М. Овсянкина, так же как и Б. Зейгарник, российская студентка Левина, решила проверить предположение о сохранении напряженности в психологической среде, если действие не завершено, следующим образом. Ее гипотеза состояла в том, что человек склонен возвращаться к выполнению незавершенных заданий.
Испытуемым предлагался ряд заданий. Под различными предлогами экспериментатор прерывала выполнение каждого из них. Затем делала вид, что не наблюдает за испытуемыми. В 86% участники эксперимента возвращались к выполнению незавершенных заданий. Таким образом, гипотеза подтвердилась. Результат этого эксперимента напоминает одну комичную ситуацию. Девочка занимается на фортепиано. Ей необходимо поупражняться в гаммах до определенного времени, скажем, до шести часов. Рядом с ней сидит папа и читает газету. Девочка множество раз подряд проигрывает одну и ту же гамму, но ровно в шесть часов вскакивает с кресла и убегает на улицу, не доиграв две ноты. Через некоторое время папа начинает проявлять признаки легкой нервозности, а затем встает, подходит к инструменту, доигрывает те самые недоигранные две ноты и успокоенный садится обратно читать газету. Почему же девочка не доиграла до конца? Видимо, ее деятельность не была связана с гаммами. Скорее всего она считала минуты до того момента, когда можно будет пойти погулять.
Понятно, что в описанных выше экспериментах очень важна роль экспериментатора. Он должен был владеть определенными актерскими данными. Не каждому удавалось под различными предлогами прерывать выполнение заданий, чтобы испытуемые не заподозрили чего-нибудь (Зейгарник, 1981). Левин особо подчеркивал, что ситуация эксперимента не может быть стерильной, свободной от любого социального влияния.
Если мы вспомним опыт М. Овсянкиной, то отметим, что не все испытуемые вернулись к выполнению прерванных заданий. Некоторые из них «разрядили» напряжение, созданное в системе, выполнив другие задания, которые стали для них своего рода замещением.
А. Малер и К. Лиссиер повторили опыт М. Овсянкиной, но после прерывания заданий предлагали вместо них однородные. Гипотеза была следующей: однородные задания носят характер замещающих действий, то есть действий, разряжающих напряжение в системе.
Гипотеза подтвердилась — процент возврата к незавершенным заданиям был совсем невысок. Согласно теории Левина, это объясняется тем, что квазипотребности могут находиться в состоянии коммуникации, при которой энергия из одной системы переходит во вторую. Для дифференцированной психики взрослого человека характерна высокая степень коммуникации квазипотребностей (заряженных систем). Что же касается детей и умственно отсталых людей, чья психика не обладает значительной дифференцированностью, то они часто возвращаются к незавершенным заданиям, даже если те были заменены однородными. Это объясняется затруднением процесса коммуникации между напряженными секторами, расположенными в их внутреннем пространстве поля.
Согласно теории К. Левина, динамические процессы могут также разряжаться в нереальном, то есть в воображаемом плане: мечтах, фантазиях.
На изучение замещающих действий был направлен эксперимент Слиосберг (Зейгарник Б. В., 1981). Детям давалось лакомство (шоколадка, конфетка). Через некоторое время экспериментатор предложил детям «поесть» искусственные конфетки из папье-маше. На это они реагировали агрессией и непониманием. Но когда экспериментатор перед тем, как предложить несъедобные конфетки, ввел в ситуацию игровой момент («как будто вы пришли ко мне в гости»), то эффект «понарошку» привел к тому, что дети стали «есть» ненастоящие конфеты. Следовательно, замещение может наступать в нереальном плане, что подтверждает еще одно предположение Курта Левина. Чем старше ребенок, тем легче это замещение наступает.
Из приведенных опытов можно сделать выводы:
— Замещение зависит от степени напряженности системы. Именно сила напряженности определяет эффективность замещения.
— Недостижимость цели приводит к символическому замещению (по К. Левину, замещению в «ирреальной сфере»).
Были выделены следующие типы замещения:
1. Эквивалентные. Напряжение устраняется, насыщаясь схожим по цели действием. Например, вместо того чтобы воспользоваться автобусом, человек решил поехать на метро.
2. «Pars pro toto». Человек действует в направлении первоначальной цели, но целевое действие так и не совершается. Например, человек намерен зайти в магазин, но, забыв о намерении, тем не менее проходит по улице, на которой расположен магазин.
3. Нереальные символические решения. Возникают, когда в реальности решение недостижимо.
