* Данное утверждение можно оспорить на основании того, что оно, мол, сделано априори. Однако я должен заметить, что такое воззрение отвечает единственной общепризнанной рабочей гипотезе психологического происхождения сновидений: производству сновидения из переживаний и мыслей недавнего прошлого. Мы находимся, стало быть, на знакомой почве.
77
сновидения мы сознательно переживали. Уже с одной этой точки зрения мы имеем право рассматривать сновидение, как действие, возникающее в области бессознательного.
Техникой толкования бессознательных начал является именно та, которую мы выше изложили и которой пользовались все исследователи сновидений еще задолго до Фрейда. Просто стараешься вспомнить: откуда произошли отдельные части сновидений? На этом в высшей степени простом принципе основана психоаналитическая техника разгадки сновидений. Действительно, некоторые части сновидений имеют свое начало в бодрствующей жизни, а именно в переживаниях, которые вследствие их незначительности были обречены на верное забвение, т. е. уже находились на пути в определенно бессознательное. Такие части сновидений именно и являются воздействиями «бессознательных идей или представлений». Возмущались и этим выражением. Само собой разумеется, что мы понимаем это далеко не так конкретно — чтобы не сказать тяжеловесно — как наши критики: это выражение, конечно, не что иное как термин, заимствованный из области сознания и употребляемый символически, в чем мы никогда не сомневались. Но это выражение является, безусловно, наглядным, его можно отлично применять в качестве знака, заменяющего неизвестную психическую данность. Как уже сказано выше, мы не имеем иной возможности понимать бессознательное, кроме как по аналогии с сознанием. Не стоит воображать, будто какая-нибудь вещь становится понятной от того, что мы придумаем для нее великолепное и, по возможности, непонятное название.
Метод анализа сновидений
Итак, в психоаналитической технике принцип истолкования чрезвычайно прост и, в сущности, давно известен. Дальнейшее поступательное движение продолжается в том же духе. Если продолжительнее остановить свое внимание на каком-либо сновидении — чего вне психоанализа, конечно, никогда не бывает — то находишь еще
целый ряд воспоминаний, относящихся к отдельным частям сновидения. Случается, правда, что к иным частям и не удается прицепить каких-либо воспоминаний. Эти части волей-неволей приходится пока оставить в стороне. Если я говорю здесь о воспоминаниях, то, конечно, подразумеваю под этим не только воспоминания о некоторых конкретных переживаниях, но и репродукции смысловых связей. Собранные воспоминания называются материалом сновидения. Дальше с этим материалом поступают по общепринятому научному методу: если вам предстоит обработать какой-либо экспериментальный материал, то вы сравниваете части его и распределяете их по сходству. Точно также следует поступать и с материалом сновидений: вы ищите в нем общие черты формального или материального свойства.
При этом следует, по возможности, избавиться от некоторых предрассудков. Я всегда видел, что начинающие ожидают найти ту или иную черту, на основании которой они стараются вылепить материал. Это обстоятельство особенно поражало меня в моих коллегах, которые, благодаря знакомым нам предрассудкам и недоразумениям, раньше были более или менее страстными противниками психоанализа. Если судьбе бывало угодно, то я анализировал их; это позволяло им, наконец, правильно понимать методику; но обыкновенно первая ошибка, которую они делали во время самостоятельной психоаналитической работы, заключалась в насилии над материалом в силу предвзятого мнения, иными словами, они вымещали на материале свою прежнюю установку, которую они тоже не сумели оценить объективно, а только сквозь призму своих субъективных фантазий.
Раз мы решаемся рассмотреть материалы какого-либо сновидения, никакие сравнения уже не должны нас пугать. Материалы эти почти всегда состоят из весьма несходных между собой представлений; вывести из них tertium comparationis подчас очень трудно. Я должен отказаться от подробных примеров, потому что совершенно невозможно изложить их в тесных рамках лекции. Я хотел бы обратить ваше внимание на работу Ранка в Психоаналитическом Ежегоднике: «Сон, который сам се-
79
бя истолковывает»*. Там вы увидите, сколь обширны материалы, которые могут быть приняты во внимание.
