельное, частное действие. Однако в более поздних работах он утверждал, что мотивы относятся только к деятельности, а действие не имеет самостоятельного мотива. Если принять это как частный случай осуществления действий, то правомерность утверждения А. Н. Леонтьева становится очевидной — каждое действие в составе деятельности не имеет собственного мотива, но это не значит, что эти действия не мотивированны. Просто для деятельности и действий имеется общий мотив. Однако цели деятельности и каждого действия в ее составе не совпадают, хотя и те и другие обусловлены смыслом деятельности как своеобразным стержнем осуществляемой программы.