Среди взрослых можно также собрать много примеров сновидений детского типа. Так, например, многим лицам при жажде ночью снится, будто они пьют; здесь сновидение стремится устранить раздражение и продлить сон. У других бывают часто такие «удобные» сновидения (сновидение заступает место поступка, который должен был бы быть совершён в жизни) перед пробуждением, когда приближается время вставать; им тогда снится, что они уже встали, находятся около умывальника или уже в училище, конторе и прочее, где они должны быть в определённое время. В ночь перед поездкой куда-либо нередко снится, будто уже приехали к месту назначения; перед поездкой в театр или в общество сновидение нередко предвосхищает – как бы вследствие нетерпения – ожидаемое удовольствие. В других случаях сновидения выражают исполнение желаний не в столь прямой форме; тогда, чтобы распознать скрытое желание, необходимо установить какую-нибудь связь или сделать какой-нибудь вывод, то есть необходимо начать работу толкования. Таким образом, в этой группе можно обнаружить своего рода частичную переработку, которую следует считать работой сновидения: мысли, выражающие пожелание на будущее, замещены картиной, протекающей в настоящем.
В своих работах Фрейд утверждал, что осуществление желаний является смыслом каждого сновидения, т.е. что нет других сновидений, кроме как «сновидений о желаниях». После этого заявления, многие поспешили указать Фрейду на ошибочность его теории. Они указывали на то, что очень часто встречаются сновидения с самым неприятным содержанием, весьма далёкие от какого бы то ни было осуществления желаний. Недовольные наблюдатели заметили, что сновидение чаще изображает недовольство, чем удовлетворение. Так почему же сновидения с самым индифферентным содержанием, оказываются после толкования осуществлениями желаний? Фрейд пишет, что это происходит вследствие искажающей деятельности сновидения, неприятное служит лишь для замаскирования приятного и желательного.
Фрейд отмечает две вещи:во-первых, содержание сновидения гораздо короче тех мыслей, заместителем которых он его считает, и во-вторых, анализ обнаруживает в качестве побудителя сновидения ничтожный случай, произошедший незадолго до сна. Следуя без критики за ассоциациями, при анализе любого сновидения возможно придти к ряду мыслей, связанных между собой по смыслу и правильным образом.
В спутанном сновидении мы наблюдаем сгущение образов (сгущение - слияние различных представлений в одно составное), которым объясняется появление некоторых элементов, свойственных только ему и необходимых в нашем сознании наяву. Таковы составные и смешанные лица, странные смешанные образы. Способы их образования весьма различны. Может возникнуть составной образ лица, либо наделённый чертами двух разных лиц, либо с обликом одного, а именем другого и др. Во всех этих случаях соединение различных лиц в одного их представителя в сновидении вполне осмысленно: оно имеет в виду сопоставление оригиналов с известной точки зрения, которая может быть упомянута и в самом сновидении. Но обыкновенно только путём анализа можно отыскать эти общие черты слитых в одно лиц, а образование таких лиц в сновидении лишь намекает на эти общие черты.
Каждый элемент сновидения в избытке определяется скрытыми мыслями сновидения и обязан своим происхождением не одному элементу этих мыслей, а целому ряду их; однако последние не тесно связаны между собой, а относятся к различнеишйм областям переплетения мыслей. В содержании сновидения каждый элемент является по существу выражением всего этого разнообразного материала. Каждая скрытая мысль сновидения выражается обыкновенно не одним, а несколькими элементами сновидения; ассоциативные нити не идут просто от скрытых мыслей к содержанию сновидения, а многократно скрещиваются и переплетаются.
В сложных и спутанных сновидениях нельзя объяснять всё несходство между содержанием сновидения и скрытыми его мыслями только сгущением и драматизацией (превращением мыслей в ситуацию). Имеются доказательства влияния ещё и третьего фактора.
Во время работы сновидения психический акцент смещается с мыслей и представлений к другим, не имеющим по суждению Фрейда, никакого права на такое выделение; ни один процесс не помогает так сильно, как этот, скрыть смысл сновидения и сделать непонятной связь между содержанием сновидения и скрытыми его мыслями. Во время этого процесса, который Фрейд назвал смещением в сновидении (смещение – один из основных механизмов работы сновидения, а также искажения бессознательных мыслей и желаний в других явных формах психической жизни, заключается в смещении акцента с главного на второстепенное. В результате смещения, например, важнейший скрытый элемент представлен в явном содержании сновидения весьма отдаленными и незначительными намеками.), наблюдается также замещение психического напряжения, значимости и аффективной наполненности мыслей живостью образов. Чем темнее и спутаннее сновидение, тем большее участие в его создании можно приписать процессу смещения.
