Направленность и мотивы деятельности личности (стр. 9 из 10)

Таким образом, психоаналитически ориентированные авторы анализировали развитие мотивации как в ситуативной перспективе, так и в перспективе целостной жизни личности. В каждой конкретной ситуации актуальное поведение определяется взаимодействием субъективной интерпретации требований наличной ситуации и потребностных состояний, на содержание и интенсивность которых значительное влияние оказывает прежде всего детский опыт субъекта.

Рис. 1. Пример стимульного материала Тематического апперцептивного теста

Квази-потребности

Аналогично Г. Мюррею Курт Левин считал, что понимание поведения возможно лишь исходя из целостной психологической ситуации, в которую включен субъект. Другими словами, поведение рассматривается как функция сложившегося в данный момент психологического поля. Поле существует здесь и теперь, но включает в себя и воспоминания о прошлом и предвосхищения будущего.

Курт Левин вывел уравнение поведения, имеющее следующий вид: Поведение (V) есть функция личностных факторов (Р) и факторов окружения (U): V = f (P, U). Подход К. Левина к мотивации можно отнести к гомеостатическому. Он предположил, что в том случае, когда баланс между субъектом и ситуацией нарушается (Р * U), у человека возникает состояние напряженности, которое субъект пытается редуцировать, предпринимая для этого определенные действия. Эту напряженность К. Левин назвал «квази-потребностью». Квази-потребностъ можно определить как намерение совершить какое-либо целенаправленное действие.

В экспериментальном исследовании М. Овсянкиной (1928) проверялась гипотеза о том, что человек будет проявлять настойчивость в реализации своего намерения до тех пор, пока ему не удастся выполнить начатое действие, т.е. пока напряжение в поле не разрядится. Испытуемым предлагался ряд из 20 заданий. Половину заданий они доводили до конца, а половина прерывалась экспериментатором. Затем экспериментатор под благовидным предлогом покидал комнату, оставив на столе материал заданий, и скрыто наблюдал, возобновит ли испытуемый работу над теми или иными заданиями. Оказалось, что испытуемые значительно чаще возобновляли выполнение именно тех заданий, которые были перед этим прерваны исследовательницей. Другими словами, мотивация выполнения задания, вызванная инструкцией, сохранялась до тех пор, пока задание не было выполнено. В другой более известной серии экспериментов, проведенных по аналогичной методике Б. Зейгарник, индикатором сохранения напряженности квази-потребности служила фиксация содержания задания в памяти испытуемых.

Кроме того, ученицами К. Левина было выяснено, что неудовлетворенные потребности как последствия незавершенных действий могут быть удовлетворены через замещающие действия, т.е. через выполнение других заданий, сходных с незавершенными. В работах К. Лисснер (1933), В. Малер (1933) и М. Хенле (1944) были описаны ряд факторов, влияющих на эффективность такого замещения. Для успешного замещения важно, чтобы замещающее задание и прерванное задание были сходны: 1) по содержанию; 2) степени сложности; 3) цели; 4) степени реальности замещающей деятельности и 5) степени привлекательности замещающей деятельности.

Еще одна важная проблема, поднятая в рамках школы К. Левина, — это вопрос о том, задачи какой сложности ставит перед собой тот или иной человек. Одни люди стремятся достичь максимально высоких результатов и готовы для этого рисковать, а другие исповедуют принцип «лучше синица в руке, чем журавль в небе». Данный феномен был назван «уровнем притязаний». Причем оказалось, что значение имеет не объективная успешность деятельности, а субъективное совпадение предполагаемого и реального результата (например, оценка «хорошо» будет воспринята как личный триумф студентом с низким уровнем притязаний и как провал студентом-отличником с высоким уровнем притязаний). В экспериментальных исследованиях было показано, что уровень притязаний обычно не является стабильным, он меняется в зависимости от успешности протекания деятельности. Например, человеку предлагается решить ряд задач, каждой из которых присвоена степень сложности от одного до десяти (как в популярной телепередаче «Своя игра»). Испытуемый не знает содержания задач, а может ориентироваться только по маркеру сложности. Общая задача испытуемого — набрать как можно больше очков (очевидно, что, например, 10 очков он может набрать, решив одну задачу за 10 очков или пять задач за 2 очка). Какую стратегию изберет человек, и как она будет меняться в зависимости от успехов или проигрышей по ходу ответов? Было показано, что обычно, если поставленная цель достигнута, уровень притязаний повышается (т.е., если человек легко решил задачу за 5 очков, следующей он скорее попробует задачу за б очков, чем задачу за 4 очка). И наоборот, неудача приводит к понижению уровня притязаний. Данные наблюдения оказались очень важны для понимания динамики мотивационных процессов и учета фактора прошлого опыта (успеха или неудачи) в постановке новых целей.

