Филогенетически закреплено, что любое изменение в системе антигравитационных мышц мгновенно сказывается на состоянии локомоторных мышц, так как без учета положения тела во внешнем силовом поле эффективность целенаправленных движений может быть сведена к нулю, «Очевидно,— писал Н. А. Бернштейн,— если по каким-либо причинам проприоцептивная афферентация выключена, то центральная нервная система не будет располагать ни указанными, ни другими эквивалентными им данными для выбора того или другого из возможных решений дифференциального уравнения. Отсюда вместо приспособительно видоизменяемых последований импульсов, которые посылаются ею в норме и дают при циклических движениях чеканно одинаковые циклы, центральная нервная система будет раз за разом посылать на периферию стереотипные, одинаковые цепочки импульсов, не ведая, с какими ситуациями они там столкнутся. В результате... одинаковые серии импульсов приведут к резко непохожим один на другой циклам движения».
Реализация эфферентной программы при формировании психической модели гиповесомости, как показали эксперименты, наряду с ограничением проприоцептивной импульсации затрагивает и функцию отойитовогоаппарата, понижая его чувствительность. Об этом свидетельствуют не только данные плантографии, биомеханического анализа тестовых движений и др., но и субъективный отчет испытуемых. Очень характерно, например, что в десятисуточном эксперименте с лостгипнотической реализацией внушенной гиповесомости испытуемые в свободное время развлекались тем, что прыгали с полки, предназкаченной для отдыха, на пол сурдокамеры. При этом большое удовольствие доставляли им необычные ощущения, которые они испытывали, не чувствуя толчка в момент соприкосновения стоп с жестким полом сурдокамеры. В трехсуточном эксперименте с аналогичной программой один из испытуемых в состоянии внушенной гиповесомости по этой же причине в течение полутора часов спал на спине с поднятыми вверх ногами и руками. После пробуждения он заявил, что ему «совершенно безразлично, в каком положении спать».
Понятно, что все описанные изменения не могут не отражаться на состоянии гемодинамики и уровне основного обмена. Выраженная лабильность сердечнососудистых реакций в период адаптации к состоянию «гиповесомости» и резкое снижение частоты пульса в покое в последующие дни, как правило, сопровождаются соответствующими колебаниями основного обмена. Специфические изменения формулы крови, изменения водно-солевого и азотистого обмена при длительном пребывании в состоянии внушенной гиповесомости свидетельствуют о том, что в данном случае мы имеем дело с системным реагированием организма, а не с одним лишь психическим феноменом, не с -игрой воображения испытуемого.
Вместе с тем, говоря о функциональной перестройке систем организма в состоянии внушенной гиповесомости, мы не имеем права утверждать, что реально воспринимаемые физические воздействия гравитации полностью игнорируются организмом. На приведенной нами схеме показано, что эфферентная программа действия предусматривает некоторые компенсаторные механизмы, которые вносят определенные поправки в подготовку внутренней среды, учитывая реальную проприоцептивную импульсацию. Следовательно, те функциональные сдвиги, которые наблюдаются в состоянии внушенной гиповесомости, являются некоторым суммарным эффектом внушенных и реальных воздействий, причем реальные воздействия являются подпороговыми по отношению к сознанию. При определенных же условиях, о которых будет сказано далее, действенность активируемых энграмм и внушенной афферентации, как показывают экспериментальные данные, оказывается преобладающей.
Эфферентная программа действия наряду с блоком подготовки внутренней среды, как показано на схеме, предусматривает и блок подготовки параметров функционирования двигательного анализатора. Этот блок учитывает как внушенную, так и реальную проприоцептивную импульсацию. Именно здесь формируются те окончательные биомеханические условия, которые компенсируют при двигательной активности «субъективно вычитаемый вес тела», что проявляется на миограмме как усиление электрофизиологической импульсации сгибателей при осуществлении движений, В данном случае речь идет о «вспомогательной системе», обеспечивающей постоянную и полную управляемость периферией со стороны центра.
