Таким образом, признаки свойства силы-чувствительности, не образуя монометричного синдрома, оказались определенным образом структурированными, что потребовало рассмотрения собранных фактов с системных позиций. Логика такого перехода созвучна намеченным В.Д. Небылицы-ным перспективам развития дифференциальной психофизиологии. Изучая архивы В. Д. Небылицына, где приоткрыты его планы на будущее, мы отметили, что ученый предполагал неизменность общей стратегии науки в «обозримое время». Однако, интенсификация будущих исследований, по мысли В.Д. Небылицына, связана с изменением «философии» (теоретико-методологических оснований) психофизиологического анализа, где полу-
чит дальнейшее развитие системный анализ. Для дифференциальной психофизиологии эти изменения открывают перспективу «выхода» за рамки мозга, включения в предмет исследования биохимических и морфологических фактов целого организма, а также индивидуально-обобщенных особенностей индивида и личности.
Резюмируя сказанное, отметим, что анализ тенденций развития дифференциальной психофизиологии в качестве исторически инвариантной идеи выделяет необходимость и возможность детального изучения с системных позиций типологических особенностей произвольных движений и действий для познания закономерностей целостной индивидуальности.
1. 2. Теоретико-методологичекие основы постановки проблем индивидуализированности произвольных движений и действий
Проблемы индивидуализации произвольных активных действий человека, в которых в наибольшей степени сказывается единство психических и физиологических процессов, принадлежат к числу остроактуальных, которые не требуют специальных доказательств своей значимости. Понятие произвольности играет ключевую, методологически центральную роль в психологии, поскольку через него происходит разделение специфических особенностей, отличающих психику человека от животных. Степень произвольности — универсальная и фундаментальная характеристика человеческого поступка и, в конечном счете, человеческого мира. Это понятие в разной форме фигурирует в методологическом анализе, без него не обходится ни одно обоснование предмета гуманитарного знания. Данная категория приобретает кардинальное значение для понимания принципов организации разноуровневых свойств индивида и личности в поведении в плане развития представлений о типологических особенностях целостной индивидуальности.
Понятия «тип», «типологический» в дифференциальной психофизиологии соотносится с определенным сочетанием свойств нервной системы. Тем самым, данное значение четко разграничивается с характерной «картиной поведения» человека и животного, в которой практически невозможно отделить фенотип от генотипа (Б.М. Теплов, 1956, 1985). Современная психология и у нас в стране, и за рубежом обычно использует термин «типологический анализ» в понимании Б.М. Теплова (хотя в отдельных работах делаются попытки выделить иные ракурсы типологических подходов, которые подчас основываются на достаточно вариативных, не существенных для психики человека характеристиках).
Отправляющаяся от идей И.П. Павлова, Б.М. Те плова, В. Д. Небылицы-на дифференциальная психофизиология имеет свой специфический предмет, связанный с изучением конституциональных, природных, стабильных, генотипически обусловленных свойств индивида, в том числе и свойств его нервной системы (И.В. Равич-Щербо, 1975). Сформулированная Б.М. Тепловым стратегия типологических исследований определялась первичным детальным изучением отдельных свойств нервной системы исходя из их физиологического содержания, а в отдаленной перспективе — выделением характерных сочетаний данных фундаментальных характеристик мозга и их психологических проявлений в определенных типах высшей нервной деятельности (1954-1959).
Актуальные проблемы дифференциальной психофизиологии В.Д. Не-былицын связывал с систематическим изучением психофизиологического уровня индивидуальных различий, с поиском нейрофизиологических факторов индивидуального человеческого поведения (1968). Такая ориентация работ должна была способствовать разрешению ряда проблем, выявившихся в ходе развития учения о типологии человека. В частности, остро встала проблема парциальности или региональности основных свойств нервной системы, возникшая из-за несовпадения индивидуальных особенностей разных областей головного мозга (В.Д. Небылицын, 1968; В.М. Русалов, 1979 и др.).
Постепенно накапливались факты, трудно поддающиеся толкованию, если исходить из традиционных аналитических по своей сути определений свойств нервной системы. Так, индивидуальные особенности, проявляющиеся в фоновых — явно генетически детерминированных — характеристиках ЭЭГ и ВП, подчас затруднительно толковать через уже известные свойства, такие как сила, лабильность, подвижность и динамичность (Проблемы генетической психофизиологии, М, 1978; Т.Ф. Марютина, 1993 и др.). Трансситуативная вариативность показателей основных свойств нервной системы (Н.М. Пейсахов, 1974 и др.), а также их много-многозначные связи с психикой (B.C. Мерлин, 1986) делают практически неразрешимыми проблемы целостного представления разнообразных индивидуальных различий. Все это заставляет думать о релевантности некоторых ранее разработанных методик и общетеоретических парадигм для диагностирования конституциональных особенностей индивида (И.В. Равич-Щербо, 1977; В.М. Русалов, 1975).