Когда мы в содержании сновидения находим безразличное впечатление вместо волнующего и безразличный материал вместо интересного, то это нужно рассматривать как результат работы смещения.Сновидение никогда не интересуется тем, что не могло бы привлечь нашего внимания днём, и мелочи, не волнующие нас днём, не в состоянии преследовать нас и во сне.
Сновидение не состоит исключительно из ситуаций, а содержит также остатки зрительных образов, речей и даже неизменённых мыслей. Работа сновидения располагает изобразительными средствами для выражения скрытых мыслей так называемая вторичная обработка (вторичная обработка – один из механизмов работы сновидения, заключающийся в перегруппировке и связывании элементов явного сновидения в более или менее гармоничное целое). Сновидение прежде всего обнаруживает связь между всеми частями скрытых мыслей тем, что соединяет этот материал в одну ситуацию: оно выражает логическую связь сближением во времени и пространстве.
Причинная зависимость в сновидении либо вовсе не выражается, либо замещается последовательностью во времени двух неодинаково длинных частей сновидения. Прямое превращение во сне одного предмета в другой указывает на отношение причины к следствию.
Весьма пригодным для механизма создания сновидения оказывается только одно логическое отношение – отношение подобия, общности, согласования.
Работа сновидения пользуется этими случаями как опорными пунктами для сгущения сновидения и соединяет в новое единство всё, что обнаруживает такое согласование.
Мы не закончили ещё оценки работы сновидения. Кроме сгущения, смещения и наглядной переработки психического материала необходимо приписать работе сновидения ещё другого рода функцию, заметную, впрочем, не во всех сновидениях, это – стремление сделать сновидение более понятным. Скрытые мысли сновидения – бессознательное (собственное) содержание сновидения, скрывающееся за явными, искажающими его содержаниями. Ведь известно, что мы не в состоянии смотреть на ряд чуждых нам знаков или слушать незнакомые нам слова без того, чтобы не видоизменять их с целью сделать понятными и связать с чем-либо знакомым для нас.
Но при глубоком анализе сновидения всегда наталкиваешься на мысли, которые не только чужды, но и неприятны. И эти мысли действительно содержались в душевной жизни и обладали известной психической интенсивностью, но находились в своеобразном психологическом состоянии, в силу которого не могли сделаться сознательными.Фрейд называет это особенное состояние вытеснением, то есть неспособностью этих мыслей достигнуть сферы сознания. А отсюда Фрейд заключает, что сновидение должно быть неясным для того, чтобы не выдать запретных мыслей, то есть искажение сновидения имеет своей целью замаскировать что-нибудь.
Фрейд отмечает так же существенные условия возникновения таких процессов как сновидение, но к этим обязательным условиям не относятся ни состояние сна, ни болезнь; целый ряд явлений повседневной жизни здоровых людей – забывчивость, обмолвки, промахи и известный ряд заблуждений – обязан своим возникновением такому же психическому механизму, как и сновидение.
Главные результаты.
Относительно понятных и осмысленных сновидений мы узнали, что они являются незамаскированными исполнениями желаний, то есть что ситуация сновидения представляет исполненным какое-нибудь вполне засуживающие внимания желание, знакомое сознанию и оставшееся невыполненным наяву. В неясных и спутанных сновидениях анализ обнаруживает нечто вполне аналогичное: ситуация сновидения опять изображает исполненным какое-нибудь желание, выплывающее всегда из скрытых мыслей; но представлено оно в неузнаваемом виде, так, что только анализ в состоянии вскрыть его. При этом желание либо само вытеснено и чуждо сознанию, либо самым тесным образом связано с вытесненными мыслями и выражается ими. Итак формула этих сновидений такова: они суть замаскированные исполнения вытесненных желаний. Любопытно отметить по этому поводу справедливость народного воззрения, рассматривающего сновидение как предсказание будущего. В действительности в сновидении проявляется не то будущее, которое наступит, а то, наступление которого мы желали бы; народный дух и здесь поступает так, как он привык поступать в других случаях: он верит в то, чего желает.