Ламаизм как форма буддизма подчеркивает порочность зависти, злобы, злословия. Основными добродетелями признается защита чужой жизни, щедрость, целомудрие, кротость, правдивость, миротворчество, смирение, милосердие и сострадание [15].
Конфуцианство в качестве нравственного образца предлагает благородного мужа, добродетели которого заключаются в преданности, искренности, верности, справедливости. Однако конфуцианство «для народа » – это обязательное для всех соблюдение Ли – строгих правил поведения, в числе которых стоит отметить самоуничижение, сыновнюю почтительность, покорность и т.д. На уровне обыденного сознания эти правила осознаются как так называемые китайские церемонии. Их ориентировочное число в Поднебесной: 300 основных и еще 3000 дополнительных. Суть этих церемоний в том, что упомянутые нормы и правила отнюдь не сводятся к рекомендациям. Это прежде всего жесткие и обязательные регламенты и уж только во вторую очередь рекомендации. Именно так воспринимают их все те, кто рассчитывает иметь успех в обществе, сделать карьеру, снискать репутацию достойного, благонамеренного человека. Понятие «ли» стало высшим символом ритуализированной этики, превратилось в наиболее общую характеристику правильного, даже идеализированного социального устройства и поведения человека. Неукоснительное соблюдение правил и ритуалов в Поднебесной давало человеку ощущение правильности своей жизни, своих поступков, на этой основе развивая притязание на признание себя достойным и законопослушным членом общества.
Место индивидуального «Я» в восточных культурах
Однако образ достойного человека в восточных культурах не ограничивается соблюдением внешних ритуалов. Близкое самостоятельности понятие самореализации в восточных культурах преобладает утверждение, что «Я» как такового нет, оно не сущностно. Так, в даосизме наличие индивидуального «Я» – это признак некультурности. Источником идентичности является Дао. Сущность человека отождествлялась с Дао, с предельным выражением закономерности функционирования Вселенной. Дзибун означает, что представления о самореализации совпадают с принятыми в обществе путями обретения своего статуса.
В конфуцианстве утверждается перестройка личности, связанная с изживанием «Эго»: «преодоление себя» – путь к подлинному себе, реализация себя. Более того, для китайской традиции характерно «настойчивое и даже агрессивное утверждение скромности и бескорыстия в качестве едва ли не высших человеческих добродетелей». В этом заключается традиционная формула благонравного поведения: «Все доброе приписывать другим, все дурное брать на себя». Но, с другой стороны, нравственный идеал конфуцианства – личное совершенствование, неустанное «превозмогание себя» (кэ цзи), т.е. Путь «Дао», подвижничество, в котором человек духовно мужает, очеловечивает сам себя и делает это непременно в общении с другими. Жизненный идеал Конфуция: следовать влечениям сердца, не нарушая правил.
Таким образом, в истории развития человечества можно видеть самые разнообразные образы «достойных» людей. Одни из них конкретизированы и имеют ролевые позиции, другие являются обобщенными идеалами добродетелей. Некоторые характеристики универсальны, а некоторые имеют свои этнические особенности.
Гендерные особенности достоинств и пороков
Еще Горгий говорил за пять веков до Новой эры, что одна добродетель у мужа, другая – у жены. Здесь стоит подробнее остановиться на рассмотрении предпосылок возникновения представлений о том, какими качествами должны обладать мужчины и женщины. Все существующие в обществе стереотипы оказывают огромное влияние на социализацию детей и передаются из поколения в поколение. Эти гендерные стереотипы можно условно разделить на три группы.
Первая группа – феминность / маскулинность. Мужчинам приписывают типично мужские черты: активность, творчество, склонность рассуждать логически. Женщины, напротив, пассивны, зависимы, конформны.
Вторая группа – закрепление семейных и профессиональных ролей в зависимости от пола. Для мужчины это профессиональный рост. Для женщины – роль матери, хозяйки, жены.
Третья группа – различия в сфере труда. Для мужчины – инструментальная сфера, связанная с творчеством и созиданием. Удел женщин – экспрессивная сфера труда.
Женщина в обществе
Немаловажным является то, что результаты данного исследования отражают существующее отношение к роли женщины в обществе. Видно, что на данное время уже невозможно говорить о непременном подчинении женщины мужчине; ценится инициатива женщины в принятии решений, ее самореализация не только в семье, но и за ее пределами. Такая позиция одобряется обоими полами. Но в то же время сохраняются и традиционные взгляды на социальную роль женщины.
Объективация высших сакральных сил
В китайской культуре понятия «мужского» и «женского» традиционно рассматривались «не как результат физиологической дифференциации полов, а как результат объективации высших сакральных сил в бытийной реальности». Маскулинность-феминность в Китае понималась как деятельность противоположных и взаимодействующих начал: Ян – мужского, светлого, активного, и Инь – женского, темного, пассивного.
Статус жены, матери, хозяйки в китайской семье был невысоким и основывался на трех конфуцианских заповедях о повиновении: будучи дочерью, жертвовать собой ради отца; будучи женой, жертвовать собой ради мужа; будучи матерью, жертвовать собой ради сына. Если для вдовца повторная женитьба считалась нормальной, то для вдовы второе замужество рассматривалось как бесчестие. При этом неверность мужчины не была чем-то сверхъестественным, для женщины же это было равносильно социальному самоубийству.
Новые тенденции и духовные истоки
В конце существования императорского Китая реформаторы вдохновились пришедшими извне идеями, в рамки которых входила и эмансипация женщин. Выводить существующие в настоящее время в Поднебесной идеалы из представлений средневекового конфуцианства, буддизма и даосизма так же необоснованно, как судить о российских представлениях о мужских и женских достоинствах и пороках из Домостроя. В то же время нельзя не учитывать влияния духовных истоков. Именно поэтому актуальным является временной «срез» – он дает представление о реально существующих стереотипах должного поведения, которые во многом несут в себе идеи религий, традиций, но также впитали в себя современные тенденции интеграции мировой цивилизации.
Принципиальные отличия
Главное отличие, которое принципиально разнит понимание достоинств как мужчин, так и женщин разных культур, – это отношение к самостоятельности, индивидуализму, с одной стороны, и коллективизму – с другой. В Китае как достойный мужчина, так и женщина традиционно демонстрируют, что они не стремятся к самостоятельным действиям и решениям, в России – прямо наоборот, особенно самостоятельность ценится у мужчин. Сегодня в Китае развивается стремление к самостоятельности, однако все еще маскируется. Соответственно, ориентация на групповое мнение – порок у россиян, но достоинство в Поднебесной. Честолюбие, стремление к признанию сегодня у россиян скорее оценивается как достоинство, тогда как у китайцев – как порок, особенно у женщин.
Второе направление принципиальных отличий – прямолинейность и бесхитростность в общении, которые в определенном смысле можно интерпретировать как продолжение китайского коллективизма. Это – достоинство в Китае, но скорее порок – в России. Достойные китайские мужчина и женщина должны быть откровенны (особенно мужчины), российские в целом – скорее нет. С другой стороны, доверчивость вообще китайскими студентами не приветствуется, тогда как российские студенты скорее за нее.
Более тонкий психологический механизм. Вероятно, что у китайцев скорее ценится откровенность в своем кругу, но сдержанность с чужими. Эта позиция отчасти объясняется традиционным понятием сохранения «лица», с которым тесно связано представление о лояльности индивида по отношению к членам своей группы. Близкие люди должны прилагать все усилия к тому, чтобы выполнить обязательства по отношению друг к другу. Нелояльный индивид – это индивид без «лица». С помощью системы установок и отношений, связанных с концепцией «лица», индивид интегрирован в группу, подчиняется ее нормам и «порядкам». Эти установки и отношения, однако, не распространяются на людей за пределами относительно узкого круга. Сторонники конфуцианства полагали, что природа человека не позволяет ему распространить привитые в семье чувства любви к ближнему на всех людей. Россияне, видимо, при этом являются относительно большими «универсалистами»: так называемая «моральная коммуна», или круг лиц, на которых распространяются правила, у них намного шире. (Если открыт, то со всеми. Если самостоятелен и независим, то без оговорок.)
Относительные различия
Мнения относительно достоинств и пороков расходятся не столько принципиально, сколько в выраженности позиции; в одной культуре качеству может придаваться гораздо большее значение как достоинству (или пороку), чем в другой. Или одно качество может оцениваться в одной культуре как нейтральное, в другой – как порок (или как достоинство).
Хотя китайцы традиционно демонстрируют коллективизм и зависимость от группы, или конформизм в обычном понимании, они реально не стремятся жить для других, тогда как «индивидуалистичные» россияне оценивают коллективизм как нейтральное качество. Как китайские мужчины, так и женщины скорее должны жить с собой в согласии, не изменять своим принципам, у россиян же эта цель не столь выражена. В отношении стремления достойного человека войти в историю: для китайских мужчин это важно, для российских – нейтрально, для женщин обеих культур это скорее недостаток. Однако стремление к материальному благосостоянию – сегодня российская добродетель, у китайцев, особенно применительно к женщинам, это еще считается сомнительным качеством. И снова не совсем понятно, что при этом китайцам позволительно быть невозмутимым, безразличным к удачам и неудачам, тогда как россияне считают это скорее пороком (в равной степени для мужчин и женщин).