Анализируя с этих позиций представленный в данном разделе материал, следовало бы отметить следующее. Изучение психофизиологических характеристик процессов активного отражения человеком будущих событий в ходе решения конкретной задачи, связанной с раскрытием статистических свойств среды, позволяет выделить особую функциональную систему антиципации. Ее гетерогения отражает историю развития человека, фиксируя его прошлое, настоящее и будущее. Включение в факторы антиципации параметров свойств нервной системы (силы и лабильности) порождено, как можно предполагать, присущим человеку качеством обобщать своеобычным для себя способом репрезентации, относящиеся к операциональной стороне деятельности. Такого рода обобщенные синдромы индивидуальности, по-видимому, зависят от ситуации субъектно-объектного взаимодействия (в наших экспериментах — от стадии формирования стратегии поведения в сочетании с субъективной вероятностью успеха в прогнозируемых обстоятельствах).
Наряду с этим в антиципации выделяются и такие механизмы, которые реализуют то или иное предсказание будущих событий за счет «гибких» звеньев функциональных систем, формирующихся для достижения конкретного и ситуативно меняющегося результата действий. Следует заметить, что особенности задач и способов их выполнения, инструкции и самоинструкции испытуемых, мотивы и установки личности могут изменять закономерности протекания психофизиологических механизмов деятельности.
Как показало представленное в данном разделе психофизиологическое исследование, индивидуальные особенности антиципации содержат как природные, конституциональные, генотипические характеристики, так и
параметры, изменяющиеся под влиянием развивающейся и формирующейся деятельности. Развивая логику намеченного обсуждения, можно было бы включить в подобные регуляторные детерминанты: иерархию мотивов и потребностей человека, а в более широком контексте — образование, воспитание, обучение, а также обобщенные установки и направленность личности.
Высказанное предположение созвучно с мыслью Б.Г. Ананьева, полагавшего, что единичный человек как индивидуальность может быть понят лишь как единство и взаимосвязь его свойств как личности и субъекта деятельности, в структуре которых функционируют природные свойства человека как индивида [9, с. 178]. Именно в таком контексте наиболее полно осмысляются полученные в данном исследовании материалы, свидетельствующие о постоянном наличии в факторах антиципации природных гено-типических признаков, которые, однако, по-разному включаются в синдромы антиципации в зависимости от ситуации субъектно-объектного взаимодействия. Можно предполагать, что антиципация составляет тот важный механизм, который обеспечивает взаимосодействие свойств индивида и личности достижению результата и реализации целей действий.
ГЛАВА IY СТРУКТУРНЫЕ КОМПОНЕНТЫ СИМПТОМОКОМПЛЕКСА АНТИЦИПАЦИИ В СТРУКТУРЕ ЦЕЛОСТНОЙ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ
4.1. Интегративность индивидуальных особенностей на этапах антиципации и сличение вероятностно-прогностической деятельности
Вопрос о том, в какой мере характеристики психофизиологии антиципации могут репрезентировать индивидуальные особенности других периодов поведения, очевидно, является важным для воссоздания целостной индивидуальности по свойствам отдельного фрагмента ее бытия. Данный раздел экспериментального исследования дает ответ на этот вопрос. Он базируется на все более укрепляющихся в современной дифференциальной психофизиологии традициях, позволяющих ближе подойти к воссозданию целостной картины биологических основ индивидуально-психологических различий как многомерного, многоуровневого образования, адекватным средством познания которого является системный подход [28, 37, 131, 132].
Такая ориентация нацеливает исследователей на детальное изучение максимально интегрированных феноменов, таких, как антиципация [37, 91, 135], общемозговые свойства нервной системы [131], суммарные показатели биоэлектрических процессов разных областей головного мозга [128], инвариантные или компенсаторные отношения между симптомами темперамента и типологических особенностей высшей нервной деятельности человека [26, 45], характеристики функциональной асимметрии полушарий мозга [58], параметры пространственной синхронизации [33, 131 и др.].
Особое место в системных представлениях о работе мозга занимает открытое М.Н. Ливановым явление пространственной синхронизации колебаний биопотенциалов мозга. По М.Н. Ливанову, одновременное протекание нервных процессов в разных участках мозга создает новое качество его функционирования, которое лежит в основе психических явлений [91а]. Функциональная значимость и нейрофизиологические основы феномена дистантной синхронизации раскрыты в целом ряде работ. Согласно М.Н. Ливанову, в синхронном колебании биопотенциалов каких-либо пунктов
коры головного мозга следует усматривать не прямое выражение связей между ними, а лишь условия, делающие возможными их реализацию.