Для исследования последнего типа замещения Т. Дембо провела следующий эксперимент. Испытуемому, находящемуся в меловом квадрате, нужно достать цветок, находящийся вне зоны досягаемости человека. Сделать это нужно непременно рукой и ни в коем случае не выходя из квадрата. Неподалеку стоит стул, на котором расположены различные предметы (палочки, деревянные кружки). В реальности существует два решения. Первое состоит в том, чтобы поставить стул в квадрат, встать на него коленями и, нагнувшись, достать цветок. Второе также связано с использованием стула. Он стоит вне квадрата, но испытуемый, оставаясь ногами в квадрате, облокачивается на стул и достает цветок. Испытуемым же говорится, что существует третье решение. После некоторых попыток приходит время ирреальных вариантов. Например, предложение налить в комнату воды, и тогда цветок сам приплывет в зону досягаемости.
Человек может успокоиться на замещающей деятельности, которую можно рассматривать как символ первоначального действия. Например, М. А. Карева (1976) исследовала девушек, больных нервной анорексией (отказ от принятия пищи). Эти девушки вызывали у себя рвоту, если их кормили насильно, считали, что они ужасно располнели, хотя объективно можно было говорить о дистрофии. Тем не менее подавляющему большинству из них было свойственно замещающее действие, связанное с едой. Они любили ходить по магазинам, готовить. Родственники говорили, что девушки их просто «закармливали». Такое поведение — характерный пример замещающего действия.
Для замещения большую роль играет уровень реальности второй (замещающей) деятельности. Чем реальнее ее уровень, тем выше эффективность замещения. Эффективность замещения связана с достижением внутренней цели деятельности (но не внешней!). Поэтому социальные факторы очень существенны для определения реального или нереального характера события.
Внешне теория замещающих действий напоминает концепцию психологических защит З. Фрейда. У Фрейда этот термин означает замещение либидозной (подсознательной) потребности. Для Курта Левина замещающее действие — это переструктурирование энергетической системы. С психоаналитической точки зрения потребность биологически детерминирована, а с точки зрения теории поля потребность порождается окружением. Как и основное, так и замещающее действие вызвано социумом. В теории Курта Левина замещающее действие несет в себе функцию регуляции, а не защиты. Хотя, несомненно, общие моменты присутствуют в этих двух теориях.
В связи с темой замещения интересно рассмотреть вопрос о забывании намерений. То есть гипотеза состоит в следующем: намерение забывается в случае замещения его схожим. Проверка этой гипотезы была осуществлена в 1931 году Г. В. Биренбаум.
Испытуемые выполняли серию различных заданий, каждое из которых нужно было подписать. В одном из заданий от испытуемых требовалось изобразить свою монограмму. В результате почти всегда намерение (поставить подпись) забывалось при выполнении монограммы, то есть при выполнении родственного действия. Правда, если монограмма была художественно оформлена, подпись испытуемые не забывали ставить.
На основании анализа результатов эксперимента также были выявлены следующие факторы, влияющие на действенность намерения:
1. Значимость намерения. Значимое намерение сложнее заместить.
2. Эмоциональная окрашенность намерения. Эмоционально окрашенное намерение становится значимым, и его поэтому трудно заместить.
3. Степень связи с основной деятельностью. Если намерение связано с основной деятельностью, то его труднее заместить.
4. Наличная ситуация (психологическое поле). На забывание намерений могут оказать факты жизненного пространства в данный момент времени.
5. Личностные особенности испытуемых.
Если намерение связано с основной деятельностью, то оно не забывается. Забывание такого намерения происходит при деструкции деятельности.
Ученик Курта Левина Фердинанд Хоппе положил начало исследованию уровня притязаний. Он предположил, что деятельность человека зависит не от объективных характеристик сложности работы, а от его оценки собственных возможностей в решении проблемы, то есть от уровня притязаний.
Эксперимент Хоппе заключался в следующем. Участникам предлагалась серия от 14 до 18 заданий. Испытуемые знали, что задание тем сложнее, чем выше его порядковый номер, и имели возможность сами выбирать трудность выполняемого задания. По ходу решения заданий они могли менять последовательность их выполнения и, когда сочли бы нужным, закончить работу.
В результате выявилось, что выбор степени трудности задания зависит от успешного или неуспешного выполнения предыдущего задания, а само переживание успеха или неуспеха зависит от отношения испытуемого к цели.
На основании анализа результатов эксперимента были сделаны следующие выводы: