4. Стресс влияет на здоровье непосредственно, создавая хроническое перевозбуждение симпатической системы или адренокортикальной системы или нарушая работу иммунной системы. Во время стресса люди могут пренебрегать благоприятными для здоровья видами поведения, что также может вести к заболеванию.
5. То, как человек оценивает событие, может повлиять на его восприимчивость к заболеванию после этого события. Например, у людей, которые объясняют плохие события своими внутренними, устойчивыми и глобальными причинами, вслед за этими событиями чаще возникают приобретенная беспомощность и заболевание.
6. Люди с поведением типа «А» враждебны, агрессивны, нетерпеливы и слишком увлечены работой. Исследования мужчин и женщин показывают, что у людей с этим стилем поведения более высок риск возникновения ишемической болезни сердца.
7. Стратегии преодоления стресса делятся на проблемно-ориентированные и эмоционально-ориентированные. У людей, предпринимающих активные шаги к решению своей проблемы, после отрицательных событий реже возникает депрессия и заболевание. У людей, которые при преодолении негативных эмоций впадают в состояние «умственной жвачки» или прибегают к стратегии уклонения, расстройство после таких событий длится дольше и тяжелее. В психоаналитической теории описан ряд бессознательных стратегий (защитных механизмов), используемых людьми, чтобы справиться с отрицательными эмоциями: вытеснение, реактивное образование, отрицание, проекция и другие.
8. Поведенческие методы, например тренировка релаксации, и когнитивные методы, например противостояние негативным мыслям, помогают людям более адекватно реагировать на стресс. Эти методы позволяют также повлиять на поведение типа «А» и тем самым снизить риск ишемической болезни сердца.
Ключевые термины
стресс
стрессор
стрессовая реакция
травматическое событие
общий адаптационный синдром
психофизиологические расстройства
стиль атрибуции
закалка
поведение типа «А»
преодоление (стресса)
защитные механизмы
тренинг с использованием обратной связи
Вопросы для размышления
1. Каким образом среда, в которой воспитывается ребенок, может повлиять на развитие его стратегий преодоления стресса?
2. Как мы можем помочь людям, страдающим такими тяжелыми заболеваниями, как рак, измениться таким образом, чтобы замедлить развитие болезни, не заставляя их чувствовать себя виновными в том, что у них появилось это заболевание?
3. Каковы некоторые ваши наиболее нездоровые формы поведения? Что мешает вам изменить их?
4. В силу чего в некоторых культурах проявляется большая склонность к развитию связанных со стрессом проблем со здоровьем, чем в других?
Дополнительная литература
В книге: Peterson. Stress at Work (1999) описаны психологические и социологические подходы к стрессу на рабочих местах. Книга: Steptoe (ed.). Psychosocial Processes and Health (1994) содержит главы, написанные ведущими специалистами в области исследований по психологии здоровья. В работе: Schafer. Stress Management for Wellness (1996) предлагаются практические рекомендации по снижению стресса и обучению техникам релаксации.
О развивающейся области — психологии здоровья: Sapolsky. Why Zebras Don't Get Ulcers (1994); DiMatteo. Psychology of Health, Illness, and Medical Care (1991). Резюме исследований того, как рассказ другим о своих проблемах влияет на физическое здоровье: Pennebaker. Opening Up: The Healing Powers of Confiding in Others (1990). Подробный обзор литературы по психологии и здоровью: Taylor. Health Psychology (1991).
На переднем крае психологических исследований
Можно ли психологически повлиять на раковое заболевание
Многие специалисты скептически оценивают возможность существенно повлиять на ход тяжелых заболеваний, таких как рак, путем психологического вмешательства. Они утверждают, что предположение о возможности контролировать свою болезнь силой воли причинило больше вреда, чем пользы, поскольку это заставляет раковых больных почувствовать, что они виноваты, раз не могут исцелиться сами. Однако появляется все больше данных, что по крайней мере некоторые виды поддерживающего психологического вмешательства могут замедлить развитие рака. Дэвид Спигель и его коллеги (Spiegel et al., 1989) непреднамеренно получили лучшие из таких данных. Несколько лет назад они начали исследование, в котором в случайном порядке назначали некоторых женщин с метастазами рака груди в еженедельные группы поддержки, а некоторых не назначали (и те и другие при этом проходили стандартный курс лечения рака). Эти группы были подготовлены к встрече со смертью и научились жить оставшиеся дни наиболее полно. Спигель и коллеги не намеревались повлиять на течение рака, поскольку не считали такое возможным. Они просто стремились улучшить жизнь этих женщин.
Через 48 месяцев с начала исследования они были совершенно удивлены, обнаружив, что все женщины, не участвовавшие в группах поддержки, умерли от рака, тогда как треть женщин, посещавших такие группы, остались живы. Среднее время выживания, считая от начала исследования, для женщин в группах поддержки было около 40 месяцев, по сравнению с 19 месяцами у женщин, не входивших в группы поддержки.