Пространственной организации электрической активности мозга отводится важное значение в нейрофизиологических механизмах психической деятельности в исследованиях К. К. Монахова. Автор считает, что в изучении механизмов реализации психической деятельности важен не поиск конкретного нейрофизиологического субстрата, а определение взаимосвязей нейрофизиологических процессов в пространственно-временной организации целостной системы мозга [103а].
В многочисленных работах показана роль характеристик дистантной синхронизации в реализации психических функций. Не имея возможности дать сколь угодно полный их перечень, отметим лишь некоторые наиболее важные исследования, соотносящиеся с тематикой данной работы.
Используя показатель пространственно-временной сопряженности функционирования различных областей коры, В.Н. Кирой, Е.В. Мельников и О.Г. Чораян предприняли нейрофизиологический анализ разных этапов решения проблемной ситуации при вероятностном прогнозировании [77].
В работе Л. А. Поту лова и Я. А. Васильева выявлена зависимость специфики и качества деятельности по опознанию значимых световых стимулов от особенностей пространственновременной организации биопотенциалов мозга. В работе Ю.В. Кропотова также показано, что в качестве нейронных коррелятов опознания зрительных стимулов выступают пространственно-временные корреляционные связи между текущими частотами импульсной активности нейронных популяций мозга (см. обзор-34).
Е.Р. Джон развивает теорию, связывающую феномены дистантной синхронизации с процессами памяти [62а]. По мнению этого исследователя, информация, представляющая память, кодируется как средний временной тип разрядов в анатомически обширных нейрональных ансамблях и декодируется, когда эти популяции приобретают средний паттерн разрядов, являющийся имитацией паттерна, приобретенного в действительном опыте. В специальных экспериментах им показано, что паттерны могут вызываться как прямой электрической стимуляцией мозга, так и другими эндогенными факторами среды.
Параметры пространственной синхронизации ЭЭГ связываются также с характером изменений функционального состояния, например, под влиянием аутогенной тренировки [обзор-34]. Показано, что в зависимости от исходного эмоционального состояния человека аутогенные упражнения вызывают повышение сниженного или, наоборот, снижение повышенного уровня пространственной синхронизации ЭЭГ. Следовательно, существует некий индивидуальный уровень пространственной синхронизации биоэлек-
трической активности мозга, который может рассматриваться как оптимальный для эффективности деятельности.
Особая роль пространственной синхронизации отмечается и другими авторами, исследующими нейронные механизмы восприятия, памяти и когнитивных функций [обзор-34]. Так, экспериментально показано значение одновременности или инвариантности фазовых соотношений между биоэлектрическими процессами пространственно-разнесенных областей мозга при различных уровнях двигательной активности, в рече-мыслительном процессе, в ситуациях вероятностного прогнозирования, при обработке когнитивной информации. На основании сказанного можно предположить, что отражающаяся в характеристиках дистантной синхронизации целостность функционирования нервной системы является необходимой предпосылкой нормального протекания психических функций, а их интериндивидуальные особенности составляют особый механизм в структуре индивидуальности.
Впервые в дифференциальной психофизиологии детальное исследование этого механизма предпринято В.М. Русаловым. Автор изучал феномен синхронизации в составе общих свойств нервной системы [131], поскольку данное явление в известной мере отражает индивидуальные особенности функционирования не отдельных мозговых структур, а мозга как целого. Согласно В.М. Русалову, показатели синхронизации и когерентности во всех полосах ЭЭГ, кроме бета-2, вошли в общий фактор, интерпретированный им как общемозговой, интегральный. Этот фактор обнаружил тесные связи с важнейшими психодинамическими характеристиками интеллектуального поведения.
М.В. Бодуновым экспериментально показано, что быстрый индивидуальный темп умственных действий связан с мобильным, а медленный — с консервативным спектром когерентности ЭЭГ [49 и др.].
Таким образом, в типологических исследованиях характеристики дистантных соотношений между разными отделами головного мозга человека уже зарекомендовали себя в качестве перспективного феномена в структуре биологических основ индивидуальности. Актуальность таких исследований неоднократно подчеркивал В.Д. Небылицын, он считал, что только тесное взаимодействие мозговых образований обеспечивает целостность работы мозга и самую возможность его деятельности в качестве регулятора целенаправленного поведения» [106, 108].