Обобщая эти функции, можно заключить, что приватность служит возможности избегать манипуляций, переживанию чувства интегрированности и независимости, то есть достижению личной автономии и подлинности бытия.
ПАРАМЕТРЫ ПРИВАТНОСТИ
Выделение конкретных качественных и количественных параметров приватности различается у разных авторов. Так, А. Ф. Уэстин выделил четыре уровня приватности: одиночество (solitude) -когда человек полностью один и свободен от воздействия со стороны других; интимность (intimacy) - если человек находится в малой группе, например, с мужем; анонимность, потерянность в толпе (anonymity, "lost in a crowd") - когда человек находится среди незнакомых и не хочет, чтобы его узнавали; "заповедник" (reserve) - когда человек скрывается от общения и намеренно возводит психологические барьеры [39].
Р. С. Лауфер (R.S. Laufer), Х. М. Прошанский и М. Вольфе при описании проявлений, динамики и развития приватности считали целесообразным выделить следующие ее факторы и корреляты:
1) сила Эго (Self-Ego dimension): личностное развитие подразумевает и рост личной автономии;
2) качество взаимодействия (interaction);
3) жизненный цикл (life-cycle): уровень и содержание приватности меняется в онтогенезе;
4) биографичность (biography-history): вследствие определенных жизненных событий возможно изменение сензитивности к сохранению приватности;
5) контроль и свобода выбора (control and choice);
6) обусловленность средой и культурой (ecology-culture);
7) ориентация на задачу (task orientation);
8) ритуализация (ritual privacy): круг действий, типично совершаемых вне публичных мест;
9) феноменология (phenomenological dimension): в отличие от точки зрения И. Альтмана, подчеркивается, что приватность - это не только поведенческое явление, но и уникальное психологическое переживание (unique psychological experience) [27].
Приватность как проявление свободного выбора всегда характеризуется двумя аспектами: желаемым (desired) и достигнутым (achived). Желаемая приватность - это субъективно оцениваемое состояние идеального уровня взаимодействия, в то время как достигнутая - актуальный уровень контактов. Оптимально положение дел, при котором оба аспекта совпадают, но это достигается нечасто и в этих случаях рассогласования человек переживает психологический дискомфорт.
Поскольку приватность в течение долгого времени изучалась посредством наблюдения объективного человеческого поведения, направленного на желаемое преобразование среды, то И. Альтман выделил несколько форм такого преобразования.
1. Дистанция - поддержание во время общения определенного относительно стабильного расстояния между собой и другим человеком и соответствующая организация мест общения. Дистанция линейна и одномерна (ближе-дальше).
2. Личное пространство - сфера вокруг тела человека, внедрение в которую приводит к переживанию дискомфорта (введенное Эд. Холлом и Р. Соммером понятие "unvisible bubble"). Личное пространство, как и пространство вообще, трехмерно и включает некоторые области перед, за, справа, слева, под и над субъектом.
3. Территориальность - контроль и управление со стороны человека, в том числе и дистантное, определенным местом, территорией, объектом, структурирование среды на "свои" и "чужие" части.
4. Персонализация среды - включение некоторого места или объекта в сферу своего "Я", экспозиция с его помощью себя другим и наделение символическими маркерами собственного владения этим местом.
Приватность может затрагивать разные социальные группы, приобретая таким образом коллективные качества (что позволяет проводить параллели между личной и социальной идентичностью). Внешние проявления стремления к приватности разнообразны, среди них можно выделить: 1) вербальное и невербальное поведение (содержание текста, стиль речи, избирательность обращений, акценты и диалект, динамику голоса, временные характеристики - замедление или ускорение, паузы, тембр голоса, вокализации, крики, язык тела), 2) ограничение личного пространства, 3) территорию, владение (possession) и использование областей и объектов в географическом районе, 4) культурные механизмы (ценности, нормы, стили поведения). Примечательно, что в целом эти проявления идентичны вербальным, невербальным и средовым способам коммуникации, напоминая о генетическом родстве психологии приватности и общения.
МЕТОДИКИ ИЗУЧЕНИЯ ПРИВАТНОСТИ
Основное методологическое допущение теории приватности, заимствованное ею из проксимики, состоит в том, что социальная, психологическая и пространственная близость рассматриваются как связанные между собой и потому взаимообратимые, то есть каждое событие, каждый "квант" взаимодействия субъекта с другими, характеризующийся определенной мерой психологической близости и общего опыта, предполагает также совершенно определенную пространственную близость [9]. В случае расхождения этих параметров один или оба участника общения переживают нарушение приватности.
Концептуальные рамки исследований задаются следующими положениями.
1. Физическая среда может быть рассмотрена как детерминанта и проявление межличностного поведения, то есть физическая дистанция отражает психологическую и эмоциональную близость.
