Смекни!
smekni.com

Теории личности и личностный рост Фрейджер Фэйдимен (стр. 62 из 277)

«Когда однажды дождь промочил меня, — от холодного ветра зуб на зуб не попадал, — когда гром не захотел меня слушаться и не утихал, тогда я их понял, тогда я их разнюхал. Поди ты, слово у них расходится с делом; они говорили, что я — все. Они лгали: я и с лихорадкой справиться не могу» (Шекспир В. Трагедия о короле Лире. Акт IV, сцена 6: Перевод М. Кузмина. М.: Academia, 1936. С. 574).

Люди с чрезмерно высокими моральными и интеллектуальными стандартами находят прибежище в перфекционистском решении (the perfectionistic solution), на основании которого они могут презирать других людей. Они очень гордятся своей правотой и стремятся достичь безупречности в поведении. Жить в соответствии с такими стандартами достаточно трудно, и они пытаются сделать так, чтобы их понимание моральных ценностей соответствовало их поведению — поведению хороших людей. Пока длится этот обман, они могут и от других требовать жить в соответствии со стандартами совершенства и презирать тех, кому это не удается. Они доводят до крайности свое презрение к себе. Перфекционисты заключают сделку с судьбой, в которой быть честным, справедливым и обязательным означает «справедливое отношение остальных людей к жизни в целом. Это убеждение в нерушимости действующих в жизни законов справедливости дает им ощущение мастерства» (1950, р. 197). Своими высокими стандартами они бросают вызов судьбе. Их неудачи и ошибки несут угрозу их сделке и могут вызвать у таких людей ощущение беспомощности и ненависти к себе.

«Идея незаслуженного счастья, не важно — для хорошего или плохого человека, чужда перфекционисту. Поэтому успеху, благосостоянию и хорошему здоровью он радуется меньше, чем доказательству своей добродетели. Зато и любая неудача буквально сшибает его с ног.. Может привести этого на вид уравновешенного человека на грань срыва» (Horney, 1950, р. 197).

Для размышления. Предъявляю ли я невротические требования?

Хорни предполагала, что изучение собственной реакции ведет нас к выявлению наших невротических паттернов. Она писала: «Мы заинтересованы в исследовании собственных реакций, когда нас начинает тревожить то, что с нами поступили несправедливо, или когда нас тяготят ненавистные нам качества другого человека, или когда мы испытываем желание отомстить остальным» (1950, р. 57).

Следующие вопросы помогут вам объяснить ваши паттерны поведения:

1. Можете ли вы вспомнить случай, когда просили что-то нереалистичное и огорчались, потому что не получили того, что хотели?

2. Вспоминаете ли вы случай, когда согласились сделать что-то, чего вы на самом деле не хотели делать?

3. Отзывались ли вы критически о другом человеке из-за того, что он не отвечал вашим собственным стандартам и понятиям о том, что хорошо и плохо?

4. Вспоминается ли вам случай, когда ваша гордость была сильно задета?

Надменно-мстительные решения (the arrogant-vindictive solutions) характерны для людей, испытывающих потребность в мести и победе. Если нарциссисты с детства вызывали восхищение, а перфекционисты росли под давлением жестких стандартов, то с людьми надменно-мстительного типа в детстве грубо или жестоко обращались, и им нужно отплатить за несправедливость. Им кажется, что мир — арена, на которой в дарвиновском смысле выживает только тот, кто более приспособлен, и сильный побеждает слабого (1945, р. 64). Единственный закон морали — сила. В отношениях с другими людьми они безжалостные соперники и циники. Они хотят быть жесткими и упорными, считая любое проявление чувства признаком слабости. Они заключают сделку главным образом с самими собой. Они не рассчитывают, что мир им что-то даст, но убеждены, что могут достичь своих честолюбивых целей, если будут придерживаться взгляда на жизнь как на поле битвы и не поддадутся влиянию морали или каким-то нежным чувствам. Если их экспансия терпит поражение, у них проявляются тенденции к скромности, отходу в тень и самоуничижению.

«Яго.... Есть другие:

Они как бы хлопочут для господ,

А на поверку — для своей наживы.

Такие далеко не дураки,

И я горжусь, что я из их породы.»

(Шекспир В. Отелло. Акт I, сцена 1: Перевод Б. Пастернака. М.: Искусство, 1960)

Уход

Люди с доминирующим стремлением к уходу (detachment) от других не ищут любви и не хотят достичь господства. Они предпочитают свободу, покой и самодостаточность. Они презирают погоню за успехом и испытывают глубокое отвращение к любого рода усилиям. В них сильна потребность в превосходстве над другими, они снисходительно относятся к своим близким и коллегам, однако осознают, что их честолюбие существует больше в их воображении и не воплощается в реальных достижениях. От мира, угрожающего и сильного, они отдаляются и не допускают других в свою собственную жизнь. Для того чтобы избежать зависимости от окружения, они подавляют и гасят свои страстные желания и довольствуются малым. Обычно они не ограждаются полностью от жизни, смиряются с существующим положением дел и принимают свою судьбу с иронией и стоическим достоинством. Их сделка с судьбой состоит в том, что если они ничего не просят у других, то другие их не побеспокоят. Если они ничего не будут делать, то не потерпят неудачу. Если они мало ждут от жизни, они не разочаруются.