329 Итак, чтобы вскрыть бессознательное, следует применить способ, постоянно служащий для сравнительного изучения материалов, с целью вывести из них какое-либо заключение. Мы часто слышим возражение: но почему же сновидение должно вообще иметь какое-либо бессознательное содержание? По моему мнению, такое возражение совершенно ненаучно. Всякий психологический момент имеет свою историю. Каждая произносимая мной фраза, кроме сознательно намеченного мной смысла, имеет некое историческое значение, благодаря которому может представляться совершенной иной, нежели в значении сознательном. Я намеренно выражаюсь несколько парадоксально, ибо отнюдь не берусь разъяснять индивидуально-исторический смысл каждой фразы. Этого легче достигнуть, когда дело идет о более крупных и сложных образованиях. Каждый из нас, конечно, убежден в том, что помимо явного содержания, всякое стихотворение особенно характерно для своего автора по форме, содержанию и образу возникновения. В то время как поэт в своих произведениях красноречиво выражает мимолетное настроение, историк литературы видит в них и за ними такие вещи, которых поэт никогда не предполагал. Литературно-исторические анализы поэтических материалов по методу своему безусловно схожи с психоанализом, не исключая и вкрадывающихся ошибок.
330 Психоаналитический метод вообще можно сравнить с историческим анализом и синтезом. Предположим, например, что мы не понимаем значения обряда крещения, совершаемого в наших современных церквах. Священник говорит нам: крещение означает, что младенец принимается в христианскую общину. Но это нас не удовлетворяет; почему младенца обливают водой и т. д.? Чтобы понять этот обряд, нужно собрать сравнительные материалы из истории обрядов, т. е. из воспоминаний человечества, касающихся этого вопроса, притом с различных точек зрения:
* «Ein Traum, der sich selbst deutet» (1910).
BO
1. Крещение, очевидно, есть обряд посвящения; стало быть, надо собрать все вообще воспоминания об обрядах посвящения.
2. Крещение совершается посредством воды. Этот вид посвящения требует иного ряда воспоминаний, именно о тех обрядах, где употреблялась вода.
3. Крещаемый окропляется водою. Тут надо привлечь воспоминания об окроплении посвящаемого, о погружении крещаемого в воду и т. д.
4. Следует воскресить в памяти все, что в мифологии, в суеверных обычаях и т. д. так или иначе соответствует символике крещения.
Таким образом получается сравнительный религиозно-научный этюд, посвященный обряду крещения. Тем самым мы выявляем элементы, из которых возник этот обряд. Далее мы отыскиваем его первоначальное значение и, вместе с тем, нам открывается целый мир мифов, из которых возникает религия, благодаря чему мы в состоянии понять многообразные и глубокомысленные значения обряда крещения. Точно так же поступает аналитик со сновидением: он собирает исторические параллели, даже самые отдаленные и, притом, для каждой части сновидения отдельно, стараясь создать психологическую историю сна и лежащих в основе его значений. При такой монографической обработке сновидения, как и при анализе обряда крещения, мы глубоко вникаем в удивительно тонкое и замысловатое сплетение бессознательных детерминант, обретая при этом понимание их, сравнимое только с историческим пониманием действия, которое мы до сих пор привыкли рассматривать весьма односторонне и поверхностно.
Этот экскурс в область психоаналитического метода казался мне здесь необходимым. Вследствие столь распространенных недоразумений, посредством которых постоянно стремятся подорвать психоаналитический метод, я считаю своей обязанностью дать вам с самого начала общий отчет о нем и о положении, занимаемом им в научной методологии. Я не сомневаюсь в том, что эта методика применяется подчас поверхностно и неправильно. Однако вдумчивый критик никогда не поставит это в ви-
81
ну самому методу; точно так же, как плохой хирург не может умалить общего значения хирургии. Я допускаю и то, что психологические изложения сновидений, даваемые психоаналитиками не всегда свободны от недоразумений и ошибочных понятий. Но это большей частью происходит оттого, что врачу, вследствие его естественнонаучного воспитания, весьма затруднительно рационально усвоить тонкий психологический метод, хотя инстинктивно он владеет им правильно.
Изложенный в общих чертах метод и есть тот, представителем которого я являюсь; научную ответственность за него я беру на себя. Раскидывать умом по поводу сновидений и делать попытки простого перевода их я считаю способом безусловно негодным и научно недопустимым. Подобные приемы являются не методом, а произволом и караются бесплодностью результата, как и всякий ложный метод.
Я взял сновидение для объяснения вам принципов психоаналитического метода, потому что оно является одним из самых ясных примеров тех содержаний, состав которых недоступен прямому и непосредственному разумению. Если кто-либо вколачивает молотком гвоздь с целью что-нибудь на нем повесить, то каждый элемент этого действия нам понятен и непосредственно очевиден. Иначе обстоит дело с обрядом крещения: каждый фазис его проблематичен. Оттого мы называем такие действия, значимость и цель которых не ясны, символическими действиями или символами. На этом основании мы говорим, что сновидение символично, ибо оно — психологическое образование, происхождение, смысл и цель которого темны; вследствие чего оно и является одним из чистейших продуктов бессознательных констелляций. По меткому выражению Фрейда, сновидение есть via regia (королевская дорога), ведущая в бессознательное.