2. Межличностное общение включает в себя невербальные и средовые проявления. Средовое поведение, в свою очередь, включает межличностную дистанцию, характерное использование территории и объектов, обозначение (маркеры) личного пространства, использование таких механизмов контроля приватности и границ, как двери и перегородки.
В соответствии с методологией средового подхода для изучения приватности И. Альтманом использовались следующие приемы и техники.
1. Моделирование - размещение фигурок людей относительно друг друга (figure-placement task).
2. Лабораторный метод - изучение дистанции в искусственных условиях.
3. Прямые техники - использование ситуаций, прямое наблюдение, фотографирование.
4. Опросники и самооценочные методы, которые долгое время не принимались И. Альтманом и стали использоваться им лишь на поздних этапах развития теории, сохраняя свою вспомогательную роль.
5. Объективные критерии - измерение "событий" среды, подобных открыванию-закрыванию дверей или количеству случаев стука в дверь [8, 9].
Все эти методы использовались как при изучении поведения в домашней среде, так и в особых условиях, например, в тюрьме, психиатрической больнице или в игровом пространстве детей3.
ДИСТАНЦИЯ И ЛИЧНОЕ ПРОСТРАНСТВО
Обратимся к частным исследованиям и выводам И. Альтмана. По результатам своих эмпирических изысканий он выделил следующие факторы, воздействующие на личное пространство: индивидуальные (пол, возраст, социально-экономический статус, раса), личностные (творчество, интеллект, потребность достижений и общения, личностные нарушения, физическое состояние), межличностные (аттракция, множественные межличностные воздействия, структура группы) и, наконец, ситуационные - функции и задачи группы, в которой находится субъект.
Наблюдая возрастную динамику личного пространства, И. Альтман отмечал его недостаточность в раннем и дошкольном возрасте, в силу чего маленькие дети часто подходят слишком близко и, в свою очередь, не могут закрыться (защититься) от воздействия других. Возможно, это выражает их недостаточную потребность в сепарации, пока еще неизжитое стремление к симбиотическим отношениям. По мере взросления от шести до двенадцати лет дети начинают предпочитать отдельное место месту в круге, то есть потребность в личном пространстве начинает оформляться и выражать себя.
Существуют и тендерные особенности установления дистанции: И. Альтман показал, что 1) девочки в раннем возрасте устанавливают более стабильную социальную дистанцию, что объясняется посредством их раннего приучения к правилам; 2) мужчины обладают большим личным пространством, чем женщины; 3) и те, и другие устанавливают большую дистанцию по отношению к мужчинам, чем к женщинам.
Кроме того, у младших школьников дистанция между полами больше, чем у подростков; у младших девочек больше, чем у младших мальчиков (у подростков тендерные различия отсутствуют). Среди взрослых, как правило, лица различного пола размещаются ближе друг к другу, чем одного пола. Оба пола реагируют на внедрение в личное пространство, но при этом мужчины более чувствительны к нарушению своих границ. Смешанные пары также слабее раздражаются на вторжение извне, чем однородные, чисто мужские или женские. Дж. Кюте (J.L. Kuethe), изучая заключенных-гомосексуалов мужского пола, заметил, что они размещают фигурки мужчин ближе, чем разнополые, как это чаще бывает в группе здоровых адаптированных людей [26].
Индивидуальные вариации в организации личного пространства особенно проявились при изучении патологии личности. Так, М. Горовиц (M. J. Horowitz), Д. Дафф (D. F. Duff) и Л. Стрэттон (L. O. Stratton) под маскировкой теста на равновесие предлагали больным шизофренией приблизиться либо к вешалке для шляп, либо к живому человеку [25]. Обнаружилось, что они подходят ближе к вешалке, чем к человеку, и при этом вариативность дистанции намного выше, чем у здоровых.
Р. Соммер (R. Sommer), изучая предпочтительность размещения вокруг стола, обнаружил, что шизофреники предпочитают размещаться по диагонали и прямо напротив ведущего, в то время как здоровые люди независимо от положения экспериментатора склонны занимать места по углам стола или в промежутке между углами, причем также отмечалось, что у больных выше вариативность [35]. Этот результат можно интерпретировать как повышенную полезависимость больных людей, склонных свое положение "отсчитывать" от психолога, а не полагаясь на собственное представление об удобстве, как это чаще происходит у здоровых. Л. Вайнштейн (L. Weinsteiri), применяя тест размещения фигур, заметил, что дети и подростки с поведенческими нарушениями устанавливают дистанцию между фигурками больше, чем здоровые, и также проявляют большую вариативность [37]. Кроме того, показано, что большую дистанцию устанавливают здоровые, но психологически травмированные и находящиеся в состоянии высокой тревожности люди.