Все это выражается в переходах от намеченного плана самовоспитания к проявлениям малорегулируемого поведения, в переходах от серьезных, целеустремленных занятий к бездумному времяпрепровождению.
Возможность таких внутренних переходов, неожиданного «бунта» против принятых норм поведения, правил общения, желание стать в оппозицию к принятому, недоверие к суждениям людей не исключены в этом возрасте. Это обстоятельство надо учитывать воспитателю, когда он сталкивается с непривычной, неожиданной эмоциональной реакцией юноши на те или другие факты и события.
И подросток думает о своем будущем, представляет себе, кем он будет, мечтает об увлекательной деятельности, которой он будет заниматься. Но для юношей и девушек все эти задачи становятся более реальными: и потому, что они скоро перестанут учиться в школе (а подросток еще будет учиться) и им надо уже теперь решать вопрос о своих конкретных шагах на ближайшее будущее, и потому, что они значительно лучше осознают требования к тому или другому призванию и свои собственные положительные и отрицательные качества. А вместе с тем юноши и девушки более отчетливо осознают цели жизни, тот смысл ее, который они хотели бы внести в свою деятельность, в борьбу за своё будущее.
Поэтому наряду с тем, что в юношеские годы уже с иных позиций рассматривается вопрос о будущей профессии и это является проблемой, которая рождает отчетливо выраженное эмоциональное отношение, появляется стремление уяснить и более общие моменты будущей жизни, а именно, подумать о целях жизни, о том, что может явиться предметом устремленности, приложений кипучихсил юности. Будущая перспектива возникает у юноши на фоне тех социальных интересов, запросов и устремлений, которые в этом возрасте приобретают большую широту и интенсивность.
Происходящие в годы юности серьезные сдвиги в физическом и духовном развитии ведут к усилению интереса к себе и своей личности. В свою очередь это приводит к тому, что в юношеском возрасте возникает часто неточное, преувеличенное представление о себе самом и о своем месте среди окружающих и сверстников. Утверждение себя среди других ведет к тому, что в побуждениях юноши значительное место занимает стремление к «самопоказыванию», к «самовыставлению», носящее в ряде случаев невольный характер.
Такое эмоционально окрашенное желание как-то выделиться среди сверстников приобретает самые разнообразные формы. Это могут быть чисто внешние формы поведения - какие-то особенности манер, тона речи, выбираемых выражений, способа обращения, особенности одежды, прически и т.д. И это могут быть стремления выделить себя в каких-то свойствах характера, чертах умонастроения, излюбленных пристрастий, отношения к окружающим и т. д.
Стремление как-то выделиться, проявить свою «оригинальность» может в ряде случаев принимать незрелые формы, превращаться в оригинальничанье в манерах, в высказываемых мнениях.
Но рядом с этой, часто наносной формой поведения появляется уже серьезный интерес к собственной личности, к своим достоинствам и недостаткам. Иногда это приводит к придирчивому рассмотрению того, в чем хорош, в чем плох, превращается в подлинный анализ своих «слабостей». И это ведет не только к переживанию, часто глубокому, своих недостатков, но и к стремлению улучшить какие-то свои качества, переделать себя, заняться самовоспитанием.
Развившееся умение владеть собой проявляется в юношеском возрасте также и в лучшем владении выражением своих чувств и настроений. Это относится и к появлению более богатой и точной палитры интонаций, большему числу оттенков в выражении лица и движениях тела. Наблюдая юношей и девушек в театральных кружках при выразительном чтении, в пении романсов, чтении стихов, отчетливо видишь разницу между нимии подростками.
Владея своими чувствами, юноши и девушки умеют, и маскировать их.
Отличие маскировки чувств от их скрывания заключается в том, что скрывание предполагает только сдерживание (более или менее удачное) внешних проявлений чувства, а маскировка, предполагав замену естественного выражения одного чувства другим, часто противоположным по своему содержанию. Так, проявление иронии по поводу какого-то факта или произведения искусства может маскировать имевшую место растроганность; так, бурное оживление, веселье могут маскировать смущение.
Характерным моментом является то, что часто у целых групп школьников появляется своя собственная манера выражать эмоциональное отношение к разным фактам жизни. Появляется своеобразный жаргон: словечки, специфические выражения. Если, с одной стороны, это представляет собой поиск «оригинального стиля» поведения (хотя он отнюдь и не оригинален), то, с другой стороны, это является для некоторых юношей и девушек той защитной маской, которая позволяет им легче скрывать свой интимный мир чувств от непрошеных и любопытных взоров.
Юноши и девушки тоньше, точнее, лучше, чем подростки, улавливают оттенки переживаний, умеют «читать чувства»; они понимают и «нешаблонные» формы выражения чувств. Все это создает основу для возникновения лучшей эмоциональной восприимчивости. Изменения, которые происходят в эмоциональной жизни юношей и девушек, прежде всего, относятся к этой стороне их эмоциональной сферы.