Выполнение даже привычной целенаправленной деятельности в этих условиях, безусловно, будет протекать на фоне нового, необычного состояния двигательного анализатора. Экспериментально установлено, что многие выработанные до этого двигательные навыки претерпевают обратное развитие, столкнувшись с новыми параметрами биомеханических условий, которые «запрограммированы» через вторую сигнальную систему и заложены в акцепторе результатов действия. При этом, чем сложнее сенсомоторный навык, тем труднее он реализуется в новых условиях, тем больше времени требуется длz его полного восстановления в «гиповесомости». В то же время простые двигательные реакции, даже если они включены в систему интеллектуализированной деятельности, в состоянии «гиповесомости» могут сразу же облегчаться. Испытуемые часто отмечают, что «рука стала легче и послушнее».
Адаптационный период для сложнокоординированной деятельности оператора, а также для его вегетативных функций может быть различным. Следует отметать, что его длительность определяется психологической установкой испытуемого на весь период эксперимента, а по отношению к двигательной деятельности — сложностью тех сенсомоторных навыков, которые необходимо реализовать в новых условиях, и степенью их первоначальной деструкции под влиянием «гиповесомости».
Именно в этот период хорошо заметна важная особенность функционирования аппарата управления движениями, который, как писал Н. А. Бернштейн, «проявляет две различные координационные тактики: по отношению к второстепенным я техническим рассогласованиям и помехам он действуем реактивно-приспособительно, не боясь вариативности, по отношению же к программно существенным сторонам управления бьется за требуемый результат во что бы то ни стало, активно преодолевая препятствия и, если нужно, перепрограммируясь на ходу». В этих условиях появляется избыточная афферентная импульсация, поступающая от двигательного анализатора в периоды его активности к акцептору результатов действия, где происходит согласование программируемых действий с наличными. И только в том случае, если это согласование имеет место, можно утверждать, что двигательный анализатор полностью адаптирован к новым условиям «внешней среды». Реальная афферентная импульсация на данном этапе не включается в афферентный синтез, так как она полностью и систематически затормаживается комплексом внушенных воздействий где-то на уровне акцептора результатов действия и не отражается в сознании испытуемого. Это убедительно подтверждается данными, полученными во многих длительных экспериментах с внушением непрерывной гиповесомости.
Как видно на схеме, психическая модель гиповесомости предусматривает, кроме внушенных воздействий, и проявления остаточной реальной импульсации и мотивации. Безусловно, реальная импульсация в этом случае затормаживается, и на сознательном уровне она не включается в процесс афферентного синтеза. Эффективность модели определяется некоторым средним значением внушенных и действующих реально раздражителей. Схема отражает и еще одну существенную особенность модели, которая состоит в том, что реальная импульсация подвергается систематическому затормаживанию, тогда как импульсация, сигнализирующая о внушенных воздействиях, постояйно находится под стимулирующим влиянием активированных энграмм «гиповесомости» и соответствующей мотивации. В результате происходит соответствующая автостабилизация системы, которая с течением времени приводит к постепенному «дооформлению» модели. И действительно, в длительных экспериментах испытуемые отмечали, что состояние «гиповесомости» с каждым днем становилось все более выраженным, «законченным», органичным и стабилизировалось примерно к третьим — пятым суткам. К этому времени происходила и стабилизация вегетативных показателей, что свидетельствовало о развитии адаптационных процессов.
В период установившейся адаптации к ощущениям пониженной весомости тела простые двигательные навыки могут восстановиться полностью, а навыки, включающие элементарные двигательные реакции, как правило, осуществляются даже в более высоком темпе, чем в фоновых исследованиях. Сложные же виды сенсомоторных движений, включающие элементы экстраполяции, восстанавливаются только к десятым суткам.
Адаптация к внушенной гиповесомости тела затрагивает не только функции двигательного анализатора, но и все висцеро-вегетативные системы организма, которые, как показали результаты опытов, также претерпевают глубокие функциональные перестройки, вызванные в основном целенаправленно «программируемыми», а не реальными физическими условиями.
Следует сказать, что в данном случае процесс адаптации протекает по естественным закономерностям, проявляющимся и в реальных условиях, а именно на основе «управляющей функции» долговременной памяти. Несомненно, что процесс адаптации к реальной невесомости в длительных космических полетах основан на временно продолжающейся активизации энграмм долговременной памяти с запечатленным опытом функционирования организма в условиях нормальной весомости.