7 К. Юнг
193
Кроме того, Фрейд пытается классифицировать неврозы (включая и шизофрению) или установить их различие согласно периоду инфантильного развития, в котором возникла фиксация. С точки зрения этой теории, нервнобольной совершенно зависит от инфантильного прошлого; все позднейшие расстройства, нравственные конфликты, ощущение неполноценности и т. д. как бы порождены могущественными влияниями этого периода жизни. Соответственно, главная задача лечения заключается в развязывании этой инфантильной фиксации, которая понимается как бессознательное застревание («зацикливание») сексуального либидо в некоторых инфантильных фантазиях и привычках.
561 По моему мнению, все вышеизложенное является сущностью фрейдовской теории невроза. При этом оставлен без внимания весьма важный вопрос, а именно, о причине этой фиксации либидо на инфантильных фантазиях и привычках. Не надо забывать, что почти всякий человек в течение какого-либо периода жизни имеет инфантильные фантазии и привычки, в точности совпадающие с таковыми же у невротика, но так как фиксации на них не обнаруживается, то он и не заболевает. Стало быть, этиологическую причину невроза следует искать не в самих фантазиях, а в фиксации на них. Многочисленные указания на наличие инфантильно-половых фантазий при неврозах лишены всякого значения, поскольку им приписывается этиологическая значимость, раз подобные фантазии наблюдаются у нормальных людей, что мной лично многократно удостоверено. Как представляется, тут характерен исключительно факт инфантильной фиксации.
562 Но необходимо ознакомиться и с характером доказательств ее существования, ибо Фрейд, будучи вполне искренним и строгим эмпириком, никогда не принял бы эту гипотезу без достаточного основания. Основание же мы находим в результатах психоаналитических исследований бессознательного. Психоанализ разоблачает бессознательное существование множества фантазий, которые коренятся в инфантильном прошлом и группируются вокруг так называемого основного комплекса — у лиц мужского пола его можно назвать эдиповым комплексом, у женщин
194
же — комплексом Электры. Сами термины позволяют понять, в чем тут дело. Трагизм судьбы Эдипа и Электры развился исключительно в тесных пределах семьи, судьба ребенка ограничена этими же пределами. Поэтому конфликты Эдипа и Электры особенно характерны для инфантильных конфликтов. Существование этих конфликтов в детстве неоспоримо доказано психоанализом. В области данных комплексов и предполагается возникновение фиксации. Повышенная потенция и действенность основного комплекса в бессознательном нервнобольных привели Фрейда к гипотезе особо интенсивной фиксации на нем или связи с ним. Для нервнобольных типично не существование данного комплекса — при исследовании он наблюдается в бессознательном каждого человека — а лишь особая привязанность к нему. Они несравнимо сильнее подпадают под его влияние, нежели нормальные люди; это подтверждается многими примерами, которые можно обнаружить в каждом психоаналитическом отчете о нервных заболеваниях. 563 Правильность этого взгляда следует признать весьма вероятной, ибо гипотеза об инфантильной фиксации основана на хорошо известном факте, что некоторые периоды жизни — в особенности детство — нередко навсегда оставляют в психике решающий след. Открытым остается лишь вопрос о том, возможно ли признать подобное объяснение вполне удовлетворительным. Исследование людей, являющихся нервнобольными с детства, как бы говорит в его пользу, ибо тут постоянная, мощная деятельность основного комплекса наблюдается в течение всей жизни. Если же мы возьмем случай, где невроз обнаруживается, например, лишь вследствие сильного переутомления (что случается довольно часто), то объяснение наше становится сомнительным. Ибо если фиксация действительно существует, то недопустимо основывать на ней новую гипотезу, утверждающую, что временами, в течение известного периода жизни, она ослабевает и становится недействительной, временами же внезапно усиливается и действенность ее возрастает. В подобных случаях основной комплекс обладает действенностью и потенциальностью совершенно в такой же степени, как в тех случаях, которые,
195
казалось бы, поддерживают теорию фиксации. Тут критическая установка особенно уместна, принимая во внимание столь частое наблюдение, что момент обнаружения заболевания далеко не безразличен: в громадном большинстве случаев он, напротив, чрезвычайно важен. Он обычно совпадает с необходимостью нового психологического приспособления. Подобные обстоятельства весьма благоприятны для возникновения невроза: это известно всякому опытному невропатологу.