Когнитивные концепции динамики мотивации

Когнитивные теории динамики мотивации предполагают, что человек в своем поведении стремится к тому, чтобы достичь согласованности различных информационных потоков. Наиболее известна теория когнитивного диссонанса Леона Фестингера (1956), основным постулатом которой является наличие у человека потребности в гармонии (конгруэнтности) внешнего мира и себя самого. Диссонанс переживается как неприятное, дискомфортное состояние, которое побуждает активность, направленную на его устранение (редукцию) и восстановление согласованности содержаний сознания. Тенденция к когнитивному согласованию мотивационных эффектов и представлений о характеристиках ситуаций, связанных с удовлетворением потребностей, порождает развертывание сложных процессов интерпретаций и переинтерпретаций, позволяющих снять имеющиеся противоречия. Классический пример, рассматриваемый этой теорией, — курильщик, который знает, что курение наносит большой вред здоровью, но не может отказаться от этой пагубной привычки.

Леон Фестингер описывает три стратегии работы с противоречием между потребностью в курении и имеющимися у субъекта знаниями об опасности развития рака легких, диссонирующими с переживаемой потребностью. Человек может изменить один из элементов диссонанса (бросить курить, уменьшить число выкуриваемых в день сигарет и думать, что болезнь ему теперь не грозит); добавить новые элементы (вспомнить курильщиков, обладающих отменным здоровьем и доживших до глубокой старости) или повысить в своих глазах ценность курения (считать и собирать доказательства, что курение повышает работоспособность, снимает стресс или убедить себя, что очень скоро будет найден способ лечения рака). Такая «информационная регуляция» потребностей позволяет повышать устойчивость функционирования одной из потребностей, выбранной субъектом для реализации, в случае равенства силы нескольких потребностей, актуализированных одновременно (хочется отдыхать, но надо готовиться к экзамену). Механизм редукции когнитивного диссонанса, кроме того, позволяет обеспечить мотивационное обоснование для вынужденных форм поведения, которые были навязаны извне и в момент их выполнения не имели внутренней мотивации. Например, когда американских солдат во время войны во Вьетнаме заставляли есть непривычную и вызывающую отвращение пищу (лягушек), то вскоре обнаружилось, что, по их мнению, «лягушки — это очень вкусно, а их мясо — полезно». Так сформировался новый мотив, который сохранился и после снятия внешнего давления. Когда война окончилась, на территории США начался расцвет ресторанов, которые специализировались на вьетнамской кухне, т.е. бывшие солдаты и члены их семей теперь готовы были не просто употреблять в пищу еще недавно отталкивающие продукты, но и тратили на это значительные денежные суммы.

Деятельностный подход к динамике мотивационной сферы

Понятие «ведущей деятельности» принципиально по-новому раскрывает путь развития и изменения содержания и иерархии мотивов личности.

Ведущая деятельность — это такая деятельность, в которой формируются новые значимые свойства личности. Например, для старшего дошкольника ведущей деятельностью является ролевая игра (знаменитые «дочки-матери» для девочек и «война» для мальчиков). В ролевой игре дети формируют межличностные отношения, учатся действовать совместно и «примеряют» на себя социальные роли, которые им придется исполнять в будущем. Согласно концепции А.Н. Леонтьева, путь развития мотивационной сферы личности заключается в увязывании различных деятельностей в сложную иерархическую структуру. Их «узлы» завязываются в той системе социальных связей и реальностей, в которой находится субъект деятельности.

Соответственно включению в системы деятельности и складывается мотивационная сфера личности. При этом определяющей на каждом этапе развития мотивации является ведущая деятельность. По Д.Б. Эльконину, смена ведущих деятельностей внутри систем «ребенок — общественный предмет» и «ребенок — общественный взрослый» представляет собой цикличный процесс, определяющий преимущественное развитие то социальной (коммуникативной), то предметной (познавательной) потребности, характеризующей каждый этап.

В) Содержательные и процессуальные теории мотивации.

Содержательные теории мотивации основываются на идентификации тех внутренних побуждений (называемых потребностями), которые заставляют людей действовать так, а не иначе.

К этой группе работ относятся мотивационные модели, разработанных учеными зарубежных стран (А.Маслоу, Ф.Герцберга, Мак-Клеланда). Наиболее существенным в теории Маслоу, а также других исследователей в этом направлении было выделение в человеческой побудительной системе первичных и вторичных потребностей. То есть была совершена попытка создать какую-то единую схему иерархии мотивов в поведении человека, осознать, почему человек, ощущая сразу несколько потребностей, удовлетворяет их в определенной последовательности.