Между этими двумя группами женщин не было никакой разницы, кроме участия в еженедельных встречах поддержки, которые и могут объяснить такое различие среднего времени выживания. То есть эти две группы не различались ни по начальной тяжести заболевания, ни по типу получаемого лечения, ни по другим переменным, которые могли бы повлиять на их время выживания. Спигель и его коллеги были вынуждены поверить, что их вмешательство действительно увеличило количество прожитых месяцев у женщин в группе поддержки (сходные результаты см. в: Richardson et al., 1990).
Каким же образом это психологическое вмешательство повлияло на течение рака у женщин? Это не ясно; но ясно, что значительную часть психической энергии женщины в группах поддержки получали друг от друга:
«Группы поддержки были очень эмоциональными и участливыми. Они обсуждали свои самые глубинные страхи умирания и смерти, навещали других участников в больнице, печалились, когда те умирали, приходили на их похороны и скорбели о своей слабости и утрате друзей. Помимо разделения скорби женщины в этих группах заимствовали друг у друга огромную силу. Они начинали ощущать себя экспертами жизни, и эта мудрость родилась из их встречи со смертью. Они выбирали новые жизненные планы — от передачи жизненных ценностей своим детям до написания поэтических книг» (Spiegel, 1991, р. 62).
Кроме того, члены групп поддержки проявляли меньше эмоционального расстройства и научились лучше контролировать свою физическую боль, чем женщины, не участвовавшие в таких группах.
Как именно психологическое вмешательство может повлиять на течение болезни, предстоит установить в дальнейших исследованиях. Возможно, снижение расстройства способствует улучшению работы иммунной системы, которая и замедляет ход болезни. Исследования, подобные этому, вызывают интерес и открывают новые возможности помощи людям с тяжелыми заболеваниями.
---
Современные голоса в психологии
Полезны ли для здоровья оптимистические иллюзии?
Опасности нереалистичного оптимизма
Нил Д. Вайнстейн, Университет Ратджерса
Вы предрасположены к алкогольной зависимости больше или меньше, чем остальные люди? А как насчет ваших шансов заразиться какой-либо болезнью, передающейся половым путем, или заработать сердечный приступ? Немногие из тех, кому задают подобные вопросы, признают, что имеют процент риска выше среднего. Обычно 50-70% опрошенных утверждают, что их степень риска ниже средней, другие 30-50% говорят, что имеют среднюю степень риска, и менее 10% признают, что их степень риска выше средней.
Конечно же, в реальности все совсем не так. Вероятность возникновения у вас сердечного приступа действительно может быть ниже средней, однако людей, которые это утверждают, слишком много для того, чтобы все они были правы. «Средний» человек по определению имеет «среднюю» степень риска. Поэтому когда людей, которые заявляют о своей средней степени риска, оказывается намного больше тех, которые говорят, что их уровень риска выше среднего, вероятнее всего, что у первых оценка степени риска необъективна.
Как свидетельствуют факты, большинство людей, чьи поступки, семейная история или окружение являются источником высокой степени риска, либо не понимают этого, либо никогда в этом не сознаются. В общем, можно сказать, что люди нереалистично оптимистичны в суждениях о будущих рисках. Этот нереалистичный оптимизм особенно силен в случае рисков, которые до некоторой степени находятся под контролем самого человека, таких как алкоголизм, рак легких и передающиеся половым путем болезни. Очевидно, мы абсолютно уверены в том, что более успешно сможем избежать подобных проблем, чем наши сверстники.
Нереалистичный оптимизм демонстрирует, что мы не можем быть беспристрастными и объективными, когда речь идет о риске для здоровья. Мы хотим быть осведомленными и принимать правильные решения, но при этом ощущать, что мы уже ведем здоровый образ жизни, не требуется никаких изменений и нам не нужно беспокоиться. К несчастью, стремление видеть все в розовом цвете может доставить немало проблем. Если все хорошо, нам не нужно соблюдать меры предосторожности. Мы можем продолжать напиваться с друзьями, есть столько, сколько захочется, пиццы, жареного мяса и гамбургеров и пользоваться презервативами только с теми сексуальными партнерами, которых мы считаем неразборчивыми в связях (странно, что мы редко задумываемся о том, что все они такие). Чаще всего рискованное поведение не доставляет нам проблем, но вероятность их возникновения определенно возрастает. Миллионы учащихся колледжей, которые каждый год заражаются через половые контакты или после употребления слишком большого количества пива попадают в автомобильные аварии, являются очевидными примерами людей, совершающих поступки, о рискованности которых они знают. Но они решили, что у них все будет в порядке. Это не невежественность, это нереалистичный оптимизм.