Появляется большая эмоциональная восприимчивость к ряду явлений действительности, многие действия и поступки людей, мимо которых проходил, например, младший школьник, начинают вызывать отчетливый эмоциональный отклик. Так, характер взаимоотношений людей в семье, в быту, на производстве, при выполнении ими общественных заданий начинает становиться объектом чувств не только потому, что юноша лучше, чем младший школьник или подросток, понимает их значение, но и потому, что эти факты сами по себе волнуют его.
Повышение эмоциональной восприимчивости идет рука об руку с ростом способности к сопереживанию.
Огромная область человеческих переживаний, которая не воспринимается младшим школьником и воспринимается в недостаточной мере подростком, может стать предметом сопереживания у юноши и девушки. Тут и лирические переживания, связанные с любовью и восприятием природы, романтические чувства, вызываемые необычностью изменений в судьбе героев произведений, глубокие идейно-политические чувства, возникающие при мыслях о судьбах отдельных народов или всего человечества, и многое, многое другое. Огромная сфера прекрасного, запечатленная в различных произведениях искусства разных жанров и выявляющая динамику изменений в жизни людей, в их чувствах и устремлениях, становится также объектом сопереживания. При этом определенные темы, определенные жанры искусства и способ трактовки их художниками бывают объектами наиболее острого эмоционального отклика. Лирическая песня, романс, лирические стихи в ряде случаев открывают для юноши и девушки весь интересный и сложный мир поэзии и музыки.
Благодаря росту способности к сопереживанию восприятие чувств, других людей также меняется. Появляется «сердечное» понимание, умение тонко откликнуться на «движения души» другого человека, особенно сверстника. Рост «сердечного» понимания приводит к тому, что социальные связи с окружающими людьми могут получить новые черты, новые формы и тем, в свою очередь, обогатить эмоциональный опыт юноши-школьника. Здесь, в этой области эмоциональной сферы, формируются основы зрелости, формируется личность, которая будет проявлять себя именно в области таких чувств.
Интерес к внутреннему миру другого человека, желание получить отклик на свои запросы, смутные стремления, на свои переживания чаще всего выражается в остром интересе к литературе.
Вообще юность - период стабилизации личности. В это время складывается система устойчивых взглядов на мир и свое место в нем - мировоззрение. Известны связанные с этим юношеский максимализм в оценках, страстность в отстаивании своей точки зрения. Центральным же новообразованием периода становится самоопределение, профессиональное и личностное. Старшеклассник решает, кем быть и каким быть в своей будущей жизни.
Любовь в юношеском возрасте.
В раннем юношеском возрасте наряду с дружбой у многих, молодых людей возникает еще более глубокое чувство - любовь. Вопрос о психологической природе любви и ее соотношении с другими, несексуальными привязанностями издавна вызывает споры. В современной науке существуют две точки зрения на этот предмет.
Первая сводится к тому, что совокупность чувств и переживаний, которую люди называют любовью, есть не что иное, как психологическая надстройка над биологическим по своей природе половым влечением. Наиболее последовательно эту точку зрения отстаивал 3.Фрейд, который считал, что все человеческие привязанности вытекают из одного общего источника - полового влечения, «либидо». Ядро того, что мы называем любовью, писал он в книге «Массовая психология и анализ «я»,- это половая любовь, цель которой - половая близость. Она лежит в основе и таких, казалось бы, «несексуальных» чувств, как любовь к самому себе, родительская и сыновняя любовь, дружба, любовь к человечеству в целом и даже привязанность к конкретным предметам и абстрактным идеям. Все эти чувства, по Фрейду,- проявление одной и той же инстинктивной потребности. Только в половых отношениях эта потребность завершается физической близостью, а в остальных случаях половое влечение «отвлекается» от прямой цели или не может достичь ее. Однако первоначальную природу этих чувств всегда можно распознать по жажде близости и самопожертвования.
Сила фрейдовской позиции - в попытке соединить воедино «духовное» и «телесное» влечения, которые во всех идеалистических теориях, начиная с Платона, разобщены. Однако, правильно уловив, что сексуальная жизнь человека не есть нечто изолированное, что она нерасторжимыми узами связана со всей его личностью, Фрейд бездоказательно объявил ее основой психической жизни. В результате все несексуальные привязанности оказываются иллюзорными, а их развитие у личности ставится в обратную зависимость от развития собственно полового чувства: чем свободнее проявляется половой инстинкт, тем меньше якобы у человека потребность в других привязанностях, которые суть «превращенные формы», «отклонения» или «извращения» того же самого «либидо».