564 Этот факт представляется мне чрезвычайно значительным. Если фиксация действительно существовала бы, то ее влияние было бы постоянным, иными словами, невроз продолжался бы всю жизнь, но очевидно, что этого нет. Психологически невроз лишь отчасти детерминируется ранним инфантильным предрасположением — он столько же зависит и от известных актуальных причин. Более того, подвергнув внимательному изучению разнообразные виды инфантильных фантазий и происшествий, к которым прикован нервнобольной, мы вынуждены прийти к заключению, что в них нет ничего специфического для невроза. Вполне нормальные лица переживают множество весьма сходных внутренних и внешних впечатлений, которые иногда приковывают их в высокой степени, невроз же при этом не развивается. Первобытный человек, например, в особенности прикован к собственному инфантилизму. Из всего вышесказанного почти с полной уверенностью можно заключить, что так называемая фиксация есть нормальное явление и что инфантилизм во всякой психике должен играть решающую роль. Тот факт, что нервнобольной как бы находится под преобладающим влиянием своих инфантильных конфликтов, доказывает, что тут дело не столько в фиксации, сколько в совершенно особом взгляде больного на свое инфантильное прошлое. Он как бы преувеличивает значение этого прошлого, искусственно раздувает его до крайних пределов. (Адлер, ученик Фрейда, высказывает весьма схожее мнение).
565 Но несправедливо было бы утверждать, что Фрейд ограничивается гипотезой фиксации; он признает и то, что мной только что изложено. Он называет это явление реактивацией или вторичным преувеличением инфантильных
196
воспоминаний — иначе «регрессией». Но по Фрейду выходит, что инцестуозные желания комплекса Эдипа — настоящая причина регрессии к инфантильной фантазии. Будь это действительно так, пришлось бы постулировать неожиданное усиление первичных инцестуозных наклонностей. Этот взгляд заставил недавно Фрейда сравнить так называемую психологическую «инцестуозную преграду» в детском возрасте с «кровосмесительным табу» первобытного человека. Он допускает, что действительное кровосмесительное желание привело первобытного человека к установлению защитительных законов; я же придерживаюсь того мнения, что кровосмесительное табу является единичным случаем среди многочисленных табу всякого рода и вызвано суеверным страхом, типичным для первобытных и совершенно независимым от инцеста и наложенного на него запрета. По моему мнению, особая интенсивность инцестуозных желаний столь же маловероятна в детском возрасте, как и в первобытном человечестве. Также я не могу приписать причину регрессии первично-кровосмесительному или иному сексуальному желанию. Должен сказать, что исключительно сексуальная этиология невроза представляется мне слишком узкой; мнение свое я основываю не на предрассудке против сексуальности, а на тщательном изучении всей проблемы.
566 Поэтому-то я и предлагаю вывести психоаналитическую теорию за пределы исключительно сексуальной точки зрения. В психологии невроза я хотел бы заменить ее точкой зрения энергетической.
567 Все психологические явления можно рассматривать как проявления энергии, точно так же, как понимаются уже все явления физические, с тех пор как Роберт Майер открыл закон сохранения энергии. Эта энергия в смысле субъективном и психологическом понимается как желание. Я называю ее либидо, применяя этот термин в его первоначальном смысле, отнюдь не только половом; в точно таком же смысле он применяется Саллюстием: «Более на оружие и на боевых коней, нежели на блудниц и пиры была направлена их страсть — либидо»*.
* Magis in armis et militaribus equis quam in scortis et conviviliis libidinem habebant. Catilina 7.
/ 197
568 С более широкой тючки зрения, либидо можно понимать как жизненную энергию вообще, или как elan vital Бергсона. Первое ее проявление у грудного младенца выражается инстинктом питания. Отсюда либидо, проходя через разнообразнейш1ие стадии акта сосания, медленно развивается до половой функции. Отсюда следует, что я не причисляю сосание к половым актам. Наслаждение, испытываемое младенщем при сосании, отнюдь не следует считать сексуальным удовольствием, а лишь наслаждением, порожденныш питанием, ибо нигде не доказано, что удовольствие само по себе носит исключительно половой характер. Прюцесс развития либидо продолжается до зрелого возраста; он связан с постоянным совершенствованием приспособления к внешнему миру. Когда в течение этого процесса либидо встречает какое-либо препятствие, происходит его накопление (аккумуляция), которое обычшо вызывает повышенное усилие для его преодоления. Если же препятствие представляется непреодолимым и данное лицо перед ним пасует, то запруженное либидо устремляется вспять (регрессивно). Вместо того, чтоб>ы стремиться к повышенному усилию, либидо отказываются от предстоящей задачи и возвращается к прежнему состоянию.