Среди них такие: «Могу ли я быть таким, который воспринимается как заслуживающий доверие?», «Могу ли я быть достаточно выразительным?», «Могу ли я позволить себе испытывать положительные чувства к этому другому?», «Способен ли я быть достаточно сильной личностью, чтобы отделить се от другого?», «Достаточно ли я внутренне защищен, чтобы позволить себе это разъединение?», «Могу ли я позволить войти полностью в мир чувств и смыслов этого другого и увидеть их так, как он?», «Способен ли я принять его таким, как он есть?».
Насколько непростыми оказываются эти вопросы, может свидетельствовать развернутый в процессе нашей собственной исследовательской работы ответ на них, отражающий структуру процесса принятия человека человеком.
Структура процесса принятия человека человеком
| Притяжение | Отталкивание |
| опознание — аттракция | опознание — дистракция |
| идентификация | дифференциация |
| потребность принадлежности | потребность независимости |
| приближение | дистанцирование |
| (выделение из общего ряда) доверие | (помещение в общий ряд) недоверие |
| инициация (принятие) | отвержение (исключение) |
Очевидно, что нарушение процесса на любом из уровней, в любом из звеньев делает невозможным полноценное принятие.
Каковы же, в самом общем виде, задачи психологической помощи?
В ответах на подобные вопросы принято обращаться к толковому словарю и выписывать все определения искомого слова, самом деле, толковый словарь Даля или Ожегова, не говоря уже словаре древнегреческого языка, в котором среди значений слова терапэйа определение «лечение» находится только на шестом месте после таких понятий; как «служение», «забота», «попечение», — прекрасное средство для уточнения этимологии и значения слова. Но, как известно, понятийное значение отличается от словесного. Поэтому в нашем ориентировочном ответе на поставленный вопрос мы будем исходить не из словарных, а из практических значений, составляющих объем и содержание понятия «психологическая помощь».
Начнем с того, что эти задачи в принципе несводимы к какому-либо одному понятийному ряду по многим причинам.
Прежде всего, по причине различной трактовки психологической помощи в той или иной психотехнической концепции (парадигме). Далее, по причине различных, в зависимости от концепций, трактовок самих понятий «человек» и «личность» в их философских, общенаучных и собственно психологических аспектах. Наконец, потому, что разнообразие проблематики, с которой приходится иметь дело психологу-консультанту, просто не позволяет обобщить, скажем, задачи психологической помощи подростку (в его конкретной житейской ситуации), супружеской паре в предразводном состоянии или руководителю предприятия при решении социально-психологического конфликта.
Нам представляется поэтому разумным в предварительном, ориентировочном определении задач психологического вспомоществования выделить несколько предметных перспектив, доминант, которые создают эффект панорамного видения такого сложного психосоциального пространства, каким является консультативная практика.
Первой из таких предметных перспектив, на наш взгляд, несомненно есть личность. В конкретной социальной, событийной, межличностной или онтогенетической ситуации человек, обратившийся за помощью, заранее не только предполагает, но как бы и предписывает психологу-консультанту или другому специалисту в данной профессиональной позиции учесть весь спектр личностной проблематики, один или несколько вопросов которой ему придется помогать решать. Это могут быть задачи: самоопределения (идентичности), выбора (принятия решения), самосознавания (личностной рефлексии); совладения с критической (кризисной) ситуацией и т. п., задачи, относящиеся к развитию субъектности к развитию функциональных и экзистенциальных (инструментальных и «самостных») начал личностного «Я». Едва ли не самым существенным моментом здесь является то, что цели и задачи может определять сам клиент.
Следующей несомненной доминантой выступает непосредственно сам процесс оказания психологической помощи, где самостоятельными задачами, задачами, обеспечивающими вспомоществовательный потенциал процесса, являются: установление отношений доверия и принятия; обеспечение надлежащей динамики рабочих отношений, ведущей к осознанию и возможному разрешению психологических проблем клиента; проработка или, наоборот, снятие психологических защит; определение и использование степени воздействия на клиента (от минимальной, ограничивающейся простой эмпатией, до максимальной, как в конфронтации или в технике НЛН). Самостоятельными задачами здесь становятся определение форм и техник ведения начального интервью, сроков совместной работы и способов завершения психологической помощи.