«...Моя квартира была мой особняк, моя скорлупа, мой футляр, в который я прятался от всего человечества...» (Достоевский Ф. М. Записки из подполья. М.: 1970).

Интрапсихические защитные стратегии

Если межличностные проблемы ведут к движениям к людям, против людей и прочь от людей, то проблемы внутри психики приводят к развитию защитных стратегий личности. Идеализация себя способствует возникновению у человека так называемой системы гордости, которая включает невротическую гордость, невротические требования, тиранические долженствования и преувеличенную ненависть к собственной персоне.

Идеализированный образ и поиск славы. Чтобы компенсировать чувства слабости, никчемности и неадекватности, с помощью нашего воображения мы создаем наш собственный идеализированный образ (idealized image), который наделяем «неограниченной силой и преувеличенными возможностями» (1950, р. 22). Процесс самоидеализации следует рассматривать в связи с межличностными стратегиями, так, как идеализированный образ основывается на нашей доминирующей защите и чертах характера, которые он преувеличивает. Идеализированный образ скромных людей — это «смесь милых качеств, таких как, бескорыстие, доброта, щедрость, скромность, святость, благородство, сочувствие».

«...Ведь это ж так и было! Вот что: я хотел Наполеоном сделаться, оттого и убил... Ну, понятно теперь?» (Достоевского Ф. М. Преступление и наказание. М., 1970. С. 321).

В этот образ также вписываются понятия «беспомощности, страдания и мученичества», сочувствие и понимание искусства, природы и других человеческих существ (1950, р. 222). Надменно-мстительные люди считают себя непобедимыми и владеют любой ситуацией. Они умнее, жестче, реалистичнее других людей и поэтому могут взять над ними верх. Они гордятся своей бдительностью, способностью предвидеть и планировать, и им кажется, что ничто не может причинить им боль. Нарциссистский тип личности — это «помазанник божий, судьбоносная личность, человек, готовый все отдать и пожертвовать, благодетель человечества» (1950, р. 194). Людям нарциссистского склада кажется, что они наделены неограниченной энергией, способны многого достичь без особых усилий. Перфекционисты считают себя образцами правильности, чьи поступки всегда безупречны. Они обладают ясной способностью суждения, справедливы и обязательны в человеческих взаимоотношениях. Идеализированный образ смиренных, склонных к уходу людей состоит из «самодостаточности, независимости, сосредоточенности на себе, безмятежности и свободы от желаний и страстей» в сочетании со стоическим равнодушием к ударам и стрелам жестокой судьбы. Они стремятся освободиться от ограничений и невосприимчивы к давлению извне. Идеализированный образ для каждого решения базируется на религиозном или культурном идеале, историческом примере или личном опыте.

Идеализированный образ не обязательно повышает нас в собственных глазах, он, скорее, усиливает нашу ненависть к себе и ожесточает конфликт внутри нас. Хотя качества, которыми мы себя наделяем, продиктованы доминирующей в нас межличностной стратегией, второстепенные решения также представлены в нашей личности. Поскольку каждое решение поощряет различные черты характера и идеализированный образ имеет противоречивые аспекты, мы должны попытаться реализовать их все. Более того, так как мы ощущаем собственную ценность, только если соответствуем нашему идеализированному образу, то все, что недостаточно для этого образа, не представляет для нас особой ценности, и возникает презираемый образ (a despised image) — главный объект презрения к самим себе. Многие люди, пишет Хорни, колеблются между «ощущением высокомерного всемогущества и собственного абсолютного ничтожества» (1955, р. 188).

Создав для себя идеализированный образ, мы пускаемся на поиски славы (search for glory), цель которых — реализовать наше идеальное «я». Понятие славы и побед варьируется в зависимости от выбранного нами решения. Поиск славы приводит к образованию нашей собственной религии, заповеди которой определяются нашим неврозом. Мы также можем воспринять систему славы и триумфа из культуры: из традиционных религий, различных форм групповой идентификации, в армии и во время войн, из спортивных соревнований, чествований и различных иерархических систем.

«Один из пациентов представлял себя благодетелем человечества, мудрым человеком, достигшим полной безмятежности и сосредоточенности на своей персоне, он мог совершенно без колебаний убивать своих врагов. Эти аспекты — все сознательные — нисколько не противоречили его личности. В литературе этот метод ухода от конфликта с помощью изоляции представлен в повести Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»» (Horney, 1950, p. 22).