Более определенное решение типологических задач достигалось в тех случаях, когда в центр изучения ставились не внешние результативные характеристики действий, а более тонкие параметры психофизиологических процессов индивидуального реагирования (Т.А. Пантелеева, 1977, 1981). Генотип может влиять на индивидуальные особенности психики только че-
рез психофизиологический уровень (Б.Ф. Ломов, 1984; И.В. Равич-Щербо, 1977), индикатором которого являются электрофизиологические феномены, в частности, вызванные потенциалы (ВП). Электрофизиологические характеристики, как показано в целом ряде работ, отражают трансформации психического в ситуациях психологического моделирования, обнаруживают связь с индивидуально-психологическими особенностями, удобны для сопряженного анализа мозговой активности и деятельности человека (Т.Ф. Марютина, 1974; Э.А. Голубева, 1980 и др.).
Основным методом, позволяющим в эксперименте при интактном мозге исследовать относительно тонкие нейрофизиологические механизмы произвольных движений, является метод моторных вызванных потенциалов — МВП (Г.Г. Корнхубер, 1969; Т.Ф. Базылевич, В.Д. Небылицын, 1970; Т.Ф. Базылевич, 1983; С. Б. Малых, 1985; Б.А. Маршинин, 1977 и др.). МВП с успехом используется, например, для оценки сложности решения моторной задачи (Р.Ф. Хинк с соавт., 1982), совершенствования техники произвольных движений (М. П. Иванова, 1978, 1991) и анализа их нарушений (Б.А. Маршинин, 1977). Каждое исследование имеет свою специфику. Изучение МВП в наших работах также не было самоцелью, а использовалось для типологического анализа произвольности, поскольку мозговые механизмы обеспечения деятельности адекватно репрезентируют психофизиологический уровень в структуре индивидуальности (Т.Ф. Марютина, 1993), который опосредует влияние генотипа на психику. При этом, движения человека, включенные в его многообразные отношения с внешним миром, могут служить удобной моделью экспериментального изучения специфики этих взаимосвязей, а также тех свойств мозгового субстрата, которые преломляют влияние внешних причин через внутренние условия.
Видимо, метод МВП является перспективным в разработке проблем, связанных с познанием многоплановых качеств человека. Изученная в этой связи единая реальность существования индивидных и личностных свойств может дать возможность выхода к представлению целостной индивидуальности. Выдвижение на первый план идей целостности человеческой индивидуальности осуществлялось вместе с введением в психологию системного подхода, позволившего интенсивно разрабатывать проблемы единства биологического и социального, генотипического и средового (Б.Г. Ананьев, П.К. Анохин, Е.В. Шорохова, А.В. Брушлинский, Б.Ф. Ломов, B.C. Мерлин, И.В. Равич-Щербо, В.М. Русалов, Я. Стреляу и др.). Однако, целостность как основная категория системного анализа долгое время не получала в дифференциальной психофизиологии своего научного статуса (вследствие этого до сих пор понятие «индивидуальность», как правило, употребляется как синоним индивидуальных различий). Типологический
контекст указанных сложнейших вопросов не может обойтись без детального изучения произвольной сферы психики.
В русле этих работ было замечено, что межзональная вариативность показателей мозговой активности (один из источников парциальности свойств нервной системы) в большей степени присуща «фоновым» индексам, регистрируемым при пассивном состоянии индивида. Активность же человеческой деятельности перестраивает биоэлектрические процессы, включенные в реализацию целей и мотивов (Базылевич, 1968, 1977, 1983). В этих условиях в механизмах действий основополагающую роль начинают играть так называемые системные процессы, синхронно возникающие в дистантно расположенных областях мозга. Можно было предполагать, что динамика нейрофизиологических процессов, включенных в целенаправленное поведение, обладая качественным своеобразием в своем индивидуальном проявлении, определенным образом соотносится со свойствами нервной системы. Данное предположение могло быть проверено в эксперименте.
Эксперимент также должен был подтвердить или же опровергнуть гипотезу о перестройке психофизиологической «канвы» произвольных движений в зависимости от унитарных координат деятельности, таких как степень стабилизации стратегии и информационный эквивалент прогнозируемого результата. Таким образом, целостность в данном контексте определяется системообразующей ролью результата и цели произвольного движения в организации его психофизиологии (В.Б. Швырков, 1978; Ю.И. Александров, 1989; Т.Ф. Базылевич, 1974). С другой стороны, целостность иерархического строения индивидуальности может быть рассмотрена и со стороны превращения свойства в простой инструмент образования совокупностей (139 и др.).