Третья группа задач относится к психологической помощи сообществу: коллективу предприятия, школы, общины и т,, п. Основные и возможные задачи здесь: адекватная ориентировка в ситуации, идентификация и локализация (при необходимости) конфликта; снятие социально-психологической напряженности, помощь в ценностно-смысловой переориентации группы; повышение (при необходимости) сплоченности и помощь в определении лидера.
Совершенно особые задачи, стоящие перед профессионалом, — это задачи, которые касаются уже не непосредственно процесса психологической помощи, но, собственно говоря; определяющие его целесообразность и действенность: задачи, относящиеся к его (профессионала) собственному личностному развитию и благополучию, к его профессиональному мастерству. Нет, наверное, необходимости подчеркивать, что недостаточная проработанность личностных проблем (фрустрированных или нереалистичных потребностей, фантазий, страхов, конфликтов, защит, ценностных смыслов, самооценок, мотивов и т, п.) и недостаточная профессиональная (техническая и теоретическая) подготовка легко могут вместо психологической помощи травмировать как клиента, так и консультанта, добавив к неразрешенным проблемам психогенные расстройства.
«В зависимости от специфики конкретной ситуации психологической помощи, применяются две основные формы работы: индивидуальная и групповая. Индивидуальная работа проводится в тех случаях, когда по личностным, социальным или общественным причинам (специфика проблемы, например, измена, горе; статус клиента; чрезмерная застенчивость и др.) групповая форма психологической помощи не представляется возможной. Можно сказать, что индивидуальная форма работы предпочтительна во всех тех случаях, когда характер проблематики требует не столько развивающей и обучающей направленности, сколько утешения и изживания, сближая психологическую помощь с психотерапевтическим воздействием. Е отечественной традиции подобную практику все чаще именуют «внемедицинская психотерапия».
Когда же акцент делается на развивающий, обучающий или же момент групповой, социальной поддержки, как, например, в течении «анонимные алкоголики» или «движении за актуализацию человеческого потенциала» в 70-е годы в США, несомненное преимущество — на стороне групповой работы. Возможность разноплановой обратной связи, групповая динамика, сам факт совместного проживания эмоционально насыщенных событий в группе — важнейший источник и фактор психологической поддержки и личностного развития.
Заключение
Наука и жизнь... почти что архетипический образ чудаковатого профессора, отгородившегося в заваленной ретортами и фолиантами лаборатории от живущего своей жизнью мира, всё ещё бытует в человеческим сознании. Но все мы, люди, имеющие отношение к научным занятиям, хорошо помним: с некоторого времени «мандарины духа натолкнулись на плотность собственного тела». С тех пор как наука утратила свой просветительский статус, а учёный — возможность независимого индивидуального исследования действительности, особой и профессиональной, и личностной его задачей становится самоопределение в отношении к окружающему миру, рефлексия собственной этической, социальной и ценностной позиции. В особенности это относится к профессиональной деятельности и личностному развитию практикующего психолога. Дело в том, что по своему объективному содержанию деятельность практикующего психолога, психолога-психотерапевта не может не реализовать в некотором смысле проектное, психотехническое, а в перспективе — и социотехническое отношение к миру. Что бы ни делал психолог-психотерапевт, оказывая психологическую помощь, он, в конце концов, способствует восстановлению или выстраиванию некой изначально предполагаемой, а возможно, в идеале и полагаемой целостности индивидуального способа бытия, возвращая ему достоинство самоценности. Однако испытание этого достоинства и, так сказать, установление его не мнимой, не иллюзорной, но подлинной значимости означает дальнейшее осуществление себя в мире, т. е. целе- и смыслополагание, реализацию замыслов и проектов как в отношении себя самого, так и в отношении мира, с которым человек находится в сложной и неразрывной связи. Изменяя себя, изменяешь вселенную. Жизнь в семье, в группе, в ситуации, в социуме, в культуре, в эпохе, во времени, в себе самом — все эти измерения человеческого бытия так или иначе включены в теорию и практику психологической помощи.
1.Бондаренко А.Ф. Психологическая помощь: теория и практика. М., 2000.
2. Куликови Л. В. Психологическое консультирование. СПб 1994.
3. Методы консультирования в психологии М., 1998.
4. Роговин М. С. Психологическое консультирование. ЯРГУ 1999.
5. Роговин М. С., Заленский Г. В. Теоретические основы психологического и патопсихологического исследования. Томск, 1988.